— Тогда я вернусь к себе в комнату, — глухо ответила Равена; оторвав руки от перил, она прошла мимо Тана.
Он сопровождал Равену до ее покоев, не сказав ни слова. Все время ощущая его присутствие за спиной, Равена не могла понять, что сейчас чувствует. Она и нервничала, и злилась, и хотела, чтобы он объяснил ей вчерашнее, но потребовать этого вслух ей, конечно, не хватило бы смелости.
Толкнув дверь в свою комнату, Равена обернулась к Тану и заставила себя вежливо улыбнуться.
— Я буду отдыхать весь день, как ты и сказал. Спасибо тебе за заботу.
Отворачиваясь и делая шаг к порогу, Равена почувствовала, как сильные пальцы обхватили ее запястье, и замерла, едва дыша. Тан подался вперед и стал так близко, что спиной она чувствовала касание его одежды. Его рука подняла ее руку, согнув в локте. Пальцы заскользили с запястья на кисть. Тан провел большим пальцем по поверхности обручального кольца Клана Воронов.
— Сохранили ли вы чувства к тому, кто надел на ваш палец это кольцо?
Равена почти не слышала, о чем он спрашивает. Она вдруг осознала, что его близость действует на нее странным образом: сердце словно готово было выпрыгнуть из груди, дыхание участилось.
— Ответьте, — мягко, но настойчиво попросил он; его дыхание касалось ее шеи, щекотало кожу, вызывая мурашки по всему телу.
Равена растерялась.
— Я не…
Первым ее порывом было ответить «нет». По крайней мере, таковы сейчас были ее чувства к Натаниэлю. Но откуда-то внезапно нахлынуло воспоминание восьмилетней давности…
Улыбка Натаниэля, два прекрасных черных крыла и вот эти его слова: «Наша судьба — это птица. Я — одно крыло. Ты — второе. Поэтому лететь нам суждено — вместе».
И под влиянием этого воспоминания против ее воли губы Равены почти беззвучно прошептали:
— Да.
Она не знала, услышал ли ее ответ Тан, но он отпустил руку Равены и отстранился.
— Вы не спросили, почему после свадебного пира вам не удастся отдохнуть, — сказал он.
Равена, чувствуя себя совершенно запутавшейся и растерянной, тряхнула головой и спросила:
— Почему же?
— Потому что следующую ночь вы должны будете провести со своим мужем, — сказал Тан, и от его голоса внезапно повеяло льдом. — Разделив с ним брачное ложе.
Равена почувствовала, как в груди стало горячо. Резко обернувшись, она посмотрела на Тана упрекающим взглядом. Ее губы дрожали, и она никак не могла удержать эту дрожь. Ей хотелось что-то сказать Тану, обвинить его в чем-то, но, увидев, что и он смотрит на нее с упреком, Равена смогла лишь втянуть в себя спасательный глоток воздуха и, бросившись в комнату, заперла за собой дверь.
Тяжело дыша, Равена прикрыла рот рукой. Жар в груди не грел — обжигал. Сжигал внутренности до боли.
Почему? Почему Тан так холодно говорит ей такие вещи? Разве он не жесток?
И что, в конце концов, означал этот его взгляд — будто она виновата перед ним?
Глава 21. В ОБЪЯТИЯХ ВОРОНА
Лишь только сумерки стали опускаться на землю, Равена переоделась в одежды для сна, но не смогла заставить себя лечь в постель. Заснуть сейчас для нее означало лишь одно: когда она проснется, ей предстоит пройти через брачный обряд, после которого она станет женой Натаниэля.
Равена наблюдала за тем, как село солнце и на небе появилась луна. Ей хотелось, чтобы луна замерла неподвижно на одном месте, но серебристое светило медленно плыло по небу, сокращая ночь и приближая завтрашний день.
Осознав, что уже давно сидит в темноте — в кресле, напротив свадебного платья, — Равена встала и подошла к светильнику. Поворошив специальной палочкой в крохотном окошке, Равена смотрела, как шар наполняется мягким желтым светом, и этот свет растекается по комнате.
Вернувшись в кресло, она подобрала под себя ноги. Сидя в тишине, она подумала о Натаниэле. Вспомнила его разговор с Ули и внезапно поняла, почему он так спешил со свадьбой. В свадебной суете, когда взоры всего клана будут обращены на главу и его невесту, а потом и жену, намного проще устроить побег из узилища.
«Для той, кого он любит», — подумала Равена.
Она зажмурила глаза и сжала губы.
Натаниэль поможет той, которая для него на самом деле важна, сбежать, спася ее от наказания, чтобы в ту же ночь разделить брачное ложе с другой — той, что для него ничего не значит.
Она почти слышала в своем сознании слова Тана: «Ради клана».
— Ради клана, — задумчиво произнесла в темноту своей комнаты Равена. — Разве так и должно быть?
Из задумчивости ее вывел стук в двери. Равена удивилась, спрашивая себя, кто может прийти к ней в комнату так поздно. Подойдя к двери, осторожно спросила:
— Кто это?
— Это я, госпожа, — раздалось за дверью.
— Тан? — удивилась Равена.
Отодвинув задвижку, она открыла дверь. Тан на секунду остановил взгляд на ней, потом перевел его на светильник, в котором пульсировал живой огонек. В руках Тана, прикрепленный к крестовине, был точно такой же желтый шар.
— Я снизу увидел, что вы все еще не спите, и забеспокоился — не случилось ли чего. — Его глаза снова остановились на ней. — С вами все хорошо?
Равена помедлила, потом кивнула, опуская глаза.
Она думала, что Тан уйдет, убедившись, что она в порядке, но он вместо этого зашел в комнату и закрыл за собой дверь.
Равена отступила назад, глядя на него изумленным взглядом.
— Вы напуганы? — спокойно спросил Тан.
Не понимая, о чем он спрашивает, Равена продолжала молча смотреть на него с удивлением.
— Вы напуганы предстоящей свадьбой? — склонив голову чуть вбок, уточнил он; его черные глаза смотрели на нее с проницательностью.
Со вздохом Равена отвернулась от него. Что она должна ответить?
Не спрашивая разрешения, Тан прошел в глубь комнаты и поставил светильник на столик. Обернулся. Заметил, что Равена наблюдает за ним непонимающим взглядом. Вздохнул как будто устало.
— Вы ведь знаете, что можете отказаться от свадьбы? — спросил он. — Господин не станет принуждать вас. Никто в Клане Воронов не станет.
Равена помолчала.
— Почему ты говоришь мне это? — спросила она.
Тан тоже ответил не сразу.
— Потому что вы слышали разговор господина со служанкой. И он не может не беспокоить вас.
— Ули — внучка старейшины Роха, — зачем-то сказала Равена. — Это значит, она благородного происхождения, правда?
— Так и есть, — подтвердил Тан.
— Она могла бы стать женой Натаниэля, если бы я не появилась здесь, так ведь?
