1
С того самого момента, как Сара Уингер открыла глаза этим утром, она знала, что следующие несколько часов, скорее всего, будут самыми тяжелыми в ее учительской карьере.
Сара не была склонна к тому, чтобы драматизировать ситуацию, но несколько мгновений она от всей души желала закрыть глаза и проспать до вечера. Затем она все же поднялась с постели и направилась в ванную. Обычно это было приятное, расслабляющее занятие. Она подолгу лениво нежилась в ванне перед тем, как выйти из своей небольшой, но уютной учительской квартирки и отважно приняться за нелегкую работу учительницы в закрытой школе для девочек. Или, как выразилась однажды миссис Мэрфи, директриса, искусно справляться с тоской по дому и всеми сложностями переходного возраста своих подопечных, одновременно пытаясь вбить им в головы учебный материал. Неудивительно, что Сара наслаждалась каждой минутой заслуженного отдыха.
Но только не сегодня, подумала она, погружаясь в теплую воду. Сегодня Сара думала о том, что в двадцать один год ей нужно было как следует подумать при выборе карьеры и, возможно, остановиться на менее нервной профессии, — стать, например, секретаршей.
Сара глубоко вздохнула и попыталась еще раз разобраться со всем тем, что произошло в последние два дня. Надо бы изобрести какие-нибудь таблетки, подумала она, специально для таких ситуаций. На них был бы огромный спрос. В самом деле, стоит проглотить парочку — и решение любой проблемы приходит само собой. Но, поскольку она не обладала таким чудодейственным средством, пришлось самой размышлять над тем, как справиться с проблемой. Частично Сара уже разрешила ее, и, хотя это стоило немалых усилий и нервных затрат, чувствовала себя по-прежнему в рабочей форме.
К другой части проблемы, которую Сара предпочла бы видеть как минимум в десяти милях отсюда, необходимо было подойти как можно более осторожно. Родители, она знала это по опыту, не очень-то здраво рассуждают, когда речь идет о проступках их детей. Как правило, они не хотят признавать свою вину, и в конце концов полностью слагают с себя ответственность, перекладывают ее на любого, кто первым попадется под горячую руку, в особенности на учителя.
Сара, слишком высокая для того, чтобы полностью умещаться в стандартной ванне, выставила ноги наружу, пошевелила пальцами и решила, что, если миссис Мэрфи не позволит ей просидеть молча в течение всего неприятного разговора, она будет спокойна, деловита, доброжелательна и несокрушима, как скала.
Ни одно лишнее слово не должно сорваться у нее с языка. Сара сохранит свое мнение при себе, будет сочувственно улыбаться и не станет читать незнакомому человеку проповеди о родительских обязанностях. Сейчас ей следует забыть обо всем, что рассказывала Ширли Нойс о своем отце, поскольку словам подростков об их домашних вряд ли можно верить. Но главное — как можно меньше вмешиваться в ход событий.
Приняв такое решение, Сара подумала о том, как ей подобает одеться для встречи. Обычно она выбирала ту одежду, в которой чувствовала себя удобно. Широкие юбки и топы, туфли на невысокой подошве, приглушенные цвета… Сколько себя помнила, Сара всегда носила такие вещи, которые хоть немного скрадывали ее высокий рост. Пять футов десять дюймов — достаточно много, и в придачу к ним — роскошный бюст, округлые изгибы тела, не очень-то уместные при ее профессии. Она скорее послужила бы хорошей моделью для скульптора, вздумавшего изваять амазонку.
Но сегодня Сара решила, что воспользуется преимуществами своего роста, чтобы отклонить любые атаки отца Ширли. Она знала, что зачастую действует на мужчин устрашающе. Ничто в ее облике не говорило о том, что она нуждается в их защите. Наоборот, что касается мужчин, с которыми Сара имела дело в прошлом, именно у нее возникало некое покровительственное отношение к ним. Ей казалось, что она должна привлекать только тех мужчин, кто подсознательно стремится найти женщину, у которой они оказались бы под каблуком или, по крайней мере, которая взяла бы на себя доминирующую роль. Бесполезно было убеждать, что ей совсем не хочется командовать или по-матерински опекать их.
Сара надела темно-серый костюм, который придавал ей решительный, почти угрожающий вид. Затем туфли на двухдюймовом каблуке, которые пришлось тщательно почистить, поскольку они успели покрыться слоем пыли из-за того, что Сара их почти не носила. Перед зеркалом она критически осмотрела себя с ног до головы.
Подходящее снаряжение для подобных ситуаций, решила Сара. И, судя по тому, что она слышала от миссис Мэрфи об отце Ширли, ей необходима любая защита, которую можно себе обеспечить — даже в том, что касается внешнего вида.
Он обладал, как ей удалось выяснить, тяжелым характером. За те два года, что Ширли здесь проучилась, отец навещал ее всего один раз и выразил недовольство отметками дочери. Миссис Мэрфи, вспоминая об этом эпизоде, каждый раз негодовала, — это был один из немногих случаев, когда она потеряла свое спокойствие, едва ли не вошедшее в поговорку.
Мысль о том, как он может отреагировать на ее роскошную фигуру, которую ему предстоит увидеть всего через час, заставляла Сару заранее дрожать от волнения.
Она внимательно рассмотрела себя в зеркале и едва ли не впервые порадовалась. Высокая женщина с внушительной осанкой и привлекательным лицом, которому решительный подбородок и широко расставленные голубые глаза придают строгое выражение, с золотисто-каштановыми волосами, уложенными в узел, — она производила впечатление сильной личности, пользующейся всеобщим уважением, с которой никто не захочет конфликтовать понапрасну.
Ее роскошные округлости были надежно укрыты под темно-серым жакетом. Они сейчас ни к чему, так же, как и излишняя строгость.
Час спустя она перешагнула порог главного школьного здания и пошла по коридору вдоль классных комнат, надеясь, что мистер Дагдейл справится с ее классом, — этот англичанин имел обыкновение приходить в замешательство, сталкиваясь с большим числом разгоряченных подростков-школьниц.
Миссис Мэрфи ждала ее в своем кабинете, стоя у окна. Она казалась взволнованной.
— Он уже скоро приедет. Пожалуйста, сядь, Сара. — Директриса глубоко вздохнула и уселась за свой массивный рабочий стол красного дерева. — Я предупредила Элизабет, чтобы нам никто не мешал. Ширли к тебе больше не приходила?
— Нет, — ответила Сара. — Думаю, решила дать мне передышку после первого потрясения. Как она отреагировала на ваши слова?
Миссис Мэрфи издала еще один, более продолжительный вздох.
— Никак. Едва удостоила меня несколькими словами и выглядела очень довольной собой. Вы знаете эту ее невыносимую, вызывающую манеру держаться…
Да, Сара слишком хорошо знала эту манеру. Скучающее выражение лица, демонстративные зевки, ускользающий взгляд, обводивший все предметы в комнате, словно в надежде обнаружить что-то более интересное, чем собеседник. Ширли была настоящей бунтаркой и имела целую толпу восторженных почитательниц, которые, правда, восхищаясь ее выходками, все же проявляли достаточно благоразумия, чтобы не подражать им.
