* * *
Раскомандовался... Ладно бы еще министр, а то ведь не пойми кто! И с чего все кругом чуть что, сразу: «Кингсли, спросите Кингсли!» Этот Кингсли весь свой первый курс туалеты на отработке драил, а нынче важничает: «Мистер Филч, вам лучше покинуть замок». Стар мистер Филч бегать-то! Тут всю жизнь прожил, тут и помрет, если судьба. Узловатые морщинистые пальцы, похожие на сухие корни, крепче сжали черенок половой щетки. Тоже оружие, если вдуматься. Хоть одного Пожиранца пришибить, уже польза.
Фенрир Грейбек был в ярости. Мало того, что получил по темени тяжеленным стеклянным шаром, так еще с самого начала штурма не нашел ни одной подходящей глотки! Те два аврора не в счет, слишком старые. Он заскрипел зубами: ну до чего ж хочется мягкого детского горлышка!.. А это еще кто? Тьфу, опять старик!
— Проваливай, дед, — оскалился оборотень. Обычно этого хватало, чтобы любой встречный опрометью бросался бежать, подхватывая обмоченные штаны. Но странный дед не испугался и даже замахнулся половой щеткой.
— Сдурел, старый?!
Волосатая лапа одним движением вырвала щетку из слабых рук. Хрустнул сломанный о колено черенок. Старик беззвучно шевелил губами; Фенрир не стал разбирать, что он говорит, и толкнул его в грудь, освобождая себе дорогу. Однако старик не упал, подхваченный кем-то сзади.
— Эй, ты что, из наших? — оборотень озадаченно разглядывал изорванное шрамами лицо и не сразу заметил, что именно держит в правой руке незнакомец.
Фенрир отшатнулся от стального высверка, но массивное туловище двигалось слишком медленно — падая с перерезанным горлом, он успел услышать:
— Нет, не из ваших я, нелюдь.
Больше он не слышал ничего.
Квиррелл опустил окровавленный клинок.
— Впервые в жизни убил живого...
— Поделом ему. У-у, волчара! — Филч погрозил трупу кулаком. — Квиринус, ты ж мне жизнь спас! Только чем мне теперь Пожиранцев бить, одна лопата для снега осталась...
Бывает, вдохновение приходит не только в шелесте древних пергаментов и скрипе пера: горе, страх и смерть тоже могут служить толчком для озарения.
— Мистер Филч, вы хорошо помните Вторую мировую войну? Скажите, в вашем хозяйстве найдутся пустые бутылки и какая-нибудь горючая жидкость?
— Понял, к чему клонишь! — радостно осклабился старик. — В сороковом году видел такие. И бутылки подходящие есть, штук десять, не меньше! Как я сам не сообразил...
— Готовьте их поскорее и подходите к Слизерину: будем инферналов жечь.
Двери пока еще сопротивлялись натиску. Сивилла старалась изо всех сил, навешивая на створки одно Запирающее заклятие за другим. Ее печати держались всего несколько минут и растворялись в камне без следа: с чарами у прорицательницы дела обстояли неважно. В замешательстве она оглянулась на подбежавшего мужа:
— Разыскал Мальсибер?
— Нет. Все маги дерутся с Пожирателями. Нашелся только Филч.
Сивилла красноречиво фыркнула и продолжила вешать Запирающие.
— Не спеши с выводами. Аргус большую войну пережил, он сейчас освежает в памяти боевое прошлое. К тому же я собираюсь позвать еще кое-кого.
— А если эти, — она кивнула на дверь, — вырвутся, пока тебя не будет?
— Тогда быстро отходи и бей в потолок «Бомбардо», чтобы их засыпало. А потом и по ним... Я постараюсь вернуться побыстрее и не один.
У входа в слизеринские подземелья уже топтался Филч с корзиной, из которой торчали заткнутые тряпками горлышки бутылок. Зная, что путь до Тайной комнаты завхозу незнаком, Квиринус проводил его до места, объяснил, как действовать, и сквозь взрывы и грохот помчался в Восточное крыло — туда, где за лабиринтом узких коридоров находился неприметный и мало кому известный выход из замка.
В небе кипело сражение. Призрачные всадники гоняли над Хогвартсом стаи огромных черных птиц, те пытались клевать их, соря вниз пухом и перьями. Присмотревшись, Квиринус похолодел и плотнее вжался в серый гранит замковой стены: под крики, вой и адскую ругань привидения дрались не с птицами, а с дементорами. На счастье сквиба, им было не до него, к тому же темнота надежно укрывала его фигуру. Квиринус знал в окрестностях замка каждую кочку; пригибаясь к земле, он быстро добежал до оврага, что вел к лесной сторожке. Лишь бы отец Саймон все еще был там! Сейчас на счету каждая волшебная палочка, к тому же сам киприанит не робкого десятка... Остается надеяться, своеобразный нравственный кодекс не помешает ему участвовать в обороне замка.
Вскоре за кустами шиповника показалась сторожка, мирно спящая под защитой вековых елей. Звуки битвы сюда не долетали, и ночную тишину нарушало лишь журчание воды.
Тихое «Остолбеней!» бросили откуда-то из-за ручья. Квиринус, пытаясь кое-как сохранить равновесие на мокрых камнях, решил, что это вряд ли Пожиратели: те бы его, скорее, просто убили.
Узкое русло перепрыгнул какой-то человек, подошел ближе и Квиррелл облегченно вздохнул, благо «Остолбеней» позволял это сделать.
— Здравствуйте, Квиринус. В такую ночь трудно заснуть, не правда ли? Фините Инкантатем. Какие новости в замке?
Узнав, зачем явился Квиррелл, киприанит немедленно согласился помочь.
— Думаю, вам будет приятно узнать, что вокруг замка не одни лишь враги, — добавил он, пробираясь по оврагу вслед за своим провожатым. — Незадолго перед вами ко мне приходил наш общий знакомый, Скримджер.
— Чего же он хотел?
— Звал в свой отряд. Я отказался.
Как ни торопился Квиринус обратно в замок, после такого заявления он остановился и обернулся:
— Ему отказали, а со мной идете без возражений! Вы непостижимый человек, отец Саймон.
— Он звал нападать, вы призываете помочь в защите. Для меня эти два действия так же различны, как ночь и день.
Сивилла не понимала, почему ее до сих пор не вывернуло наизнанку. Привычная к нежным ароматам, она теперь дышала чудовищной смесью трупной вони, каменной пыли и жирного чада, с которым сгорала плоть и тряпье неупокоенных.
— П-получайте! — натужно просипел Филч, швырнув в гущу тел еще одну бутылку с зажигательной жидкостью.
Печати не выдержали вскоре после ухода Квиррелла. Створки
