первом часу. Он блефовал.
– Пас, – раздраженно выдохнул Джастин.
Двое других парней без промедления сделали ставки. Бентли тоже блефовал, а вот Коллин играл значительно лучше других за столом – кроме меня, конечно же, – и я задумалась, а не играл ли он в более серьезных кругах.
Но Коллину не нужна была победа так, как мне. И поэтому моя четверка карт одной масти с легкостью побила его стрит. Паркер не блефовал, но он не так хорошо разбирался в картах, чтобы понять, что собранные им карты ничего не стоили.
– Черт подери! – выругался Паркер, бросая карты на стол и вставая.
Коллин взглянул на меня:
– Впечатляет. Тебе стоит как-нибудь прийти на мою игру.
– Вы проводите игры? – спросила я.
– Ты ее приглашаешь? – спросил Бентли. – Да ей просто везет.
Коллин усмехнулся:
– Разве ты не знаешь? Невероятно.
– Что? – спросил Бентли.
– Она же дочь Мика Эбернати. Разве не помнишь Счастливчика Тринадцать, о которой несколько лет назад писали в газетах? Она чертова легенда покера, и стала ею задолго до первых месячных.
Я скривилась от его слов. У Паркера отвисла челюсть.
– Разве это не тот азартный игрок, связанный с мафией, о котором писали в газетах? – спросил Рики, переводя взгляд с Коллина на меня и обратно.
– Именно, – сказал Коллин. – Тебе лучше заплатить, придурок, у нее серьезные друзья.
Рики сглотнул ком в горле.
– На этой ноте, – сказал Коллин, – я ухожу домой. Бентли? – Он указал на парня. – Ты еще тот придурок. – Он посмотрел на всех остальных: – Хорошего вам вечера. – Потом чуть кивнул мне: – Приятно познакомиться, Эбернати.
– Мэддокс, – сказала я. – Теперь Мэддокс.
Коллин широко улыбнулся.
– Мои поздравления! – сказал он.
Паркер закатил глаза. Я собрала выигрыш, обменяла фишки на наличные и внимательно посмотрела на Джастина и Рики.
Рики откинулся на стуле, изображая напускное равнодушие.
– Мы вернем тебе все на следующей неделе. Спроси у кого угодно, мы всегда возвращаем.
Джастин кивнул.
– Почему бы вам, парни, не проводить меня до машины? – сказала я, вставая. – Уже поздно, на улице темно, а вы у меня в долгу.
– Зачем это? – спросил Паркер, поднимаясь. – Я сам отведу тебя до машины, Эбби.
Он поправил лацкан пиджака и надул грудь. Рики и Джастин будто выдохнули.
Я несколько секунд пристально смотрела на него, не в силах скрыть отвращение.
– Паркер, я только что выиграла все твои деньги. Думаешь, в этом есть что-то от альфа-самца?
Паркер заморгал.
– Откуда мне было знать, что ты выросла среди бандитов и негодяев? Я старался исправиться ради тебя, неизвестно зачем. Ты снова и снова доказывала, что ты…
– Из простолюдинок? Да, Паркер, не все же такие высокосортные и получают при рождении деньги «Олив Гарден»![1]
– Высокосортные? Ты же не серьезно. Ты сама обратилась ко мне за помощью!
Я скрестила руки на груди и усмехнулась:
– Да, а теперь все, что было в твоем бумажнике, мое. Спасибо за помощь. Неплохо для девчонки, да?
– Мне они достались не только так, – прорычал Паркер. – И это намного важнее твоего помойного мужа.
– Вот и отлично. Встретимся у Коллина на следующей игре, и я заберу у тебя остальное.
Паркер сглотнул ком в горле.
– Беги. – Я щелкнула пальцами. – Твоя мамочка уже волнуется.
Паркер застегнул пиджак, фыркнул и пошел прочь, покраснев от унижения.
– Ты правда пойдешь на игру к Коллину? – спросил Рики.
Он последовал за мной на улицу, а за ним шел Джастин.
– Нет, и вы тоже не пойдете. В покере вы профаны.
– Говорю же тебе, Эбби, мы заплатим. Пять дней, и все вернем, – сказал Джастин, чуть ли не умоляя меня.
– Я не банк, кредитов не даю.
– Может, мы сможем договориться? – сказал Джастин, заламывая руки. – У нас много связей. Мы можем достать тебе билеты на концерт, устроить на работу, все, что захочешь. И это вдобавок к деньгам, которые мы должны тебе.
– Я только вышла замуж. Меня интересуют исключительно наличные. У вас двенадцать часов. И вы слышали Коллина. Там, откуда я родом, вы играете в покер и платите. Если нет, мне придется кое-кому позвонить.
– Двенадцать часов на четыре тысячи долларов? Да ладно тебе, Эбби! Мы же можем это как-то решить? – взмолился Рики.
Я дошла до машины и круто развернулась.
– Ну… возможно.
– Что угодно, – сказал Рики.
– Вот что я вам скажу. Вы прекращаете расследование пожара, а я прослежу, чтобы гангстеры Гамбино не скормили вам остатки ваших пальцев.
– Хорошо, мы не будем… проще не бывает. И это разрешит наш долг? Полностью? – спросил Рики, заметно вспотев и запаниковав.
– И больше никаких вопросов, – сказала я. – Никому.
Они обменялись взглядами и кивнули.
– С этой историей покончено, – сказал Джастин.
Я скорчила мину.
– И студенческая газета ничего не расскажет о пожаре? Не глупите. Нет, вы напишете статью, признаете, что ходили разные слухи, в том числе что полиция и федералы допрашивали Трэвиса, а потом подтвердите, что его не было на бою.
– Все будет именно так, – сказал Рики. – Статья выйдет в понедельник.
Я улыбнулась, похлопав Рики по щеке:
– С вами приятно иметь дело.
Я села за руль и закрыла дверцу, глядя в боковое зеркало, как удаляются Джастин и Рики. Мой план сработал, и я даже заработала на оплату аренды в следующем месяце. Я думала, что это неприятное чувство пройдет, но оно осталось.
Что-то нависло над нами, но я не могла разобрать, что именно. Эта мысль преследовала меня до самого дома.
Глава 16
Первая
Эбби
Глядя на пустую пробковую доску возле кабинета мистера Мотта, я поняла, что мы все в одной лодке. Студенты, занявшие две верхние строчки в рейтинге, автоматически станут ассистентами мистера Мотта на осенний семестр. Эта должность украсила бы резюме того, кто рассчитывал стать профессором математики, – но помимо меня здесь было еще пятьдесят студентов.
Кожа вокруг заусенца, который я грызла последние полчаса, покраснела. Дезодорант уже не выдерживал такой нагрузки, шея и челюсть были напряжены, а спина ныла от долгого ожидания, тем более в таких узких туфлях. Я переминалась с ноги на ногу, стараясь перебороть дискомфорт.
Если бы другие студенты, что стояли рядом, не страдали от нервного ожидания, я бы выглядела ненормальной. Мы мысленно поддерживали друг друга, хотя весь семестр мы негласно соперничали.
До летних каникул осталось всего ничего, но федералы пока больше не появлялись в нашей квартире. И ясно почему. Расследование немного затихло, после того как «Истерн Стар» напечатали на передовице статью с цитатами многих студентов, которые отрицали присутствие Трэвиса на бою в
