подозревала, но я часто стоял под дверьми класса скрипки, слушая твою игру. Я видел, что ты совсем не воспринимаешь меня всерьез. Беспечная девчонка. Думал, поступлю в колледж и забуду тебя. Так и случилось, но ровно до тех пор, пока ты не объявилась в колледже. На футбольном матче, куда ты впервые пришла со своими подружками, я забил тот единственный гол в ворота Зарецкого. Мне хотелось увидеть одобрение и интерес на твоем лице. Но ты улыбалась другому и ушла с ним.
– А правда, что ты расправляешь крылья, когда представляешь меня с другим? – неожиданно для самой себя разлепила я рот.
И не только рот. Глаза тоже распахнулись.
– Правда, – улыбнулся краешком губ Мстислав. – Я рад, что ты очнулась.
– Мы не умерли?
– Вовсе нет.
Как бы в подтверждение его слов, мое лицо облизал волк.
– Фи. Приятно, конечно, что ты рад мне. Но, дружок, из твоей пасти слишком дурно пахнет, – потрепала я волка по загривку.
Потрепала. Рука двигалась очень даже свободно.
– Вероника, как ты себя чувствуешь?
– Еще минуту назад не могла шевелиться и говорить. Но, кажется, чувствительность возвращается.
– Тебе вкололи очень сильное обезболивающее со снотворным, – пояснил Мстислав.
– Расскажешь, что произошло? И мне показалось… Показалось, что я слышала голос Саши.
– Тебе не показалось, – вздохнул Мстислав. – И он, действительно сильно помог.
– Помог?
– Когда я добрался до военной базы, там уже были люди из нашего города. И Зарецкий среди них.
– Но как они могли оказаться в Борисове раньше нас?
– Прилетели на вертолете.
– Василиса говорила, что искали человека, кто будет вести переговоры с поставщиками ее матери. Выходит, им стал Саша?
– Да. В Борисов прилетели трое. Он и еще два человека из отряда зачистки. Я встретился с ними, когда переговоры уже завершились и парни собирались возвращаться домой. Когда сказал, что оставил тебя в клинике, патрульные с военной базы и сообщили, что часть города, включая клинику, полностью занята белоглазыми. Вероника, я только в тот момент понял, что мой приятель вел себя странно. А я так был озабочен твоим ранением, поиском оружия и машины, отчего даже не заметил, что Олег меня не узнал.
– Ты знаешь, они использовали линзы для глаз.
– Догадался. А патрульные подтвердили - белоглазые идут на любые хитрости, лишь бы заполучить оружие. Они ничего не помнят, но уже знают, что оружие позволит им занять территории и бороться за власть с красноглазыми.
– И ты решил вернуться за мной, несмотря на то, что узнал, как много в клинике белоглазых?
– Вероника, я бы не оставил тебя тут одну. А Зарецкий предложил помощь. Мы вместе вернулись сюда на вертолете. Ребята из зачистки также участвовали и вычищали клинику от белоглазых вместе с нами.
– Вот почему я слышала так много выстрелов. А волк был с вами все это время?
– Конечно. Он, кстати, первым до тебя добрался и разодрал тех, кто…, – Мстислав замялся и поджал губы, – тех, кто бил тебя.
– Я сейчас совсем не чувствую боли. Видимо, обезболивающее еще действует.
– Не только. Когда все белоглазые были убиты, мы отнесли тебя в рентген-кабинет. Снимки показали сломанные ребра и множество серьезных гематом. Час назад сонограф отобразил сросшиеся ребра. У тебя хорошая регенерация.
– Сонограф?
– Аппарат для ультразвукового исследования.
Я только сейчас обратила внимание, что лежу не в кровати обычной больничной палаты, а на кушетке кабинета, оборудованного всевозможными медицинскими приборами.
– Мстислав, в клинике было много детей.
– С ними все в порядке. Их с родительницами никто не трогал. Только линзы с них сняли. Они так и сидят по своим боксам. Возможно, воспринимают лечебницу своим домом.
– А твой приятель, Олег?
– Нет. Он пытался убить тебя, Вероника. Его загрыз волк.
– Ясно. И что теперь?
– Теперь, когда ты очнулась, отправимся, как и планировали в Дортмунд.
– Ты нашел машину?
– Та скорая помощь, которую мы видели с тобой у входа в клинику, она стояла с ключами зажигания. Я проверил, бензина не так много, хватит километров на двести, может чуть больше. Надеюсь, на заправках еще есть топливо.
– Сколько ехать?
– Двадцать часов. С поправкой на непредвиденные обстоятельства, больше.
– Мы можем меняться за рулем, тогда уже завтра доберемся до Борьки, – предложила я. – Если, конечно, горючего достанем.
– За руль тебе все-таки еще рано, – наклонился ко мне Мстислав и погладил по лицу.
Он аккуратно поднял меня с кушетки и отнес в машину скорой помощи. Там уложил на каталку, а сам сел за руль. Волк устроился подле меня.
Не успели мы отъехать, как к окошку со стороны водителя, подбежала знакомая медсестра. Я напряглась, но женщина неожиданно протянула Мстиславу наш рюкзак с одеждой.
– Вот, вы забыли.
– Спасибо, – опешил Мстислав не меньше моего.
Этот поступок медсестры, впервые за все время с момента катастрофы, навел меня на мысль, что белоглазым и красноглазым не обязательно воевать и делить территории. Мы могли бы попробовать мирно сосуществовать рядом друг с другом.
Мстислав оказался прав. За руль мне садиться было еще рано. Как только действие обезболивающего закончилось, у меня заболело все тело. Я вертелась на каталке, пытаясь найти удобное положение. Тряска от дороги еще больше добавляла неудобств, активируя болевую пульсацию в тех местах на теле, где пока не зажили гематомы.
Решила попробовать заглушить боль, переключившись на еду. Достала из рюкзака пакет с сухими рыбными палочками. У моего лица тут же появились волчьи лапы.
– Держи, – засмеялась я, протягивая мохнатому другу горстку палочек.
Волк довольно засопел.
Мстислав с улыбкой наблюдал за нами в зеркало заднего вида.
Проехали стороной Минск, смогли заправиться в районе города Барановичи, а на пути между Белостоком и Варшавой потеряли машину. Это случилось совсем глубокой ночью, когда до конечной точки нашего маршрута оставалось примерно тринадцать часов.
Мы врезались в фонарный столб. И не по причине того, что на нас кто-либо напал, а по причине того, что Мстислав заснул за рулем.
Удар пришелся с правой стороны от водительского места, и он сам не пострадал. Я же, во время столкновения, слетела с каталки. Мое падение смягчил волк, на которого я и свалилась. Зверь рыкнул, но не сбросил меня на пол. Дождался, когда я сама поднимусь.
Сквозь паутину
