– Для ушей мужчины это звучит лучшей музыкой, – глухо заверил Коннор. – Ты действительно никогда не делала этого прежде?
– Никогда. – В тихом голосе девушки слышалась такая благоговейная серьезность, что Кон мысленно возблагодарил Господа за то, что с Фредерикой сегодня именно он, а не кто-нибудь другой, не какой-нибудь бесчувственный олух, не способный оценить, какое редкое сокровище посылает ему судьба. – А ты уверен, что он… – озабоченно начала она.
– Что?
Фредерика долго молчала.
– Поместится?..
Коннор улыбнулся и перекатил жену на спину. Провел ладонью по ее животу, затем между бедер. Фредерика задохнулась, но он коснулся ее губ ободряющим поцелуем – и пальцы его скользнули глубже, в разгоряченное, влажное лоно.
– Ты чувствуешь, Фредди?
– Да, – тихо и смущенно призналась она. – Я и прежде чувствовала то же самое, тогда, когда мы… А это…
– Нормально, ты хочешь спросить?
– Да.
– Конечно, так все и должно быть. Твое тело говорит мне, что хочет меня. Поэтому… никаких проблем не будет.
И Фредерика снова принялась ласкать его, на сей раз смелее, чем прежде, теребя, щекоча, надавливая нежными, чуткими пальцами. И он понял: пора.
Коннор встал на колени, придвинулся ближе. На лице девушки ту же отразилось смятение.
– Не бойся, Фредди, не бойся. Я буду осторожен.
– Я не боюсь.
Но он знал, что это не так. Он чувствовал, как Фредерика напряжена, как нервничает. Коннор склонился к жене и вновь принялся осыпать ее поцелуями и поглаживать, пока девушка не расслабилась. Тогда он вновь приподнялся, раздвинул ей ноги. Чуть подался вперед – и вновь замер, уже у заветной цели.
– Радость моя, – проговорил Коннор, дыша так тяжело, что слова удавалось разобрать лишь с трудом, – я не хочу причинять тебе боль. Такое бывает… но лишь мгновение.
И он подался вперед. Фредерика задохнулась от неожиданности.
– Мне перестать?
– Нет! – воскликнула она, вцепившись ему в плечи. – Нет, не останавливайся! Пожалуйста! Я хочу почувствовать все… все как есть!
Коннор задвигался – поначалу медленно, стараясь быть как можно нежнее, И к своему изумлению, почувствовал, как пробудилось к жизни ее тело. Очень скоро Фредерика подстроилась под его ритм. Глаза ее закрылись словно сами собою, дыхание участилось. Он вошел глубже, более резко и быстро.
– О, Фредди…
Голос его понизился до хриплого шепота. А все равно слова не шли с языка. Разве опишешь словами то, что он чувствовал в тот миг! Близость с Фредерикой сводила его с ума. Волнующее ощущение, когда ты с женщиной составляешь единое целое, владеешь ею, подчиняешь ее себе и в то же время целиком и полностью от нее зависишь, как его объяснить?
– Кон, я чувствую… Раньше никогда… – простонала она.
– Фредди, ты так напряжена… Не знаю, следует ли мне…
– Пожалуйста, Кон, – взмолилась она. – Еще! Сейчас!
Он задвигался резче, и мгновение спустя она резко вдохнула. Все его существо содрогнулось в неизъяснимом восторге, а в следующий миг Коннор понял, что и Фредерика чувствует то же самое: она крепко-накрепко вцепилась в него, не то плача не то смеясь, изгибаясь всем телом…
Когда утихли отголоски страсти, Коннор перекатился на бок и притянул жену к себе. Фредерика прижалась к нему, тяжело дыша. Но благодаря нежному поглаживанию его ладоней вскоре успокоилась, притихла… Коннор думал о том, что, наверное, полагается что-то сказать, но отчего-то не смел нарушить торжественную тишину.
Сейчас он и вообразить не мог, что некогда счел Фредерику невзрачной дурнушкой. Волосы ее в полумраке отливали расплавленным золотом, в зеленых глазах вспыхивали и гасли золотые искорки. Более изящного, нежного, покорного тела он в жизни своей не касался, эти плавные изгибы созданы были для него.
Они уснули, не разжимая объятий. Напоследок в сознании Коннора промелькнула смутная мысль: раньше после ночи любви с очередной красоткой ему хотелось вскочить и бежать куда подальше. Сейчас же его переполняло безмятежное блаженство, казалось, он готов провести здесь, рядом с Фредди, целую вечность, и ни минутой меньше.
Фредерика открыла глаза. Сквозь занавески пробивалось яркое утреннее солнце. Она лежала на спине, а на груди ее покоилась мускулистая рука Коннора.
«Ты станешь иной, и я не знаю, готова ли ты к этому…»
Молодая женщина осторожно откинула покрывало и, в последний раз оглянувшись на спящего мужа, отправилась в ванную. Минут пять стояла она, прислонившись к стене, под прохладными потоками воды, стараясь совладать с удивительным, пугающим ощущением того, что Коннор прав.
И еще она любит Кона.
Нет, невозможно! Откуда ей знать, что такое любовь? Желание – с ним все понятно. За последние два месяца она изучила желание во всех подробностях, чтобы распознать его в любой ситуации. Но любовь? Какая она?
Любовь – это когда хочется всю жизнь провести в его объятиях. И каждую ночь оказываться в его постели. Любовь – это когда вдали от него ни минуты не можешь прожить.
Фредерика закрыла воду, отдернула занавеску… На пороге стоял Коннор, полностью обнаженный.
– Доброе утро, – улыбнулся он.
И не успела молодая женщина глазом моргнуть, как он уже шагнул к ней, открыл воду, заключил жену в объятия… Вновь его руки и губы дарили ей неизъяснимое наслаждение. И очень скоро все сомнения Фредерики развеялись, точно их и не было.
Глупая маленькая дурочка. Да я бы в любого влюбилась по уши после первой совместно проведенной ночи, внушала себе Фредерика. И была уверена, что по истечении означенного в договоре срока с легкостью выбросит Коннора из головы.
Но сердцу не прикажешь. Фредерика научилась видеть за маской донжуана и циника истинное лицо мужа, научилась читать в его сердце, хотел он того или нет.
И безоглядно его полюбила.
Глава 11
Фредерике очень повезло, что вслед за пятницей следует суббота, то есть выходной. После бурной ночи ее пошатывало, голова кружилась, и за завтраком, поднимая глаза на мужа, она всякий раз заливалась жарким румянцем. Вдруг в безжалостном свете дня Коннор посмотрит на нее иначе, сочтет бесстыдной сексуальной маньячкой. Боже, что она ему позволяла, чем они занимались!.. Вспоминая о своем самозабвенном отклике на его ласки, Фредерика со стыда готова была провалиться сквозь землю. Но Коннор улыбался ей широкой, ослепительной улыбкой, словно уверяя: все в порядке, то, что произошло между нами ночью, мне очень даже по душе, и я готов повторить, стоит тебе сказать лишь слово.
После завтрака молодые люди отправились к озеру неподалеку. Коннор вздумал поучить жену удить рыбу, без чего Фредерика вполне могла бы и обойтись. Нет, держать удочку не так уж и трудно и за красно-белым поплавком наблюдать забавно, но насаживать червя на крючок и снимать рыбу с крючка она предоставляла мужу. Кроме того, занятие это оказалось абсолютно бессмысленным: молодая женщина до слез жалела каждую пойманную рыбешку и заставляла Коннора отпускать пленницу обратно в воду.
