признавали в Солярианской империи, а следовательно, и в Афоне. Правда, за пределами крупных городов, к их мнению мало прислушивались. Дюнщиков недолюбливали вовсе не за это, а потому, что большая часть их вели исключительно разбойный образ жизни. Ростом два шарля и выше, всегда замотанные в какие-то лохмотья, скрывающие лица под примитивные дыхательными масками и глубокими капюшонами, они не владели языком людей, и даже не пытались овладеть ими или научить кого-то общаться с ними. Обходились, когда было нужно, жестами.
Мало кто знал, что дюнщики, живущие на юге Аве, были изгнанниками, по тем или иным причинам вынужденными покинуть родину. Родной им пустынный остров отделён от Игнаса лишь небольшим проливом, перебраться через него можно даже на лодке, если ты один, и не имеешь много скарба. А у изгнанников при себе кроме балахона и дыхательной маски было разве что длинное ружьё с запасом патронов. Это если повезёт, конечно.
В самых жарких и суровых частях пустыни юга Игнаса, они сбивались в банды и нападали на караваны торговцев, проходившие слишком близко к тем местам, что дюнщики считали своими владениями. Фею доводилось не раз слышать о схватках с песчаными людьми от наёмников в Тертере, однако своими глазами он видел их впервые.
Красные рейдеры, с которыми каким-то чудом удалось договориться Сигурду, когда они с Альфредом и соратниками, что станут первыми пиратами, готовили базу для «Фенрира», оказались весьма впечатляющими личностями. Замотанные в выцветшие багровые балахоны, с торчащими из-за плеч стволами длинных винтовок и свисающими с широких поясов шестопёрами. Даже самый низкорослый среди них был выше Сигурда на голову, а стоявший тут же Макс едва дотягивал макушкой до их плеч. Фей рядом с ними и вовсе выглядел карликом.
Глава рейдеров демонстративно сел перед Сигурдом свернув ноги кренделем,[1] явно приглашая того поступить также. Сигурд повторил его движение, а когда Макс и остальные отошли на несколько шагов, расстелил между ними карту. Рейдер издал длинный ревущий звук, наверное тот что-то означал на его языке, однако Сигурд изъяснялся жестами. Он указывал на карту, показывал пальцы, вместе с дюнщиком они чертили что-то прямо на полу. Временами демонстрировали весьма красноречивые жесты. К примеру, глава рейдеров указал себе за спину, трижды продемонстрировал ладонь с растопыренными пальцами, а после провёл себе по горлу.
Наконец, они завершили диалог — Фей был уверен, имей они возможность нормально общаться, он бы закончился минут за пять, а не продлился почти полчаса.
— Макс, нашим союзникам нужны запчасти для багги, десять ящиков винтовочных патронов и два ящика медикаментов.
— Передай, — кивнул тот в ответ, — что они их сейчас же получат.
— Собираемся через час в кают-компании, — добавил Сигурд.
— Почему так долго? — удивился Макс.
— Совещание будет долгим, а нам с Цитаном надо обсудить какими лекарствами мы можем поделиться с красными рейдерами.
— Ты может скажешь, что случилось-то? — вспылил Макс, изнывающий от неизвестности.
— К нам гости, Макс. Песчаные крейсера Аве и с ними по крайней мере один очень похожий на солярианский. За нас взялись всерьёз.
Эти слова прозвучали будто гром в песчаном доке — дальше этого помещения красные рейдеры заходить отказывались. Им предстоит не лихой налёт на караван, руины или даже город вроде Дэзила, не схватка с охотниками на пиратов, но самая настоящая…
[1] У нас это называется сесть по-турецки, но в этом мире Турции нет
Глава седьмая. Осада по правилам
Вице-адмирал Вандеркаум терпеть не мог непрошенных советов — особенно от офицеров Геблера, а хуже того — спецназовцев. Они мастера своего дела — инфильтрация, дефильтрация, нанесение ударов по ключевым точкам. Их работу можно сравнить с ударами ножа — режущими, колющими, оставляющими жестокие раны, но не убивающими жертву. Приканчивает её меч или топор, а таким оружием были крейсера и линкоры, уж после их атаки никто не поднимется, чтобы дать отпор. Особенно когда даст о себе знать главный калибр «Кефайнзеля».
Но всё же, когда на связь вышел капитан «Светостали», одетый в безукоризненно белый мундир коммодора Солярианского флота с нарукавным знаком Геблера на правой руке, вице-адмирал был вынужден ответить на вызов. И прислушаться к тому, что сообщил солярианец, которого адъютант отрекомендовал как коммодора Гергара.
— Вам передали примерные планы крепости? — первым делом поинтересовался тот.
Вандеркаум глянул на фон Хиппера, и дождавшись его кивка, подтвердил коммодору получение.
— Берегитесь её главного калибра, — продолжил Гергар. — Это орудие имеет примерно девять с половиной солей диаметра.
— В моём флоте используют цивилизованную систему мер и весов, — позволил себе перебить его вице-адмирал.
Гергар же усмехнулся про себя — пропагандисты Афона, вещающие с церковных кафедр, не зря едят свой хлеб. Аве уже почти отказался от принятых на Поверхности единиц измерения в пользу солярианских.
— Тем лучше, — кивнул коммодор. — Диаметр главного калибра крепости двести восемьдесят миллиметров, предельная дистанция выстрела двадцать пять с половиной километров.
— Мелочь в сравнении с «Толстушкой Бертой» — моим главным калибром, — не смог не похвалиться Вандеркаум. — Четыреста двадцать миллиметров и снаряды весом в тысячу сто шестьдесят килограмм.
О том, что дальность выстрела у «Берты» почти вдвое меньше, вице-адмирал тактично умолчал. Правда, Гергар знал об этом и так, но тоже решил не развивать тему.
— Вот снаряды крепости как раз и внушают наибольшее опасение, — сказал он. — По условиям мирного договора между империей и Шеватом, все крепости должны быть законсервированы, а самые опасные боеприпасы к их орудиям возвращены в хранилища, откуда их взяли.
— Чьи хранилища? — подозрительно прищурился Вандеркаум, хотя уже подозревал каким будет ответ.
— Цивилизации Зебоим. Эксплораторам Шевата удалось обнаружить несколько подземных хранилищ, переживших Выбраковку, где сохранились запасы ядерного оружия. Главный калибр любой из крепостей Шевата может стрелять атомными снарядами, и вы, вице-адмирал, должны понимать — пары выстрелов хватит, чтобы от нас не осталось и памяти. Даже локальные ядерные взрывы превратят наш флот в светящиеся по ночам обломки.
— Вовремя вы решили мне это сообщить, — криво усмехнулся Вандеркаум. — Если пираты завладели ядерным оружием Шевата, то пускай наша гибель послужит предупреждением тем, кто придёт по их души после нас.
Гергар оценил отважные слова вице-адмирала. Похоже, он всерьёз верил в то, что говорит, а это большая редкость.
— Даже если у них нет этих боеприпасов, вам придётся постоянно маневрировать — попадать под двухсотсемидесятикиллограмовый фугас не стоит даже вашему флагману. Вряд ли он перенесёт больше двух-трёх прямых попаданий.
— Я знаю нашу роль в битве, — отмахнулся Вандеркаум. — Мы станем щитом для вашего крейсера и по возможности будем подавлять огнём главный калибр пиратской базы. Снаряды
