как я ем, ни на секунду не отрывая взора от моего лица. Танец теней вокруг него, когда его что-то особенно забавляло, или то, как смягчался его взгляд, когда он смотрел на мои картины.
То, как его руки были такими нежными со мной… Ощущение его губ и то, как идеально они сливались с моими в порыве поцелуя.
Мне не требуется много усилий, чтобы полностью нарисовать его в своем воображении, и тут вдруг все обретает смысл.
Там, где Эрос источает похоть и желание, Смерть – это нечто иное.
Он – сила. Он – настоящая мощь.
Он – жизнь, даже после смерти.
Он может поглотить весь мой мир, и я позволю ему это, если он только захочет меня заполучить. Желание приобретает совершенно иной смысл, когда я думаю о нем.
Я всепоглощающе представляю, какими мы могли бы стать. Что нас может ждать, если мы соединимся.
Открыв глаза, я смотрю на воду и вижу, что мое отражение сменилось маской Смерти. Я моргаю, прежде чем осознать, что он стоит позади меня.
Наши глаза встречаются, и я понимаю, что имел в виду Эрос. Мне знакомо чувство, которое я хочу передать больше всего на свете. Все мое тело горит рядом с ним, и мне больше не нужно задаваться вопросом, как должно выглядеть мое лицо или как держать себя в руках. В этот миг я точно знаю, чего хочу я и чего хочет моя внутренняя сущность.
Смерть задерживает на мне взгляд еще на мгновение, пока я впитываю в себя каждую капельку этого чувства.
Я не перестаю представлять себе, каково это – быть востребованной им. Пригласить его в свою постель… До меня доходит, насколько отчаянно я хочу, чтобы это произошло. На что я готова, чтобы полностью отдаться ему.
Эмоции переполняют меня, пока мы смотрим друг другу в душу, не двигаясь. Я чувствую, словно проснулась от очень глубокого сна и внезапно осознала всю глубину своих чувств…
Я никогда и никого так не жаждала.
– Вот, – взволнованно говорит Эрос. – Вот. Вот как это делается!
Его голос возвращает меня к реальности, и я моргаю, мои щеки пылают, когда я отвожу взгляд от Смерти. Слезы жгут мне глаза, когда я заставляю себя взглянуть на Эроса.
Всего на мгновение, но я позволила себе слишком глубоко погрузиться в свои эмоции. Реальность и фантазии на один прекрасный миг вдруг смешались. Эрос ухмыляется, не обращая внимания на слезы на моих глазах.
– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я.
Ухмылка Эроса становится шире:
– Этого невозможно не знать, дорогая смертная. Сам воздух пропитан твоим присутствием, твоим желанием. Это именно то, что покорит Цербера.
– О.
– Запомни эту силу. И используй ее, – говорит мне Эрос. – Продолжай практиковать ее при каждом удобном случае. Пробуй ее на всех и каждом, кто тебе попадется. Я разрешаю тебе практиковаться в моем дворце, на любом существе по твоему усмотрению.
Я фыркаю, и мои руки взлетают ко рту с опозданием. Покачав головой, я начинаю протестовать, но Эрос останавливает меня, положив руку мне на плечо:
– Это было не предложение. Это был приказ.
– Но я не думаю, что смогу.
– Сможешь и сделаешь, – отвечает он, взмахнув свободной рукой. – Я же не говорю тебе, чтобы ты приводила в свою постель кого бы то ни было. Конечно, если ты сама этого не пожелаешь. Я просто говорю тебе, чтобы ты оттачивала свою силу.
– Ты прав. Я постараюсь.
– Да, я прав, а ты действительно постарайся. К тому времени, когда ты будешь проходить испытание, я хочу, чтобы ты могла поставить на колени любого одним лишь взглядом. Тогда, и только тогда, я смогу быть уверен, что у Цербера нет ни единого шанса против тебя.
Я нахмуриваюсь. Конечно, это просто преувеличение. Я только сейчас начала более или менее понимать, что к чему, но даже теперь, единственная причина, по которой я добилась хоть какого-то прогресса, – это Смерть.
Не знаю, как я смогу выжить, если мне придется постоянно думать о нем в таком свете.
– Эрос…
Он прерывает меня, резко поднимая руку, и внезапно поворачивается к густым зарослям виноградных лоз. Эрос склоняет голову набок, словно прислушиваясь к чему-то.
Мгновение ничего не происходит, а затем на его лице медленно расплывается улыбка, и он поднимается на ноги:
– Ах, Персефона. Чем мы обязаны твоему обществу?
Глава 30. Хейзел
Проходит мгновение, и Персефона медленно появляется в поле зрения. Я готова поклясться: ее красота удвоилась с тех пор, как я видела ее в последний раз, а цветы и листва в саду еще больше ее подчеркивают.
Она одаривает нас нежной улыбкой, разглаживая шелк своего платья, украшенного крошечными цветочками, вышитыми яркими нитками и замысловатым бисером. Не могу оторвать глаз от ее красоты и гармонии природы, которая так органично вписалась в этот пейзаж – хочется прямо сейчас запечатлеть этот момент на холсте.
– Здравствуйте, – приветствует она нас еще одной мягкой улыбкой.
Когда она делает еще один шаг к нам, приходит понимание, что что-то не так. Она держится более напряженно, чем при нашей первой встрече, а ее взгляд становится тверже, когда она осматривает нас. Персефона кивает Смерти, но избегает зрительного контакта с ним, а затем снова возвращает свой взгляд к Эросу:
– Мы можем поговорить?
Он кивает:
– Конечно.
– Наедине, пожалуйста.
Услышав это, Эрос слегка напрягается, наклоняет голову чуть в сторону, словно ему трудно понять ее. Наконец, он кивает ей, извиняясь тихим шепотом, и жестом призывает Персефону следовать за ним.
Я смотрю как они исчезают в пышной зелени вокруг нас.
Между мной и Смертью воцаряется оглушающая тишина, и я украдкой бросаю на него неуверенный взгляд, не зная, что делать. Между нами слишком много недосказанного. Слишком много слов и слишком много боли. Трудно с чего-то начать, а некоторые вещи вообще стоит оставить невысказанными.
Молчание тянется, становясь все тяжелее с каждым мгновением, пока Смерть не прочищает горло и не подходит ближе. Я чувствую, как его глаза скользят по мне.
– Если это поможет, ты можешь попрактиковаться в том, чему тебя научил Эрос, на мне, крошечное создание.
Сердце замирает у меня в груди, а затем начинает бешено колотиться, угрожая убить меня в мгновение ока. Я жутко краснею, а во рту пересыхает, пока я пытаюсь заново обрести дар речи.
Я пытаюсь напомнить себе, что так он проявляет дружелюбие. Что это просто его способ помочь и защитить меня. Он не испытывает того же, что чувствую к нему я.
Но все эти мысли почти забываются, когда он делает еще один шаг ко мне.
Его глаза изучают мое лицо, когда я поднимаю на него взгляд. Опять напоминаю себе, что он просто хочет, чтобы я сбежала из Подземного Царства, чтобы облегчить свою вину за то, что забрал мою душу… так же, как я хочу, чтобы мое сердце не билось так сильно из-за него.
– Да, – наконец говорю я голосом едва громче шепота, когда он протягивает мне руку.
Он поднимает меня на ноги, наши глаза встречаются, и на мгновение мне кажется, что я потеряла способность дышать, не говоря уже о том, чтобы думать.
Принять его предложение было ошибкой. Я не знаю, как я справлюсь, если он будет вот так смотреть на меня, вселяя надежду, что между нами еще остались хоть какие-то чувства.
Несмотря на растущие доказательства того, что это не так.
– Отлично, – говорит он, снова прочищая горло. – Как только будешь готова, можешь начинать.
– Хорошо, – вздыхаю я, заставляя себя отвести от него взгляд.
Я смотрю вниз на странный пруд и, закрыв глаза, пытаюсь сфокусироваться. Готовая к новой борьбе, я удивлена тем, как легко это дается мне в этот раз.
Мне не нужно стараться, чтобы найти подходящие эмоции, они и так на поверхности и отчаянно ждут, когда я к ним вернусь. Каким-то образом они становятся сильнее, когда я тянусь к ним, и более уверенными, когда я обволакиваю их вокруг себя, словно надевая броню.
Я точно знаю, чего хочу.
Кого я хочу.
Открыв глаза, я не утруждаю себя поисками собственного отражения. Вместо этого я нахожу его и чувствую, как наши души сливаются воедино в мерцающей воде. Я держусь за это, позволяя силе своих эмоций нарастать с каждым ударом моего сердца…
Пока мое влечение к нему не становится всепоглощающим,
