Тонаки думал, что эту операцию ему придется проделывать еще и еще раз, но на третьем заходе случилось нечто неожиданное. Когда он находился на полпути к цели, другие акулы отбросили его назад. До этого момента они лишь наблюдали за происходящим, но теперь вдруг разом бросились к пойманной акуле, которая была больше, чем любая из них. Та была на крючке, потеряла свободу движения и исходила кровью. Они же облепили свою добычу со всех сторон и рвали ее на куски. Тонаки оставалось только наблюдать сверху эту дикую сцену с участием нежданных пособников по мести. В какую-то минуту там собралось два десятка неизвестно откуда явившихся акул самой разной величины — их стало в два раза больше, чем было вначале. От крови в воде ничего не было видно.
«В конце концов я стал сочувствовать своей акуле. Что ни говори, а эти акулы — чудовищные создания. Если бы я не видел этой сцены, наверное, я до сих пор ловил бы рыбу. Но я видел это, и на меня что-то снизошло. С тех пор мне о море и думать не хочется».
Через пять минут после того, как акулы приступили к своему пиршеству, от их жертвы осталась только одна голова. Когда Тонаки поднялся на борт, он вдруг ощутил, как слезы текут по его щекам. «Не знаю уж отчего, но только я не чувствовал ни радости, ни печали, но — удивительное дело! — слезы все лились и лились».
Я, пожалуй, догадываюсь, что приобрел и что потерял Тонаки в результате своей мести, хотя на самом деле я этого знать не могу. Ведь это у него, а не у меня акула покалечила ногу.
Зажигалка
В те времена мой младший брат жил в доме своих приемных родителей Мидзуноэ. Приемный отец был продюсером. Когда год близился к концу, на вилле Мидзуноэ собрались близкие друзья — чтобы неофициальным образом отметить помолвку брата с Китахарами Миэ, которую мы называли Мако. Они не чаяли души друг в друге. Помолвку решили совместить с празднованием Рождества.
На вечеринке было непринужденно и весело. Брат и Мако находились на вершине счастья. Брат влюбился в эту актрису еще в студенческие времена, незаметно сам для себя стал актером, и вот теперь он был безмерно счастлив оттого, что они смогут быть вместе. Он был моим единственным братом, я верил в его счастливую судьбу.
Когда веселье находилось в самом разгаре, я вспомнил, что мне надо позвонить. Чтобы взять свою записную книжку, я вышел на улицу к автомобилю. Возвращаясь по обсаженной цветами дорожке, ведущей от проезжей части к дверям дома, я увидел, что там стоит какая-то женщина. Уже стемнело, мне показалось, что ей было лет тридцать. Тогда почитатели талантов еще не были столь активны, как сейчас, но я все равно сначала подумал, что женщина — из их числа. Узнала откуда-то про наше сборище, вот и пришла. Нет, вроде бы на почитательницу не похожа…
— Вы по какому делу?
Мой вопрос как будто заставил ее очнуться.
— Вы не знаете, господин Юдзиро там, в доме? — Нет, по голосу она не похожа на почитательницу его дарования.
— Сейчас там собралась тесная компания, вряд ли он сможет к вам выйти.
— Нет-нет, я совсем другое имела в виду. Не могли бы вы передать Юдзиро одну вещь? Он ее забыл, а вещь дорогая, вот я и подумала, что надо ее поскорее отдать.
Она протянула мне шикарную зажигалку «Зиппо», которые вошли тогда в моду. Было темно, но я все равно увидел, что на зажигалке было что-то выгравировано.
— Понял, обязательно передам.
Поблагодарив эту скромную и добродетельную женщину, я забрал зажигалку и вошел в дом. Там все по-прежнему стояло вверх дном. В какой-то из комнат я обнаружил Юдзиро, болтавшего с кем-то из друзей. Я вызвал его и вручил ему только что полученную зажигалку.
— Тут одна женщина приходила, сказала, что это твоя зажигалка.
Юдзиро стал рассматривать зажигалку, потом недоуменно воскликнул: «Что это?» Вытянув шею и сдвинув брови, он поднес ее к лампе и продолжал удивленно рассматривать зажигалку.
— Она сказала, что это твоя.
— Кто она?
— Рядом с домом ждала женщина, она велела передать тебе эту зажигалку.
— Женщина? Что за женщина?
— Я ее не знаю. Она просто передала мне зажигалку.
— Подожди-ка! — Юдзиро постучал себя кулаком по лбу. — Эй, поди-ка сюда! — позвал Юдзиро своего близкого друга Сайто Коити, который в то время зарабатывал на жизнь тем, что рисовал киноафиши.
Подошел Сайто: «А это еще откуда?» Он взял у Юдзиро зажигалку и стал разглядывать ее. «Да, дела… Та самая зажигалка, — с недоумением посмотрел он на Юдзиро. — Откуда она взялась?»
— Вот, какая-то женщина передала моему старшему брату зажигалку, сказала, чтобы он мне отдал. Серьезно!
— И что это, по-твоему, значит?
Брат и Сайто не обращали на меня внимания, я же просто наблюдал за ними, не понимая смысла их слов. Вот они отошли чуть подальше, нашли лампу поярче, склонились над зажигалкой, стали подробно рассматривать ее.
— Это она, точно она!
— Именно! Я эту гравировку запомнил. А здесь поцарапалось, когда я ее на палубу уронил, она тогда о какую-то железяку ударилась. Она же тогда на меня рассердилась: это, говорит, вещь особая, поосторожнее с ней надо.
— Точно! Я тоже помню. — Сайто посмотрел на меня.
— Кто-то нашел ее и принес сюда?
— Про «нашел» я ничего не знаю. Она сказала, что Юдзиро забыл ее.
— Ничего я не забывал, я ее в воду уронил.
— Ну, а потом кто-то нашел. Может, ее приливом на берег вынесло.
— Этого не может быть. Я ее в открытом море уронил. Вышли из залива Нагоя, приплыли в Кисю, это было в открытом море, до берега далеко было.
— Тогда я ничего не понимаю.
— Я тоже, — сказал Юдзиро. Его лицо выражало растерянность и напряженность… Нет, скорее это был ужас.
Он сказал, что зажигалку ему подарила Мако на прошлый день рождения. На корпусе зажигалки были выгравированы их инициалы. Юдзиро эта вещица понравилась, и он всегда носил ее с собой в кармане.
В том году снимался фильм «Орел и ястреб». Киностудия арендовала грузовое судно, которое шло по маршруту Токио-Нагоя-Модзи. Съемочная группа тоже погрузилась на корабль, который во время плавания должен был использоваться для натурных съемок. После того как корабль покинул Нагоя, когда Юдзиро был свободен от съемок, он посиживал на верхней палубе вместе со своим другом Сайто, потягивал пиво и наблюдал, как работают другие. И вот Сайто обратил внимание на зажигалку, которую Юдзиро держал в руке, спросил, откуда у него такая, похвалил гравировку, но тут вздорный Юдзиро вдруг воскликнул «Ах, черт побери!!!»
— Мы с Сайто увидели, как с высокой палубы зажигалка полетела в море, оставляя за собой серебряный след.
— А потом я сказал, что скверно как-то вышло.
— Мы условились не говорить Мако, при каких обстоятельствах мы потеряли зажигалку. Вернее, мы обещали друг другу постараться скрыть от нее сам факт потери.
