между кресел протягиваю:
– Ребята, держите, это от укусов мазь!
Валька-два тюбик у меня из рук чуть не вырвала. Посадка продолжалась. Наконец, в глиссер влез эколог Сергеевич, и тоненько запели турбины. Мы неторопливо развернулись и поплыли по протоке, набирая скорость. Лицо обдувал приятный ветер, пахнувший рекой. Я долго и внимательно смотрел, как инспектор управляет глиссером. Ничего сложного. Экзоскафом намного сложнее.
– Инспектор! – наконец, спросил я. – А почему та тётенька на переправе на звонки не отвечала? Она же могла автоматический паром за нами прислать ещё ночью?
– Ночью, брат, – отвечает мне инспектор, – в эти протоки автоматику пускать нельзя. Или в берег промажет воткнётся, или на мель наскочит, или на плавучий ствол дерева. А ещё Нина Мартыновна по характеру очень уж сварливая старушенция. Поперечная. Я, конечно, тоже её понять могу – здесь же повсюду дачи, базы отдыха, пляжи. И досаждают ей отдыхающие, особенно молодёжь. Студенты те же… То тут нахулиганят, то там набезобразничают, то кого-то потеряют, то вообще паром сломают на ходу – и такое тоже бывало! Вот она и лютует и на всех волчицей глядит. И строго – «от восьми до восьми», на полчаса раньше даже не пробуй паром выпросить! А вот ключ-карты перепутать – это другое дело, это непорядок. Наверное, старовата уже стала, надо ей напарницу помоложе будет найти. Но вы, ребята, уж пожалуйста не обижайтесь на старуху. Хорошо?
– Да ладно! – я только махнул рукой. Глиссер медленно плыл в узком коридоре между двумя островками, низко склонившиеся над водой ветки деревьев чуть не касались моей головы. Затем вдруг протока резко расширилась. Далеко-далеко на горизонте виднелся синий берег, а вокруг было бесконечное, необъятное море воды. Солнце было ещё невысоко, и от него – прямо ко мне! – протянулась сияющая дорожка будто бы из жидкого огня. Я смотрел на это чудо и не верил своим глазам. Это было настолько необычно и прекрасно, что я даже вскочил с кресла и чуть не упал. Инспектор каким-то чудом успел поймать меня за руку повыше локтя:
– Эээ, друг инопланетянин, осторожнее!
А потом сказал уже мягко:
– Ты ведь нашу Волгу первый раз в жизни видишь, я угадал? – я только кивнул головой. – И вправду красота у нас бывает удивительная. Но вот вскакивать во время движения никак нельзя, в воду запросто улетишь! – тут он усадил меня в кресло и пристегнул наискосок широким чёрным ремнём. Затем взял в руку микрофон:
– Рачёвка? Инспектор Боев. Потеряшек всех с островка подобрали, минут через двадцать будем на месте. Все целые, невредимые, в полном составе. Шестеро. Нет, не так: пятеро инопланетей и одна инопланечительница. Конец связи.
Потом повернулся ко мне и подмигнул:
– Ну вот, теперь на большой воде можно и разогнаться побыстрее, а? Ты как, не против?
Я помотал головой.
– Ну, тогда держитесь все! – громко крикнул пилот, перевёл рычаги и медленно потянул от себя рукоятку управления. Турбины взвыли, и глиссер буквально прыгнул вперёд и полетел, едва касаясь воды, с безумной скоростью! Сзади в салоне длинно и радостно завизжали наши девчонки. Я, как будто под гипнозом, глядел на проносящиеся мимо гребни волн.
Наконец, стали хорошо видны многочисленные домики, причалы и десятки самых разных глиссеров и лодок на воде. Пилот снизил скорость. Рёв турбин ослаб, перешёл в свист, затем стих совершенно. Глиссер подходил к берегу бесшумно, будто призрак. Я вдруг снова не удержался, вытянулся, перегнулся через борт и опустил руку в воду. Она была холодная, приятно обтекала ладонь, а крохотные капельки то и дело попадали мне на лицо. Мне отчего-то стало хорошо-хорошо, я даже засмеялся.
– А знаешь, Рома, я тебе сейчас очень завидую! – вдруг сказал инспектор Боев. – Только руку всё-таки убери, причал уже совсем близко, а сам сядь и послушай. Ведь не только я тебе завидую – тебе сейчас завидуют почти все люди на Земле. Ну, за исключением тех, которые ничего не понимают совсем. Ты же в первый раз видишь и чувствуешь всю эту красоту. Причём не глазами несмышлёныша-младенца, а уже довольно взрослого человека, повидавшего на своём веку очень многое! А у тебя сколько ещё такой радости впереди, а? Ты горы наши видел? Ну, хотя бы Кавказ?
– Нет…
– А Москву вы уже смотрели?
– Нет, только хотели…
– А озёра? Байкал, Ладогу, Эльтон?
– Нет…
– Вот я и говорю – всё впереди у тебя. А потому завидую, белой завистью.
Глиссер негромко стукнулся бортом о причал. Загудели механизмы, защёлкали замки, а потом всё стихло. Только далёкое пение птиц где-то на берегу и тихий плеск воды. А я стал думать о том, как же много ещё не видел на Земле. И о том, какое же у нас получилось необыкновенное приключение, и как мы с Сенькой обязательно расскажем о нём и маме, и папе, и ребятам в нашем школьном центре. Дайте только до терминала связи дойти…
Тут инспектор мне руку на плечо кладёт:
– Задумался? Молодец! Раз задумался, значит и думалка работает, и думать есть об чём! Хорошо это! А теперь хватай свои пожитки и вылазь на причал. А то вон друзья все твои уже там!
Захватил я свой чемоданчик и полез наверх. Вещи у меня Василиса забрала, а подняться эколог Сергей Сергеевич помог. Точнее, не помог, а просто в секунду за подмышки вытащил на причал, как малыша. Я даже запротестовать не успел.
– Ну, вот вы и дома, космические волки! – улыбается.
Тогда я поднял с причала свой чемодан с вещами. И сошёл на берег.
20 декабря 2021
