Возможно, и ночной кошмар она тоже разыграла. От нее всего можно ожидать! Эта мысль снова привела его в бешенство.
– В-все было не так, – возразила Дженни, задетая его насмешливым тоном и подозрительностью, – вы рассказываете об этом так… Не знаю, как будто я чего-то от вас х-хочу.
– А разве нет?
– Нет!
– Разве ты не хотела затащить меня в постель? – Он еще больше приблизился, почти коснувшись губами ее губ. – Разве не поэтому ты положила голову мне на колени? – резко спросил Кристиан. – Нет? У тебя такой чудесный ротик. Мне все-таки почему-то кажется… Ты хотела меня тогда? Мм? Ну так что, Дженни Холланд? Ты хотела меня?
– Нет, – прошептала она, напуганная нарисованной им картиной. Там, где он до нее дотрагивался, ее тело горело огнем. – Нет, я не хотела… Я не хочу…
Неожиданно Кристиан быстро опустил голову и приник губами к ее губам. Дженни испуганно ахнула, дав Кристиану неожиданную возможность проникнуть в сладкие недра ее рта. Его губы все сильнее впивались в ее. Этот поцелуй был скорее грубым, чем страстным. Он больно, со всей злостью давил ее рот своим, пронзая его языком и насилуя ее чувства.
Охваченная паническим страхом, Дженни дернулась, пытаясь вывернуться. Лежать под тяжестью его тела было так же страшно, как под водой. Он высасывал воздух из ее легких, и она тонула. На этот раз криков не было – Кристиан вбирал их своим ртом. А те звуки протеста, которые она издавала, даже ей самой напоминали беспорядочные гортанные стоны страсти.
Дженни удалось повернуться так, что ее бедро уперлось ему в пах. Кристиан застонал, но не от боли, и потерся об нее. Она почувствовала его затвердевшее и набухшее тело и поняла, что сейчас ее стошнит.
Он чуть приподнял голову, и Дженни, воспользовавшись мгновением, закрыла рот. Она знала, что он попытается начать все сначала, и приготовилась к обороне. Ее зубы крепко сжались, и, когда его рот опять припал к ее губам, Дженни не уступила ему. Его язык яростно метался, тщетно пытаясь проникнуть внутрь. Дженни дернула головой в сторону, и губы Кристиана скользнули по ее щеке.
– Нет, – медленно произнес он, – я не этого хочу. Дай мне свои губы, Дженни.
Она помотала головой и попыталась выдернуть руки из его железной хватки.
Кристиан припал ртом к месту у нее под ушком.
– Губы, – повторил он, – открой мне их.
Взволнованная, Дженни помотала головой.
– В чем дело? – спросил он, злясь на ее непокорность. – Ты забыла, о чем я говорил тебе раньше?
На этот раз Дженни не только не ответила, но даже не взглянула на него. Она продолжала смотреть в камин, отчаянно желая прикрыть ноги. Ей было неприятно ощущать его своей голой кожей. Его брюки совсем не служили помехой. Они лишь напоминали ей о том, что из них двоих только одна она обнажена и беспомощна. Хищная сила самца всецело на стороне Кристиана. Она опять начала отпихивать его, дергаясь и прогибаясь. Ее грудь больно расплющивалась под тяжестью его тела.
Кристиан, тяжело дыша, смотрел, как слегка раздуваются ноздри Дженни, когда она втягивает носом воздух. «Упрямая бешеная сучка, – думал он, – даже не откроет рот, чтобы вдохнуть!» Он чувствовал, как отчаянно колотится ее сердце на его груди, и злился еще больше. Черт возьми, ей не удастся подчинить его, так же как и жалеть его и издеваться над ним. Он же предупреждал ее, чтобы держалась от него подальше, так-то она его слушается!
Переменив положение, Кристиан отпустил запястья Дженни и погрузил пальцы в густую темную копну ее волос. При этом его предплечья все так же давили сверху на ее руки ниже локтя, не давая ей возможности наброситься на него с кулаками. Хотя, похоже, она все равно не смогла бы сжать в кулак свои онемевшие пальцы.
– Почему ты никогда не отвечаешь на мои вопросы, Дженни? – Он подождал ответа, отлично зная, что его не будет, потом грубо сжал с обеих сторон голову Дженни и повернул ее к себе лицом. – Ну что, все еще не разговариваем, мм? Ладно, тогда скажу я. Я предупреждал тебя, чтобы ты не лезла в мою жизнь, но ты, похоже, приняла мое предупреждение за вызов. Вчера ночью ты любезно пригласила меня к себе в постель. Я думал, что достаточно ясно дал тебе понять, что будет, если ты опять окажешься в этом положении – подо мной. Ты меня еще жалеешь, а? Еще хочешь меня утешить?
Дженни уставилась на него широко открытыми глазами. Желудок ее взыграл, а она даже не могла предупредить Кристиана, что от его поцелуя ее стошнит. Внутри у нее все опустилось от одного его сурового голоса и пугающего взгляда.
– А знаешь, у тебя получится, – продолжал он тихо, с угрозой. – Ты сможешь утешить меня так, что мне понравится. Я уже давно не был с женщиной. – Он опять нагнулся и тронул губами уголок ее губ. – Ну как, маленькая девственница с Файв-Пойнтс? Покажешь Кристиану Маршаллу то, чего ты не умеешь?
Дженни молча покусывала изнутри губу, пока не почувствовала во рту вкус крови. Кристиан Маршалл – чудовище!
– А может, ты вовсе не девственница? – задумчиво спросил он, проводя языком по полной линии ее нижней губы и чувствуя, как она дрожит. – Я прав, Дженни? – Он невесело рассмеялся. – Скотт ошибся, да? Я слышал, что проститутки с Файв-Пойнтс умеют дурачить мужчину, заставляя его думать, что он у них первый. Наверное, ты и врача сумела обвести вокруг пальца. Как же я сразу не догадался! А, ну конечно, ты же не с Файв-Пойнтс, верно? Ты работала у Элис Вандерстелл, поэтому такая неприступная!
Он поцеловал ее в кончик подбородка. Она выгнула шею, пытаясь избавиться от его прикосновений, и губы Кристиана заскользили по упругой плоти ее горла.
– Кто ты, Дженни Холланд? Девственница? Проститутка? Горничная? – Каждый вопрос сопровождался легким покусыванием чувствительной выпуклости ее гортани. Запечатлев поцелуй на ложбинке ее горла, Кристиан поднял голову. – Ну что, все еще хочешь меня утешить? – снова спросил он.
Он задвигал бедрами по ее лону, заставляя ее почувствовать давление и жар его желания.
Дженни уже не могла терпеть эту пытку. Воздух разорвал ее хриплый крик:
– Мерзкий ублюдок! Пусти меня, ты, сукин сын!
Теперь настал черед Кристиана удивляться и молчать.
И эти слова он слышал от жеманной скромной служаночки, которая так трогательно умоляла его при ней не ругаться?
– Черт возьми! Отпустите меня! Если вам нужно утешиться, идите и напейтесь! Это вам привычно, не так ли? Вот чего вы хотели вчера ночью! Я видела, как вы искали свою бутылку, можете не отрицать! – Она взглянула на него с вызывающим осуждением. – А когда не нашли ее, стали одеваться, чтобы сходить на улицу и купить, вот! – заявила она торжествующе. – Вот что еще я видела вчера ночью! Вы собирались напиться, и я решила вас остановить. Лучше бы я этого не делала! Лучше бы вы утопились в бутылке! Вы достойны жалости, мистер Маршалл, и если в один прекрасный день вы допьетесь до смерти, туда вам и дорога!
