щурясь на доску и чавкая противной розовой жвачкой, которой, разумеется, юное создание как раз с упоением и чавкало. Сколько же лет этому бедствию? Четырнадцать? Вряд ли пятнадцать… Что за черт? Алена совсем рехнулась?
Нет, в наши дни бывает всякое. Под своим мешковатым спортивным костюмом Вика могла скрывать какие угодно сюрпризы. Алене, которая и сама созрела раньше срока, сие уж точно известно, а, зная ее вкусы, легко можно представить, что Вике в данном отношении есть чем похвалиться. Только что это меняет? Ранние похождения сестры меня ничуть не волновали (в конце концов, Алена уже тогда была Аленой), но замутить с такой же акселераткой, как она, в свои полные двадцать — это чем же нужно было думать? Если малышке уже пора, так на то есть легион озабоченных сверстников. Ну, или уйма сверстниц, если ей такое больше нравится…
— Привет! — сказало мне бедствие. — Я — Вика. По-моему, вы мне не рады…
— Устами младенца, а? — в дальнем конце холла, у дверей, ведущих на лестницу, расположился Степан, взиравший на нас с нескрываемым ехидством. По официальной легенде эта пигалица пришла ко мне. По гораздо менее убедительной легенде — якобы в качестве массажистки, которой, должно быть, негде больше переночевать, кроме как у случайного клиента. Так что Степану было что припомнить своему недавнему обидчику. Типичная «семнадцатая», как тут ни крути. Классика жанра…
— Пошел прочь! — утомленно скомандовал я. — А вы проходите, Виктория. Порадуемся внутри. По правде говоря, мы очень вас ждали.
— Тот парень проверил мой пакет, — не двигаясь с места наябедничала девчонка, тряхнув огромным черным мешком с логотипом центрального универмага. — Он правда имел на это право?
— Просто ни на что другое он не годен, — успокоил я Вику. — А кормиться как-то нужно. Заходите в дом, и больше мы его не увидим.
И здесь она совершила то, за что мне захотелось ее… ну, я не знаю… поставить «отлично» в ее дневник, если вдруг он находился при ней, втиснутый, к примеру, за пояс необъятных спортивных штанов. Вика воровато оглянулась назад, вытянула изо рта гигантский розовый комок жевательной резинки и бестрепетной рукой прилепила его к стене.
— Вот, посторожите пока, дяденька, — обратилась она к Степану. — Займитесь полезным делом. Буду уходить — обязательно заберу.
И прошла мимо меня в прихожую.
Встреча у девушек получилась немного сумбурной. Алена шагнула вперед и, не решив, очевидно, как ей лучше приветствовать подругу в моем присутствии, обозначила в воздухе какое-то робкое объятие, подкрепленное, впрочем, самой счастливой улыбкой из тех, что я у нее видел.
— Привет! — сказала она. — Бог мой, как же я соскучилась!
Вика поступила иначе. Она поставила на пол свой странный пакет, запросто подошла к Алене и, преспокойно запустив пятерню в волосы на затылке, мягко прижалась к ее губам. Сестренка обескуражено стрельнула глазами в мою сторону, но тут же опустила ресницы и увлеченно ответила на поцелуй, с нежностью проведя ладонью по Викиной щеке. Конечно, я не впервые наблюдал, как целуется моя сестра, однако на этот раз у меня в прямом смысле перехватило дыхание. Снова я начал дышать, лишь когда влюбленные наконец-то отцепились друг от дружки и повернули ко мне свои лучезарные физиономии.
— Знакомьтесь, — предложила Алена. — Димочка, это моя подруга Вика. Я тебе про нее рассказывала: немного, но, если честно, чуть ли не все, о чем сама пока что знаю. Она чудесная, и я очень хочу узнать ее получше… Викуль, а это мой старший брат Дмитрий. Самый любимый человек на земле и единственный, кому я полностью доверяю. Возможно, он тебе понравится, хотя обычно у него это не сразу выходит…
«Надо же, — подумал я, почти растрогавшись. — Откуда что берется. И ведь ни единого раздражающего словечка за целую речь… Только что же ты делаешь, сестрица? С каких пор вместо того, чтобы трепаться и флиртовать, ты выкладываешь, прости господи, все, что за душой имеется?»
— Рад нашему знакомству, — сказал я вслух. — Алена действительно кое-что рассказала, но, боюсь, гораздо меньше того, о чем хотелось бы знать лично мне… прежде чем лично она узнает вас получше.
— Это загадка, да? — предположила Вика.
— Вы так думаете?
— А по мне, какая-то дичь, — выдала свою версию Алена, почуяв что-то неладное. — Димуль, здесь все свои: хватит интересничать.
— Да нет же, — вступилась за меня Вика. — Тут как у Бильбо, помнишь? «Половину из вас я знаю меньше, чем мне хотелось бы, а другую половину люблю вдвое меньше, чем она того заслуживает». Это точно загадка! И, кажется, я нашла ответ…
— Значит, так! — я послал сестре один из экстренных семейных сигналов, призывавших к немедленным действиям. — Алена, можно тебя на пару слов? Нужно кое о чем посоветоваться в столовой… По поводу ужина…
— Мне шестнадцать! — ни с того ни с сего объявила Вика, зачем-то хлопнув себя при этом по мягкому месту. — А будет ужин?
Алена озадаченно посмотрела на подругу, а затем точно такой же взгляд достался мне, но уже приправленный известной долей перца, которая обещала стократ умножиться, если сестренке срочно все не растолкуют.
— Вот как? — признаться, я тоже кое-чего не понимал в этой сценке. — Это крайне любопытный факт, Виктория. Но почему вы решили огласить его именно сейчас?
— Дмитрий, а вам не трудно будет звать меня Викой? Можно — Витой… Не знаю, как вы, а я не выношу своего полного имени. Понимаете, в нем есть такой неприятный сверлящий звук… Будто дрель за стенкой включилась.
— Проще простого, — невольно усмехнулся я. — В таком случае, вы можете называть меня Димой. Примерно по тем же причинам… Но вопрос остается прежним, Вика. Почему шестнадцать?
— Потому, что это и есть ответ на вашу загадку. Разве нет? Шестнадцать. Возраст согласия. Вы же из-за этого беспокоитесь… Если что, я и паспорт с собой захватила, — она снова хлопнула себя по заднему карману штанов. — Показать?
— Дима, это правда? — Алена ласково приобняла меня за талию в поисках какой-нибудь складки на моем теле, подходящей для тайной экзекуции. — Ты что, реально из-за возраста паришься? А паспорту поверишь? Или, может, давай распилим Вику пополам и посчитаем кольца?
— Алена, он волнуется, — опять встала на мою защиту Вика, хотя и
