пальцы, — сказал Лу. — Адвокат попробует выторговать для нас год.
— Вот это да-а! — мечтательно протянула Эм. — Это за какие же ниточки надо подергать, чтобы добиться одиночного?
— Хватит, заткнитесь, — сказал надзиратель, — а то вышвырну всю вашу ораву вон. И любому, кто там, на воле, заикнется кому-нибудь, как хорошо в тюрьме, больше не видать камеры как своих ушей!
Заключенные моментально присмирели.
Когда репортаж о драке закончился, гостиная в квартире Шварцев на миг погрузилась в темноту, а потом на экране, словно солнце, вышедшее из-за облака, появилось лицо диктора.
— А теперь, друзья, — сказал он, — специальная информация от производителей антигерасона для тех, кому за сто пятьдесят. Вашей социальной активности мешают морщины, скованность в суставах, седина или выпадение волос, поскольку все это настигло вас до того как был изобретен антигерасон? Вы больше не будете страдать из-за этого и чувствовать себя не такими, как все, вышвырнутыми на обочину. В результате многолетних исследований ученые-медики изобрели суперантигерасон! Уже через несколько недель, да, всего через несколько недель вы будете выглядеть, чувствовать и вести себя как ваши праправнуки! Неужели вы не заплатите пять тысяч долларов за то, чтобы стать неотличимым от остальных? Да и это не обязательно. Безопасный, прошедший испытания суперантигерасон обойдется вам ежедневно всего в несколько долларов, а средняя стоимость возвращения юношеской живости и привлекательности будет стоить меньше пятидесяти долларов.
Заказывайте прямо сейчас пробную упаковку. Просто напишите свое имя и адрес на почтовой открытке стоимостью в один доллар и пошлите ее по адресу: «Супер. Почтовый ящик пятьсот три нуля, Скенектади, Нью-Йорк». Записали? Я повторю: «Супер. Почтовый ящик…»
Особую значимость словам диктора придавал скрип Дедулиного пера от той самой ручки, которую накануне вечером дал ему Вилли. Несколькими минутами раньше Дедуля вернулся из бара «Свободный час», откуда прекрасно просматривалось строение 257 на противоположной стороне залитого асфальтом квадрата, известного под названием «Олден-виллидж-парк». Он вызвал уборщицу, чтобы она немедленно навела порядок в квартире, и нанял лучшего в городе адвоката, чтобы тот добился обвинительного приговора для его отпрысков. Потом Дедуля притащил кровать и установил ее перед телевизором, чтобы можно было смотреть передачи лежа. Об этом он мечтал много лет.
— Ске-нек-та-ди, — повторил он по слогам вслед за диктором, записывая адрес. — Есть!
Облик его значительно изменился. Лицевые мышцы расслабились, выпустив на свободу доброту и миролюбие, скрывавшиеся под глубокими морщинами вечного недовольства. Как будто он уже получил свою пробную упаковку суперантигерасона. Когда что-то на телеэкране его забавляло, он легко и широко улыбался, а не растягивал губы всего на какой-то миллиметр, как прежде. Жизнь была хороша. И он с нетерпением ждал: что же дальше?
Большая космическая случка
© Перевод. И. Доронина, 2020
В 1987 году молодые американцы получили право по закону преследовать своих родителей за ущерб, нанесенный их воспитанием. Молодой человек мог теперь через суд требовать материальной компенсации или даже тюремного заключения для родителей за серьезные ошибки, допущенные ими в период, когда он был маленьким беспомощным ребенком. Цель этой юридической акции была двоякой: не только способствовать восстановлению справедливости, но и снизить рождаемость, поскольку ресурсов питания практически не оставалось. Аборты делались бесплатно. Более того, женщина, добровольно согласившаяся на аборт, в порядке поощрения получала напольные весы или настольную лампу — по выбору.
В 1989 году Америка приступила к осуществлению проекта «Большая космическая случка», который должен был стать серьезной попыткой надежно продлить существование человека на гораздо более долгий срок, чем это было возможно на Земле, где все уже погрязло в отбросах, пивных банках, останках автомобилей и бутылках из-под пятновыводителя «Клорокс». Любопытное событие произошло на Гавайях: там многие годы мусор сбрасывали в кратеры потухших вулканов, а потом парочка из них вдруг ожила и выплюнула всю эту дрянь обратно. Ну и прочее в том же роде.
То были времена полной вседозволенности в вопросах языка, даже президент позволял себе сквернословие, которое никого не оскорбляло и не пугало. Оно было совершенно в порядке вещей. Космическую случку он — как вслед за ним и все остальные — называл именно космической случкой. Речь шла о космическом корабле с восемьюстами фунтами сублимированной и замороженной джиззы в носовой части. Ракету собирались запустить к галактике Андромеды, находящейся на расстоянии двух миллионов световых лет от Земли, и назвали «Артур Ч. Кларк» в честь знаменитого космического первопроходца.
Запуск был назначен на полночь Четвертого июля[66]. С десяти часов вечера Дуэйн Хублер и его жена Грейс следили за обратным отсчетом времени по телевизору в гостиной своего скромного дома в Лосиной бухте, штат Огайо, на берегу того, что прежде называлось озером Эри, а теперь превратилось в почти полностью высохшее скопище нечистот и где водились гигантские миноги-людоеды тридцати восьми футов длиной. Дуэйн служил надзирателем в исправительном учреждении для взрослых штата Огайо, располагавшемся в двух милях от его дома. Его любимым занятием было мастерить скворечники для птиц из пустых бутылок «Клорокса». Он без конца варганил их и развешивал по двору, хотя никаких птиц уже давно не было и в помине.
Дуэйн и Грейс с изумлением смотрели фильм о том, как замораживают и превращают в сухой порошок джиззу, готовя ее к отправке. На экране маленькая колбочка с содержимым, предоставленным деканом факультета математики Чикагского университета, подвергалась моментальной заморозке, затем помещалась под вакуумный колпак, и из нее выкачивали воздух, после чего замороженная джизза превращалась в тонкую белую пудру. Ее, конечно, было совсем немного, что и отметил Дуэйн Хублер, но в ней содержалось несколько сот миллионов сперматозоидов в состоянии анабиоза. Исходное количество жидкого материала в среднем составляло два кубических сантиметра. По оценке Дуэйна, полученного из него порошка хватило бы разве что на то, чтобы залепить игольное ушко. А к Андромеде его вот-вот должно было полететь восемьсот фунтов!
— Мы тебе вставим, Андромеда! — сказал Дуэйн, и это вовсе не прозвучало скабрезностью. Он просто повторил девиз, красовавшийся на рекламных щитах и плакатах, развешенных по всему городу. Другие плакаты гласили: «Андромеда, мы любим тебя» или «Земля хочет тебя, Андромеда» и тому подобное.
Раздался стук в дверь, и, не ожидая ответа, вошел старый друг семьи, окружной шериф.
— Как дела, старый бабник? — спросил Дуэйн.
— Грех жаловаться, говнюк, — ответил шериф.
Какое-то время они добродушно перекидывались подобными шуточками. Грейс давилась от смеха, восхищаясь их остроумием. Однако она не смеялась бы