— Скорее всего, его украли, — говорит Дэвид. — Кто-то здесь побывал и прихватил весь бак.
Я киваю.
— Это все объясняет.
— Возможно, когда-то случился топливный кризис.
— Ну и что нам делать? Без бензина это настоящий каменный век, — говорю я.
* * *
Словно старый театральный занавес, на двор опускается темнота. Вокруг нас — хоть глаз выколи. Раньше мы хотя бы различали очертания деревьев, строений во дворе, элементов ландшафта. Теперь вообще ничего не видно. Абсолютная темнота, неумолимая и оглушающая. Мы передвигаемся на ощупь, постоянно касаясь друг друга, чтобы не потерять контакт и не заблудиться в этом море мрака.
— Похоже, Землю заволокла какая-то дымка, — говорю я. — Поэтому не видно звезд.
— А как же Луна? — спрашивает Дина. — Ее-то все равно должно быть видно.
— Наверное, она упала, — говорит Дэвид.
— Хватит прикалываться, — шипит на него Дина.
— Все равно странно, — говорит Габриэль. — Луну должно быть видно.
* * *
На рассвете я просыпаюсь от пронзительного крика. Сперва мне кажется, что кричат где-то в доме. Я сажусь в постели и прислушиваюсь. Вспоминаю детский плач: он шел откуда-то из-под пола. Не оттуда ли слышен и этот крик? Тишина. Все спят, лишь Габриэль беспокойно ворочается, как будто вот-вот проснется. Крик повторяется. Он явно не из подвала. Пронзительный, почти панический визг. Словно кто-то очень напуган или ужасно страдает. Наконец до меня доходит, кто это может быть. Я вскакиваю с кровати и сбегаю по лестнице. Бросаюсь к входной двери и распахиваю ее настежь.
Ночь выцветает в темно-серую дымку. В воздухе висит запах гари и, словно от влажного костра, поднимается пар.
Почти ничего не видно. Я стою около дома. Визг, как мне кажется, доносился с ближайшего поля. Я пытаюсь понять, что там могло произойти. Временами слышится какое-то бормотание, потом чьи-то шаги. Возможно, где-то поблизости идет призрачная война.
Холодно. Я вздрагиваю и обхватываю себя руками, пытаясь хоть немного согреться. Визг повторяется. Теперь он гораздо громче и еще сильнее бередит душу. Я складываю ладони рупором и изо всех сил кричу:
— Умник! Я здесь!
Тишина. Бормотание и шаги прекращаются. Я снова кричу:
— Иди сюда, Умник!
Замираю. Наконец в отдалении слышу в ответ:
— У-уф! У-уф!
— Скорее, ко мне, малыш! — радостно зову я. — Иди к хозяйке!
Тут же раздается ответ. Фырчание Умника звучит все ближе, словно он бежит ко мне. Я кричу несколько раз, чтобы помочь ему найти меня по голосу. Стук его копыт уже слышен во дворе.
— Браво, Умник! Иди ко мне!
— У-уф! У-уф!
Я наклоняюсь, чтобы крепко его обнять. Но он останавливается неподалеку:
— Уф! Уф!
— Что случилось, малыш? Иди же сюда!
Умник медлит. Я уже могу разглядеть его силуэт. Темная дымка почти рассеялась. Скоро взойдет солнце. Ночной холод слабеет.
Умник пристально смотрит в сторону поля.
— Уф! Уф!
— Ну, в чем дело? Чего ты хочешь? Расскажи мне.
Я спускаюсь с крыльца и иду через двор, непрерывно вглядываясь в поле. Там кто-то есть. Кто-то еще кроме Умника. Поэтому он визжал так душераздирающе.
Вдруг я слышу треск веток около живой изгороди. Сначала я не верю своим глазам. Но когда другой силуэт приближается к Умнику, я отчетливо вижу, что это еще одна свинья. Такая же лохматая, взъерошенная, как и Умник. Второй зверь останавливается рядом с ним. Они обнюхивают друг друга, хрюкают. Умник снова смотрит на меня.
— Вот, значит, как! У тебя есть друг! Вот здорово! Иди сюда, я с ним тоже поздороваюсь!
Умник смотрит на другую свинью. Затем подбегает ко мне. Он постоянно оборачивается. Но вторая свинья стоит неподвижно.
— Привет, привет, малыш! Где же ты пропадал? Знал бы ты, как я беспокоилась!
— У-у-уф! — отвечает Умник и задирает морду, чтобы я его почесала.
Вторая свинья внимательно нас разглядывает, провожая взглядом каждое мое движение.
— Иди сюда! — зову я. — Здесь вы в безопасности.
Но свинья не торопится. Постоянно оборачивается и смотрит в поле. Быстро светает. Однако я никак не могу разглядеть, что она там высматривает. Неужели еще одна свинья? Или даже несколько? А может быть, стая хищников, которая гонится за обеими свинками? Вполне возможно. Вторая свинья снова смотрит на меня.
— Ну, иди же сюда! — я пытаюсь ее подманить, но она и не думает приближаться. — Чего ты боишься? Там в поле кто-то хочет тебя съесть?
Я задумываюсь на мгновение.
— Оставайтесь здесь, — говорю я, поспешно исчезаю в кухне и беру горсть мидий. Когда я снова выхожу на улицу, обе свиньи ждут меня у веранды. Завидев любимое лакомство, Умник нетерпеливо похрюкивает.
— Ты их любишь, ведь правда? — говорю я и предлагаю ему пару штук. Он тут же их съедает. Вторая свинья лишь провожает мидии взглядом. Видимо, она не так голодна.
— Пойдемте, я вас угощу, — говорю я и пячусь в сторону хлева. По одной бросаю свиньям мидии, и они следуют за мной. Я захожу в хлев; свиньи так поглощены едой, что не замечают ничего вокруг и покорно заходят в стойло.
— Ну вот. Здесь вы в безопасности, — говорю я и с усилием запираю дверь.
Вернувшись к дому, я вижу на веранде Габриэля.
— Еще одну поймала?
— А что, неплохо.
Габриэль кивает.
— Новая свинья выглядит покруглее, — говорит он.
— Даже не думай, — говорю я. — Ты не тронешь друга Умника.
— В поле был еще кто-то.
— Знаю. Наверное, за ними гнались.
— Гнались?
Я смотрю в поле, купающееся в красных, скарлатиновых лучах солнца.
— Стая волков или типа того, — отвечаю я и захожу в дом.
* * *
— А вдруг тут много свиней? — спрашиваю я. — Значит, есть и другие живые существа.
Мое настроение улучшается. Новая свинья возвращает надежду. Если тут водятся свиньи, значит, есть и лошади, коровы или куры. Убежавшие из своих клеток и брошенные на произвол судьбы животные. Смогут ли они выжить в такую жару?
Мы спускаемся в кухню. Дверь не заперта. Семья по-прежнему сидит за столом, такая же молчаливая, как и прежде.
— Может, передвинем их куда-нибудь? — вздыхает Дина. — Уже не могу каждый день на них смотреть.
Мы переглядываемся. Ни у кого из нас нет желания даже пытаться их двигать. Дина пожимает плечами.
— Я пошутила, — говорит она.
