ветка с насаженной плотвой. Штук пятнадцать рыбин, не меньше, честное слово!
– Ой, Василисальбертовна, смотрите! – закричали девочки. – А Валя нам рыбы на завтрак наловил!
Учительница чуть не подпрыгнула, да как рассердится:
– Что? Валя! Я же запретила тебе без меня даже подходить к воде! Ночь, река, ты один на берегу, да ты представляешь, что могло произойти?! Ну и задам же я тебе…
Я отважно вступился:
– Василиса Альбертовна, он же для всех старался! И потом, он был не один…
Василиса замолчала, на меня посмотрела, всё поняла, напряглась, нахмурилась – я думал, сейчас провалюсь куда-нибудь. Или она во мне дырку взглядом прожжёт. А потом вздохнула и сказала спокойно:
– То есть Рома тоже на рыбалку ходил. Поздравляю. Теперь мне Анатолий Сергеевич точно устроит утро стрелецкой казни. Если вообще не уволит.
– А вот и не уволит, Василиса Альбертовна! – вдруг хитро сказала Валька Меньшова. Тут она сняла с головы повязку из рубашки с накомарником, и в первых лучах утреннего солнца вдруг стало видно, какая же наша Валька страшно рыжая. Ну просто огненно-рыжая.
– От тебя можно костёр заново разжигать! – пошутил Сенька. Все засмеялись.
– Анатолий Сергеевич никакой не стрелецкой казни и никого не уволит. Ведь мы же никому не расскажем, правда, ребята? – шутку про костёр Валька будто бы не заметила.
– Не наказывайте нас за рыбалку, ну пожалуйста, Василисальбертовна! – вырвалось у меня как будто само по себе. – Мы больше не будем, честно-честно!
Василиса медленно обвела нас всех взглядом. Задумалась. А потом сказала:
– Как тут всё-таки зябко и сыро! Боюсь, простудитесь вы у меня. Ладно, объявляю приговор. Валя, если ты снова разожжёшь костёр и не дашь нам всем замёрзнуть, то я тебя прощу. А если ты приготовишь завтрак и не дашь нам погибнуть от голода, тогда и Рому прощу тоже. Годится?
Плотву Валька ловко вычистил ножом. Я хотел попроситься ему помочь, но ножик у нас был только один. А потом Валька наломал прутиков и насадил на каждый по рыбине:
– Делай как я! – командует. Сел у костра, и плотву над огнём держит. Я тоже так сделал, и все остальные – тоже. Мы сидели молча, слушали треск огня и пекли рыбу. А когда она вся покрылась золотисто-коричневой корочкой и была готова, это было что-то незабываемое. Ещё никогда в жизни я такой вкусной рыбы не ел, вот честно-честно! Главное – это присыпать немножко солью. Чуть было вместе с костями не проглотил, но вовремя остановился.
– Ну что, прощаете, Василисальбертовна? – деловито спросил Валька, вытирая жирные руки прямо об комбинезон.
– Хорошко! – вдруг назидательным тоном сказала Валя-три. – Об себя руки не вытирают, это некультурно!
– Долинина! Самая умная, да? Найдёшь салфеточку или платочек – принеси! – Валька был совершенно невозмутим.
– Разве у нас не осталось марли? – спросила учительница. Валя отрицательно помотал головой:
– Я всю на накомарники изрезал. Так что придётся вести себя некультурно. Кстати, о некультурности. Если кто вздумает забежать в кустики «по делам», будьте осторожны. Особенно девочки. Тут вокруг крапивы полно. А ещё я гадюку видел…
– Мамочки! – сказала Василиса высоким голосом, совсем, как маленькая.
– Кхм, да уж! Что-то совсем не нравится мне быть Робинзоном… То есть Робинзонихой… В смысле Робинзонкой… – протянула Валька-два.
В воздухе вдруг прозвучал высокий и сильный гудок. Потом – ещё один.
– Ой, дети, это, наверное, за нами глиссер! – вскочила учительница. – Собирайте вещи, да смотрите, ничего не позабудьте!
– Так вы нас с Валей прощаете за рыбалку или нет? – спрашиваю я осторожно.
– Так и быть, прощаю! Я же обещала. Но поторопитесь.
Когда чемоданы были уложены, все направились к тропинке, ведущей на берег. Все, кроме Валька.
– Пацаны, погодите! – крикнул он. Мы остановились.
– Девочки, вы идите глиссер встречать! Идите-идите! А Сеня с Ромой пока мне тут нужны!
– Но зачем, Валя? – учительница удивилась.
– Затем, что нам ещё костёр затушить надо. Традиция! А вот девчонкам смотреть, как мальчишки костры тушат, не положено! Не-куль-тур-но!
Девчонки захихикали. Но отвернулись и послушно пошли вместе с учительницей на берег. А я не знал, как на Земле мальчишки костры тушат. Но мне быстро объяснили. Ничего сложного, оказывается. А потом Валька отошёл в сторону, вдруг быстро нагнулся в траву и что-то там зашуршал. Выпрямился и говорит мне хитро так:
– Руку протяни!
Я протягиваю, а он мне на руку сажает… ящерицу! Настоящую! Живую! А она почему-то совершенно не боится и только смотрит угольно-чёрными глазками. Тогда я решил погладить её по спинке – и она никуда не убежала… Я долго разглядывал и даже подумал, не забрать ли её с собой. А потом присел на корточки и аккуратно посадил ящерку обратно в траву.
– Мог бы с собой взять! – спокойно заметил Валька.
– Я сперва хотел. Но не могу. Потому что здесь её дом. А я знаю, как оно бывает плохо, когда ты далеко от дома…
Тут я поёжился. Было холодно.
– Надо ехать. Мы ещё сюда вернёмся, как думаете? – спрашиваю ни с того ни с сего.
– Неужели понравилось с комарами ночевать? – Сенька чуточку ехидно интересуется.
Валька засмеялся, а потом вдруг ответил серьёзно:
– Обязательно вернёмся. Не в комарах дело. Мы же чужую закладку вскрыли? Вскрыли. А значит, должны при первом же случае приехать сюда и обратно снова доложить всё необходимое – и продукты, и воду, и чай, и марлю для накомарников. Чтобы если кто-то другой в трудную ситуацию попадёт, его закладка тоже выручила, как и нас. Понимаешь? Нам помогли – пускай мы даже не знаем кто. И мы обязательно должны помочь – пускай даже не знаем кому именно. Взаимовыручка это называется, нам инструктор в туристическом кружке объяснял.
– У нас на Венере, – говорю, наконец, задумчиво – взаимовыручка тоже дорого ценится. Особенно там, где тяжело. На поверхности, например… Знаете, Валь, Сень? Всё-таки похожа Венера на Землю. Непохожа. А всё равно похожа. Не знаю как точнее сказать…
А ещё я подумал, что понял наконец, кого мне Валька напоминает сильно. Во-первых, Сеньку. А во-вторых, наших ребят – там, на станции, в ста миллионах километров отсюда. Причём не всех, а только самых-самых лучших…
Когда мы вышли на берег – на то самое место, где совсем не так давно ловили рыбу, там уже стоял, уткнувшись носом в песок, вытянутый сине-белый глиссер с надписью «природоохранный надзор». За пультом управления сидел незнакомый усатый мужчина, довольно пожилой, рядом с ним – эколог Сергей Сергеевич.
– Нет, вы только посмотрите на эту группу в модных костюмах! – расхохотался он. А мы и вправду странно со стороны смотримся – все в обтягивающих комбезах с Венеры, с накомарными сетками и с бесформенными тюрбанами на головах! И с чемоданчиками.
– На этом островке небось ночью комар лютует так, что хоть в водолазный скафандр спрячешься! – со знанием дела ответил усатый пилот глиссера. – Ну что, инопланетяне? Инспектор природоохранной службы Боев, рад познакомиться! Накомарники можете снимать, больше они вам не понадобятся, приключение закончилось! Прошу на борт! Серёжа, помоги ребятишкам…
Эколог Сергеевич спрыгнул с борта на песок и начал нас по очереди подсаживать, одного за другим. Я, когда в глиссере оказался, сразу в кресло рядом с пилотом полез.
– Инспектор Боев, здравствуйте, меня Рома Романов зовут! А можно я рядом с вами буду? Мне очень интересно просто…
– Здравствуй-здравствуй, «мальчик с Венеры Рома Романов»! С рулевым рядом хочешь? Можно. Кстати, как там твои уколы на пятой точке?
Я возмущённо вздохнул, надулся, даже ногами затопал, а потом не выдержал и рассмеялся:
– Ну как же все меня достали с этими уколами! А всё из-за этих репортёров дурацких! Да не болят уже уколы, а вот от комаров с мошкой зудит и чешется очень…
– О, это мы сейчас поправим! – Инспектор достал из бардачка аптечку, вынул тюбик с какой-то мазью. – Вот, держи, намажь где надо, и пройдёт. И товарищам передай.
Я комбез быстро стянул и все-все волдыри мазью намазал. Их искать не надо, они красные и припухлые. А я весь в крапинку… Но точно – пяти минут не прошло, как совсем хорошо мне стало. Я тюбик назад
