— Эй, Оола, что там у тебя? Что ты орешь какбешеный?
— Боги идут! — Оола со страхом ткнул пальцем всторону коридора. — Ты разве не слышишь, господин?
Теперь и Филипп услышал громкий стук. Он посмотрелв глубь темного коридора, чувствуя, как от волнения у него сильнее начинаетбиться сердце. На какое—то мгновение он даже поверил, что это разгневанныебоги, сокрушая каменные преграды, действительно рвутся в их мир. Но тут же внем возобладал рассудок. Да нет, что за чушь! Но откуда тогда этот грохот?
— Давайте быстро сюда! — взволнованно крикнулон вниз. Трясущимися руками он изо всех сил натянул веревку, помогая остальнымбыстрее подняться, в то время как дрожащий от страха Оола сидел на земле,судорожно обнимая его колени. Первой выбралась Дина. Оказавшись наверху иуслышав стук, она ужасно перепугалась — еще и потому, что Оола непрерывностонал:
— Боги идут, боги идут!
Один за другим ребята выбрались наверх. Последнимвылез Тала. Услышав стук, он перепугался настолько, что повернулся на стовосемьдесят градусов и вознамерился ретироваться по лестнице, по которойтолько что взобрался наверх, однако промахнулся мимо первой же ступеньки и сдиким воплем полетел вниз. Он, как и Оола, ни секунды не сомневался в том, чтодревние боги решили отомстить смертным за дерзкое вторжение в священныехрамовые покои.
У Филиппа не было времени заниматься Талой.Ему нужно было молниеносно принимать важное для всех решение.
— Стук доносится от каменной стены, — сказалон Джеку. — А что, если это Ума со своими людьми?
— Кто же еще? Оола, прекрати, наконец,скулить! Совершенно невозможно разговаривать.
Ребята напряженно прислушались,
— Они идут, они идут! —дрожащим голосомпричитал Оола, все еще не решаясь отпустить колено Филиппа.
— У Умы наверняка имеется еще какая—то карта,с помощью которой он и добрался сюда, — напряженно размышлял Филипп. — Оникопали, пока не напоролись на участок коридора за каменной стеной. А теперь онистараются пробиться сквозь нее. Но это будет нелегко.
— Черт их знает! У них наверняка хорошиеинструменты. Филипп, надо быстро решать, что делать дальше.
Филипп пожал плечами.
— Все это так неожиданно. Как бы то ни было,теперь мы наверняка выберемся на поверхность.
— Вряд ли Ума очень обрадуется встрече с нами,— озабоченно произнес Джек. — Ну ладно, сейчас нам не остается ничего другого,кроме как ждать. Теперь совершенно ясно, что его целью было завладение всемиэтими бесценными храмовыми богатствами.
— Как бы ему в этом помешать! — сказал Филипп.Да и девочки тоже даже и думать не хотели о том, что Ума и его банда проникнутв нижние покои и завладеют прекрасными сокровищами. Они испуганно жались друг кдругу, слушая приближающийся стук. Вдруг послышался ужасный грохот, и ониувидели, как из стены вывалился и рухнул на землю огромный каменный блок.
— Стена поддается, — констатировал Джек. —Скоро они будут здесь. Остаемся на месте и ждем. Оола, умолкни ты, наконец. Этоне боги, это — люди.
— Нет, нет, Оола знает, это боги. И Тала тожезнает. Тала между тем выбрался наверх. Он со страхом
ощупал себя и решил на будущее бытьосторожнее. Боги это или нет — все равно. Однако, услышав грохот падающегокамня, перепугался до такой степени, что едва снова не скатился вниз полестнице. В самый последний момент ему удалось ухватиться за веревку и избежатьпадения. По счастью, крюк выдержал.
Снова раздался грохот; из стены вывалилсявторой камень. Теперь людям Умы, без сомнения, удастся пробраться в подземельесквозь образовавшееся отверстие.
Еще пару раз раздался грохот падающих камней.Потом послышались голоса, гулко отозвавшиеся в коридоре. Тала с удивлениемприслушался. Вот те раз, «боги» разговаривают на его родном языке! И Оола, приподнявшись,прислушался. Что же это за боги такие, которые говорят как люди и употребляютте же слова, что он и Тала?
В конце коридора блеснул свет.
— Один влез, — сказал Джек. — Ага, вот ивторой фонарь. Стало быть, их уже двое. Они приближаются!
Освещая все вокруг светом фонарей, двое мужчинмедленно шли по коридору. Еще несколько шагов, — и они натолкнулись на ребят смаячившим позади Талой. Выпучив глаза от изумления, пришельцы испуганнодернулись назад. Филипп шагнул им навстречу, намереваясь обратиться к ним сречью. Но не успел. Охваченные паническим страхом, они повернулись и с дикимивоплями помчались обратно к стене.
— Испугались, — хихикнул Оола.
— Пошли к стене, нужно выбираться наружу, —сказал Филипп. — Я ужасно соскучился по солнцу и свежему воздуху. Наверное, доповерхности еще довольно далеко, но, как говорится, дорогу осилит идущий.
И они двинулись по коридору, пока не уперлисьв каменную стену. Тала осветил ее своим мощным фонарем. Четыре огромных камнябыли выломаны из стены и валялись на земле.
— Джек, иди первым, — сказал Филипп. — Мы — затобой.
В этот момент в отверстии показался человек,который направил свет своего фонаря на столпившихся у стены ребят. Увидев их,он присвистнул от удивления.
— Значит, мои люди не ошиблись! Здесь в самомделе кто—то есть, и эти кто—то — невероятно, но факт! — маленькие негодяи избанды Билла! Как вы здесь оказались?
— Это не ваше дело, мистер Ума, — ответилФилипп. — Это у нас к вам есть пара вопросов. Где Билл и моя мать?
Не отвечая на вопрос, Ума еще раз осветилфонарем всю группу, чтобы определить количество людей. Потом вдруг спросил:
— Это вы увели мою лодку? Куда вы ее дели?
—; Не ваше дело, — повторил Филипп. — Сначалаответьте, где Билл и моя мать. Плохи ваши дела, мистер Ума. Нам известны вашипланы. Вы — гнусный вор.
— Заткни свою пасть! — яростно заорал Ума. —Как вы здесь оказались? В храм нет другого хода кроме того, которым прошел я.
— Еще как есть, — возразил ему Филипп. —Только вы его никогда не найдете. А уж от нас—то вы, конечно, ничего неузнаете. А теперь дайте нам пройти и немедленно сообщите, где Билл.
Мистер Ума ничего не ответил и заговорил наместном языке с Талой. По тону его слов ребята поняли, что он пытается запугатьТалу.
Тала спокойно выслушал его речь.
— Не знаю, не знаю, — отвечал он на всепо—английски, с каждым разом повергая мистера Уму все в большую ярость.
— Он хочет знать, как мы сюда попали. Онсобирается взять нас в заложники. Он говорит много плохих вещей. Дряннойчеловек! — Тала плюнул под ноги.
Совершенно озверев от ярости, Ума швырнул внего фонарь и угодил ему прямо в щеку. Тала рассмеялся, поднял фонарь и сунулего за пояс. Потом снова выпрямился и спокойно взглянул в глаза разбушевавшемусябандиту.
