Быстро, перепрыгивая через ступеньку, я поднялся на второй этаж и свернул по красной ковровой дорожке к кабинету Славы. У входной двери, направив на нее свои «беретты» торчали два охранника из дружины Кости. Увидев меня, они настороженно сдвинулись в сторону. Но оружия не опустили.
— Константин Иванович… — начал я, но один из них меня прервал.
— Мы слышали приказ!
Я кивнул и постучал легонько в дверь кулаком.
— Слава! — позвал я, приложив ухо к двери, за которой царила полная тишина. — Слава, это я — Дворкин! Можно войти?
Ответом мне была могильная тишина. Что-то моя развитая интуиция совершенно заглохла, я не ощущал беды, не чувстовал ничего опасного…Нажал на ручку, и дверь со скрипом отворилась.
— Входи… — раздался в полумраке кабинета испуганный голос. Охранники за мной направили на дверь оружие, но я их остановил жестом. Шагнул в темноту, закрыв за собой дверь.
В темноте я не сразу разглядел Заславского, стоящего у окна с ружьем наперевес. Ствол слегка подрагивал, но в мою сторону не смотрел, что уже не могло не радовать. Лицо олигарха было бледным, глаза испуганно бегали по сторонам, а руки отчетливо дрожали. На рабочем столе стоял распечатанный ящик коньяка, одна бутылка из которого примостилась возле ног миллионера уже полупустая. Компьютер моноблок был сметен со стола вместе с пепельницей и письменным прибором и разбит. По его осколкам я медленно прошел на середину кабинета, примирительно подняв руки.
— Слав, все хорошо, я здесь. Приехал, как только смог…
— Саша, он дьявол во плоти, понимаешь?! Я думал это все вранье, что это все сказки! Но я не хотел, не хотел тебя впутывать. Он заставил, иначе и мне, и всей моей семье конец! Ты понимаешь?!
— Заставил? — нахмурился я. И тут липкий ледяной страх окатил меня с ног до головы. Такого ужаса я еще не испытывал. Волна мрака захлестнула меня с головой, утянуло в свой водоворот, намериваясь утопить. Мертвец, который ушел из дома прочь, как я предполагал по своей наивности, был здесь, в кабинете олигарха. Над самой моей головой, только спрятавшись в проклятом предательски теплом тумане завесы. Как я мог его проглядеть?!
Не знаю, какя сумел отпрыгнуть в сторону. Черное бесформенное тело рухнуло на меня сверху, заставив и меня, и Заславского заорать от ужаса. Слава пальнул в воздух, надеясь, что это поможет, но нет…Мертвец был сильнее меня раз в сто и почти так же быстрее.
Я едва успел встать на ноги, как сильный удар в грудь обрушил меня на полку с книгами. Поясницу, словно переломило по полам, огромный том «Капитала» рухнул мне на голову, отсушив темечко. Я застонал, на секунды потеряв сознание, но злобной твари этого хватило, чтобы оказаться прямо надо мной, лежащим без чувств среди книг и журналов.
Его лицо было черным от налипшей глины и земли. Белые, хорошо сохранившиеся зубы, скалились в злобной усмешке. Крепкие руки с тонкими пальцами, сжимали мою шею, а пустые серозеленые глаза смотрели сквозь меня.
— Дворкин нет! — задыхаясь, чувствуя, как мертвец ломает мне позвонки, и они хрустят под его бешеным напором, я краем глаза заметил Заславского, который пальнул из помпового ружья прямо в спину этому монстру. Земля разлетелась во все стороны, а хватка на секунду ослабла, что позволило мне немного вдохнуть, приготовившись как следует к смерти. Мне не победить этот кошмар, вырвашийся из глубин мироздания. Не победить и все тут…Но пальцы трупа вдруг разжались. У меня в горле болело так, будто по связкам прошлись наждаком.
— Дворкин? — хриплым голосом уточнил труп, заинтересованно меня рассматривая.
— Дворкин Александр Сергеевич, — выдавил, хрипя, я из себя.
— Не может быть! — помотал головой труп, вставая с меня. Травмированная спина тут же заныла, прося хоть чуть-чуть передышки.
— Еще как может! — съязвил я, вставая на ноги, вслед за монстром, который оказался примерно с меня ростом, только состоящим из одних мышц и с ног до головы покрытым землей, сыпавшейся с него каждый раз, когда он делал какое-то движение.
— Дьявол со мной играет… — прошептал монстр, отряхивая комья земли, постепенно приобретая человеческий вид, только слегка размытый в пространстве. Заславский, молча торчал у окна, широко открытыми глазами, наблюдая за превращением трупа. — Он хочет, чтобы я поверил…чтобы подчинился…Чертова Алаида Шпиц…Это она…Она во всем виновата! И эта девчонка с голубыми глазами… — он снова посмотрел на меня внимательным взглядом, и теперь пришел мой черед удивляться.
Передо мной стояла моя немного постарешвая копия. Тот же самый свернутый чуть налево нос, пухловатые щеки, серозеленые глаза и волнистые русые волосы, густые брови, полные губы — все это принадлежало мне! Даже морщины на лбу и под глазами…Только густые усы чуть изменяли лицо моего двойника.
— Ты кто? — выдавил я из себя, дрожа всем телом от захлестнувшего меня ужаса. Если это была магия, наваждение. То только высшей пробы, которой в Харькове я еще не встречал.
Мертвец резко обернулся. Земля почти опала, осыпавшись в черную кучку у его ног, обутых в настоящие хромовые сапоги.
— Позволь представиться, внучок, — проговорил он, справившись с собой, — Петр Васильевич Дворкин — старший инквизитор Наркомата Внутренних Дел СССР.
— Кто? — переспросил Заславский, державший ружье наготове, но тем не менее внимательно прислушивающийся к нашей беседе.
— Старший Инквизитор, — коротко бросил через плечо мой прадед. Сердце екнуло. В голове царил полный сумбур. Мысли путались. А бабка говорила, что он пропал без вести в Харькове еще в войну. Была версия, что его арестовали немцы и по-тихому ликвидировали, не оставив по своей привычке никаких следов. Ему было чуть за сорок. Всю жизнь провел на службе, а единственное, что успел заделать в мирной жизни, так это мою бабушку, за что ему всемирное спасибо.
— Проклятая колдунья, — ругнулся он неизвестно на кого, — как все хитро заплела. Или это просто жизнь? Фатум? Судьба?
— Как ты…вы…Здесь оказались? — промямлил я, забыв мгновенно и о боли в спине, и о том, что фактически разговариваю с призраком. Ничего страшного в этом не было! Сколько их уже было за мою длинную насыщенную жизнь?
— Много лет назад я охотился за Харьковским Ковеном ведьм — сильнейшим на нашем континенте, — начал рассказывать тихим голосом прадед, — главой Ковена была лучшая колдунья своего времени Алаида Шпиц, которая под видом доходного дома в Харькове творила гадости и непотребства неугодные не только церкви, но и нашей организации. Решено было ее поймать и ликвидировать. Это был девяьсот семнадцатый год…
— Какой? — заинтересованно спросил Заславский, который опустил ружье и слушал более чем внимательно.
— Девятьсот семнадцатый…Год нашей революции, когда власть от ведьм и колдунов перешла в руки инквизиции, впервые со времен Средневековья. Но Операция по захвату Алаиды и ее Ковена провалилась… Шпиц удалось открыть портал с помощью своего помощника по имени Бутус в междумирье и затеряться там среди других параллельных миров. Потом это здание получила среди харьковчан прозвище «крыша мира». На месте портал я обнаружил маленькую девочку, которая была избита и сильно напугана. Я вынес ее из пылающего бутусова дома. Отдал в приют и стал жить нормальной жизнью, считая, что с Ковеном покончено, что им не вернуться назад в город, не наведя портал.
