class="p1">
— Согласен, — торопливо кивнул Ульфар, вызвав очередную насмешку халифа.
— Ты верно думаешь, что я наивный простачок, — сказал он, — которого будет легко обмануть, после того, как дело будет сделано? Я покажу тебе, что со мной лучше не шутить. Кликни обратно кого-то из тех бездельников, что ты прогнал. И лучше выбери кого-то кого не сильно жалко.
Ульфар, поколебавшись, позвал начальника стражи, — светлобородого лангобарда в кольчуге и с мечом на поясе, — и шепнул ему на ухо пару слов. Стражник выскочил за дверь и спустя миг вернулся вместе со светловолосой женщиной в синем платье и в рубиновом ожерелье. За ее руку держался светловолосый мальчик лет восьми.
— Таков, значит, твой выбор? — халиф насмешливо посмотрел на герцога, потом перевел взгляд на вошедших, — как тебя зовут, женщина, и кто ты вообще?
— Мое имя Герда, — стараясь не выдать своей дрожи, сказала вошедшая, — я вдова Крута, бывшего короля Тюрингии.
— Я слышал о твоем муже, — кивнул халиф, — этот мальчик — его сын?
— Да...господин, — добавила Герда, настороженно бросив взгляд на герцога, — король Гримоальд был так добр, что предоставил нам убежище.
— Твой муж был закоренелым язычником, — бросил халиф, — это ведь он устроил резню правоверных в Женеве? Я — тот, в чьей власти карать, как карает и сам Аллах, могу уничтожить вас обоих — даже без пролития крови. Но в милости своей я позволяю тебе выбрать — кто сегодня умрет: ты или твой сын? Выбирай сейчас, женщина!
Герда бросила умоляющий взгляд на герцога, но тот сделал вид, что не заметил этой мольбы: слишком занятый в Италии, он не желал ввязываться еще и в борьбу за власть в Тюрингии. Он давно подыскивал предлог, как избавиться от ставшей обузой вдовствующей королевы, чтобы не ссориться с набирающим силу северным соседом. Это, видимо, поняла и Герда: обреченно вздохнув, она шагнула вперед.
— Мама!!! — крикнул мальчишка, метнувшись за Гердой, но стоявший рядом стражник дернул его обратно. Сама же Герда будто и не заметила этого крика — словно завороженная мерцающими зелеными глазами Яхьи, она шаг за шагом подходила к нему. Халиф довольно усмехнулся и, встав с кресла, стянул с руки перчатку из черного шелка, на котором тянулась вышитая серебром арабская вязь. На ладони виднелось, что-то вроде родимого пятна, повторявшего очертаниями четырехкрылый символ на знамени халифа.
— Сейчас ты увидишь касание Длани Бога, — не оборачиваясь, бросил он Ульфару. Шагнув вперед, халиф возложил руку на лоб женщины, не сводя с нее пристального взгляда. В следующий миг Герда вскрикнула, затрясясь всем телом. По ее лицу и коже побежали черные пятна и она рухнула, содрогаясь в предсмертных конвульсиях.
— Нееет!!! — взвизгнул мальчишка, вырвавшись из рук стражника, который, как и герцог, ошеломленно смотрел на мертвую женщину. Однако мальчику так и не довелось коснуться матери — халиф, уже вернувший перчатку на руку, мертвой схваткой стиснул плечо юного принца и мальчишка сразу же обмяк, испуганно косясь на смертоносные пальцы рядом с его лицом.
— Твоя мать умерла, чтобы ты остался жить, — наставительно сказал Яхья, — уважай же ее память, мой мальчик. Как тебя зовут?
— Тит...Титмар, — выдохнул ребенок, — то есть Иаков, в крещении. Зачем...зачем ты убил мою маму?
— Йакуб, — усмехнулся Яхья, пропустив мимо ушей вопрос мальчишки, — так звали моего отца, прямого потомка Пророка. Тебе нечего делать тут Йакуб — и в этом городе и в этой неверной стране, не говоря уже о твоей родине, полной самого пагубного ширка. Твой отец был ярым идолопоклонником, но и смелым воином, сын которого заслуживает лучшей доли. Пойдем со мной, мальчик, и я покажу тебе могущественные страны и огромные города, о которых ты ничего не слышал, полных невероятных чудес.
Мальчик, все еще всхлипывая, смотрел на мать, почти не слушая халифа. Яхья же, продолжая цепко удерживать ребенка за плечо, развернулся к выходу.
— Надеюсь, ты усвоил урок, Ульфар, — бросил он, — и помнишь наш уговор. Через пять дней я подведу флот к Риму — и, надеюсь, к тому времени твое войско возьмет город в осаду.
— Зачем тебе мальчишка? — не удержался от вопроса Ульфар.
— Из иных мальчиков порой рождаются великие мужи, — сказал халиф, — каким
