изумительная, – прошептала она мне на ухо, а затем проскользнула мимо меня и вышла из магазина, словно привидение.
Мой разум пытался осмыслить то, что только что произошло. Я подумала, что, быть может, она только что меня обокрала. Но я не захватила с собой ничего ценного, и ее замечание о погоде сбило меня с толку.
Для каждого в Летнем дворе такая погода являлась сущим кошмаром.
Кроме тех, кто не отсюда.
Мое сердце бешено заколотилось, когда я медленно сунула руку в карман и нащупала внутри сложенную записку.
Берди посмотрела на меня и подняла свечу.
– Эта напоминает ароматом Летнее солнцестояние! – радостно воскликнула она.
Я улыбнулась, мысленно прикидывая, что могло содержаться в записке. Присмотревшись к портнихе и ее клиентке, я с удовлетворением отметила, что они ничего не заметили.
Я не осмелилась прочесть ее здесь, где ко мне, новой королеве, приковано слишком много внимания. Поспешно подойдя к Берди, я выхватила у нее из рук свечу с ароматом Летнего солнцестояния и положила сверху брошь.
– Я куплю ее тебе. А затем я хотела бы вернуться и прилечь. Сегодня был долгий день, – сказала я ей.
Она, как ребенок, счастливо улыбнулась при мысли о бесплатной свече, и я заплатила за оба предмета, записав покупки на счет Марселя. Я не хотела, чтобы ожидающие снаружи стражники ощутили подвох из-за того, что, пробыв так долго в магазине, мы ничего не купили.
Как только мы снова оказались на улице, мой взгляд метнулся по рыночным прилавкам и уличным лавкам в поисках той женщины, но она исчезла.
Бодро, но не слишком быстро, мы вернулись в замок, и я заперлась в своей комнате, оставшись наедине с собой и запиской.
Достав ее из кармана, я забралась в постель и развернула. Когда я узнала почерк Пайпер, у меня в горле застрял всхлип.
M,
Я в безопасности в Зимнем дворе. Мы пытаемся вызволить тебя, но против Зимы выступили все три двора! Попытаюсь тайно вывезти твоих сестру и маму из Осени, потому что только я знаю о секретных подземных туннелях. Оставайся сильной. Мы не сдадимся, пока не освободим тебя.
– П.
Эти слова сообщали о многом, и одновременно ни о чем. Плохо ли то, что мое сердце хотело получить письмо от Люсьена? Чтобы именно он написал мне? Пайпер написала: «Мы пытаемся вызволить тебя». Она и Люсьен? Она и его стража? Люсьен делал это по доброте душевной или… по иной причине? По крайней мере, он гарантировал Пайпер безопасность, и, кажется, он разрешил моей матери и Либби остаться в Зиме, если их тоже вызволят. В военные времена в Осеннем дворе пользовались двумя подземными туннелями, с помощью которых можно было выбраться. Они вели глубоко в лес, недалеко от границы Зимы, так что, если Пайпер сможет вывести мою маму и Либби через них, все сложится идеально. Это хорошие новости… но… мне до боли хотелось узнать, что Люсьен думает о нашем с Марселем вынужденном союзе…
И все же мне не нужно письмо. Падающие с неба хлопья снега и бодрящий холод воздуха говорили куда красноречивее слов.
Он разъярен, как Гадес.
Я бросила письмо в ревущий огонь, а затем завернулась в покрывала и легла в постель. Прежде мне не требовался дневной сон, я всегда была полна энергии, но с тех пор, как оказалась здесь, мне ничего не хотелось, кроме как спать весь день напролет и плакать. Я пыталась оставаться сильной, не сбиваться с курса, но все это начинало казаться немного безнадежным. И все же это письмо дало мне то, в чем я нуждалась, чтобы продолжать двигаться вперед. Поэтому, заставив себя встать с постели, я отправилась на ужин со своим мужем и разыграла из себя идущую на компромисс жену.
Я заставлю его снять эти оковы, а после всей его армии придется наблюдать за тем, как я выкачаю воздух из его легких.
Если народу Хейзвилля необходим сильный лидер, они его получат.
Меня.
Глава 12
За ужином я не смолкая тараторила об удивительных местных магазинчиках и о том, какую симпатичную брошь заполучила и теперь, не снимая, ношу. Марсель улыбнулся, оценил брошь и сообщил, что рад слышать мои восторженные отзывы о Летнем дворе, а также то, что я отлично сюда вписываюсь.
Мы как раз приступали к десерту, когда стремительно похолодало. Дрова в камине затрещали, и Марсель с тревогой взглянул на слугу.
Потирая руки, бедный мальчишка подбросил в огонь еще два полена. Я поежилась, плотнее закутываясь в шерстяную мантию.
Марсель побарабанил пальцами по столу, глядя на меня.
– Интересно, Мэделин, смогла бы ты с помощью силы ветра противостоять холоду? Оттолкнуть его?
От одного лишь упоминания о том, что могло бы привести к снятию этих наручников, я едва не всхлипнула от облегчения, но я должна была изображать непоколебимое спокойствие.
И просто кивнула:
– Да. Я уверена, ты в курсе, что, когда Люсьен потерял контроль в прошлый раз, мы с мамой смогли, насколько позволяли силы, защитить наше королевство благодаря нашим способностям управления ветром. Мы немного отогнали холод. Я была юна, и в то время мои способности не были полностью развиты. Если он нашлет снег, я смогу направить летящие снежинки прочь из Летнего двора прямо к нему. Если он понизит температуру, я смогу разогнать облака, чтобы выглянуло солнце.
Марсель кивнул:
– Так я и подумал. Но еще ты могла бы содрать с меня кожу, как ты точно подметила ранее.
Гадес. Он запомнил.
Я отправила в рот кусочек шоколада и приняла беззаботный вид.
– Могла бы. Точно так же, как ты, вероятно, мог бы поджечь меня. Я думаю, в какой-то момент тебе просто нужно будет довериться мне, Марсель. Теперь мы навеки связаны друг с другом.
Он буравил меня взглядом, но больше ничего не сказал по этому поводу. Я надеялась, что хорошо играю роль слегка раздраженной жены, которая смирилась с тем, что всегда будет принадлежать ему. Казалось, что он уже так близок к тому, чтобы освободить меня и начать воспринимать как союзницу. Если бы еще сильнее похолодало, если бы Марсель подумал, что вот-вот снова нагрянет Великая Стужа, он, безусловно, снял бы мои оковы и позволил спасти всех.
Остаток ужина мы провели в тишине, и я молилась Создателю, чтобы Марсель задумался о моем освобождении. Смогу ли я отогнать холод, чтобы спасти его народ? Без сомнений. В этом нет их вины. Но не раньше, чем я прикончу его.
– Я устала и замерзла. Думаю, мне лучше удалиться на ночь в свою комнату, – сообщила я ему.
– Спокойной ночи, – рассеянно ответил он, наблюдая за огнем у дальней стены, а затем перевел взгляд на покрытые инеем окна.
Возвращаясь в свою комнату, чтобы удалиться на ночь, я вдруг задумалась о разработке запасного плана. Того, по которому, в случае отказа Марселя освободить меня от наручников,
