И вот тут мне пришлось закусить кулак, чтобы не закричать в голос от ужаса и боли. Это помогло лишь частично, и я тихо, обречённо завыла, потому что лицо лежащего на столе мужчины было мне хорошо знакомо. Вампир принёс Элтара.
– Пожалуйста, – пробился тихий голос в моё затуманенное сознание, – пожалуйста. Если ты не поможешь мне, он умрёт.
И тут до меня дошло самое главное на данный момент:
– Он жив?!
– Да, но уже на грани, и парализован. Я могу снять паралич, но для этого мне нужна человеческая кровь, потому что я сам сильно ранен.
Я непроизвольно отступила назад. Книга с историями о вампирах однозначно утверждала, что нет никого опаснее, чем раненый вампир, а умирать вовсе не хотелось.
– Я понимаю, что прошу очень много, но он мой единственный друг. Пожалуйста, помоги.
Я ничего не сказала, просто посмотрела на лежащего на столе Элтара и сделала маленький шаг вперёд. Вампир тут же вскинул голову, рот его приоткрылся, клыки ещё удлинились, а взгляд стал таким голодным, что я шарахнулась прочь из прихожей, заперев дверь на засов и чётко понимая, что он меня сейчас просто убьёт. Мне очень хотелось жить. Никогда раньше я не боялась смерти так, как сейчас.
Но как только оказалась в относительной безопасности, перед глазами снова встала страшная картина – мертвенно-бледный Элтар, лежащий на столе. У меня не было времени, нужно было срочно что-то делать, чтобы помочь ему, и вдруг я вспомнила, как мы разговаривали с ним о донорской крови. Это был шанс. Крохотный, но всё же шанс. Я заставила себя отодвинуть засов и выглянуть в прихожую. Вампир всё так же сидел у стены в дальнем углу за столом.
– Сколько крови вам нужно?
Он посмотрел на меня удивлённо, но ответил:
– Около десяти глотков.
Я закрыла дверь и снова задвинула засов. Вот никогда объём глотками не мерила, но, наверное, это что-то вроде кружки, то есть примерно триста миллилитров. С одной стороны, не критично, обычно доноры по четыреста сдают, а с другой, у меня не было даже медицинской иглы. Ничего лучше, чем надрезать вены на предплечье, придумать не удавалось.
Я пошла на кухню и приготовила нож, кружку и чистое полотенце, чтобы перетянуть рану. Но прежде, чем начать кровопускание, прямо на двери в прихожую стилусом по памяти нарисовала знак, виденный в книге о вампирах. Надеюсь, он действительно не позволит ему войти. Я, конечно, предполагала, что это тот самый друг, о котором и говорил архимаг, иначе зачем бы он принёс Элтара сюда, но всё же мне было страшно.
Вернувшись на кухню, я медленно глубоко выдохнула и, сжав зубы, резко наискось полоснула по средней части предплечья. Руку обожгло болью, и кровь струйкой потекла из пореза; я несколько раз сжала и разжала кулак, заодно осматривая получившийся порез. Вроде не слишком глубокий, так что если перетянуть полотенцем и не держать руку внизу, то кровь должна остановиться.
К тому моменту, как кружка наполнилась, рука уже начала неметь, а кровь текла слабо, и мне пришлось ещё некоторое время сжимать и разжимать кулак, чтобы заставить организм расстаться с живительной влагой. Намотанное в два оборота и затянутое при помощи здоровой руки и зубов полотенце полностью закрыло рану. Надеюсь, этого достаточно, чтобы не спровоцировать раненого вампира. Кружку я накрыла блюдечком и направилась обратно в прихожую.
Вампир встретил меня вопросительным взглядом, но со своего места у стены не двинулся, хотя и заметно сглотнул голодную слюну. Я поставила кружку на стол рядом с неподвижным Элтаром, стараясь на него не смотреть, и, пятясь задом, вернулась к двери. Оставив лишь небольшую щель, я ещё раз осмотрела непонимающе глядящего на меня вампира и объяснила свои действия:
– В кружке кровь.
Он попытался вскочить, но не удержался на ногах и рухнул обратно на пол. Не пытаясь больше встать, вампир на четвереньках двинулся к заветной кружке, не сводя с неё глаз, а я захлопнула дверь и задвинула засов. Мне было страшно. Страшно, что не выживет Элтар. Страшно, что, напившись крови, вампир захочет ещё и, выломав дверь, убьёт меня.
Я сползла по стене прямо рядом с дверью, тихо всхлипывая и баюкая у груди болевшую руку. Казалось, я просижу вот так, прислушиваясь к каждому шороху, всю ночь. Но стресс подействовал на меня странным образом – я уснула.
Проснулась от странного негромкого звука и не сразу поняла, где я и что здесь делаю. В коридоре было уже довольно светло, а задвинутый мной вчера ночью засов медленно смещался в сторону, выходя из паза. Сжавшись в комок, я как заворожённая смотрела на это, ничего не предпринимая. В душе поднималась волна обречённости.
Наконец мгновения ожидания истекли, и я, не удержавшись, расплакалась от облегчения. Потому что в дверном проёме, устало опираясь плечом о косяк, стоял бледный, с пунцовыми шрамами на лице, но очень даже живой Элтар. Медленно, придерживаясь рукой за стену, он преодолел разделяющее нас расстояние в два шага и сел рядом со мной на пол, тоже прислонившись к стене.
– Ты чокнутая. Ты просто чокнутая, Таль. Я чуть с ума не сошёл, когда ты к Райну пошла. Он ведь не смог бы остановиться из-за того, что был ранен. Не хотел убивать, но убил бы.
– Я это поняла.
– И всё же вернулась.
– Ты умирал.
– Да. И мне не хотелось умирать, даже было страшно, тем более я всё слышал и понимал, но из-за паралича ничего не мог сделать. Однако я не хотел покупать свою жизнь ценой твоей.
– Так не пришлось же.
– Не пришлось. Но если бы мне декаду назад сказали, что кто-то будет поить вампира своей кровью из кружки, я не поверил бы. Большинство бежали бы без оглядки, только увидев Райна. А у тебя как-то так всё вышло, будто это нормально – отдавать кровь другому.
– Кровь отдавать действительно нормально, – недовольно буркнула я, неудачно шевельнув больной рукой, – а вот себя ножом при этом резать – не нормально. Я же тебе рассказывала о донорстве. Там такая иголка с дыркой внутри, к ней трубочка присоединена. Иголку неглубоко втыкают в вену, и по трубочке кровь набирается в пузырёк. А потом так же из пузырька другому человеку в вену эту кровь вливают.
– Погоди, то есть ты серьёзно тогда рассказывала о переливании?
Даже отвечать не стала, и так всё ясно было.
– Райн, ты чего там застрял? Заходи, – вспомнил архимаг о своём спасителе.
Вампир вошёл в коридор и, прикрыв дверь, начал рассматривать моё ночное художество. А я с удивлением разглядывала его лицо. Белки глаз были уже полностью нормальные, кончики клыков едва заметно выглядывали из-под верхней губы. Сейчас он оставался грязным и оборванным, но уже не выглядел так страшно, как ночью. И ни одной раны на нём не было видно.
– Ты так сильно боялась, что даже в эти байки поверила? – с сочувствием спросил Элтар.
Я пожала плечами.
– Байки? – чуть хрипловатым, но приятным голосом уточнил вампир. – Это не байки, Элтар, это вполне рабочий охранный знак. И пока ты меня не пригласил, я не мог войти. Интересно, откуда у девушки такие обширные знания о защите от вампиров? Неужели я больше не заслуживаю твоего доверия?
