застывший взгляд Олега и его поспешное бегство из моей палаты?! Да он же просто сдерживался, чтобы не начать разевать пасть! В их глазах линзы. Специальные линзы. Вот почему меня смущали взгляды всех этих людей в клинике. Вот почему рычал волк. Не зря постовой на контрольно-пропускном пункте заострил внимание, что белоглазые становятся умнее. Они научились притворяться.
Тут разыгрывается какой-то спектакль. Но для чего?
Ответ нашелся быстро. Оружие. Им нужно оружие. Так же, как и тем белоглазым, что напали на нас при въезде в город. Так как они ничего не помнят из прошлой жизни, то и не знают, где его взять и пытаются отбирать у красноглазых. Когда Мстислав здоровался с Олегом, тот не называл его по имени, он услышал его уже от меня. И Мстислав сам сказал, что идет за оружием. И теперь они поджидают его здесь, чтобы отобрать и убить. А я попросту стала заложницей, гарантом, что за мной вернутся.
А что, если они уже убили Мстислава? – похолодела я. Его нет уже несколько часов. Белоглазые могли отправиться за ним на военную базу.
Надо срочно убираться отсюда. Но как выйти на площадку с лифтом незамеченной? Наверняка, у этой гренадерши медсестры приказ следить за мной.
Дождаться, когда она отойдет в уборную и ползком, чтобы не заметили из боксов, добраться до лифта?
Еще вопрос, что и кто на втором и первом этажах? Когда мы вышли к клинике, у ее входа толпилось много мужчин. Где они все сейчас? Рассредоточены по зданию? Ждут Мстислава внизу? Отправились за ним?
Вопросы роем кружились в моей голове, паника захлестывала, ладони вспотели, а во рту появился тошнотворный привкус.
Я выглянула за дверь бокса и сразу шмыгнула обратно. Господи, что же делать?! Мое положение осложнилось. В коридоре медсестра была уже не одна. С ней о чем-то беседовали четверо мужчин, среди которых и рыжеволосый Олег.
Решилась снова глянуть в коридор. Опутанная липким страхом, прильнула к просвету в двери. Мамочки! Все мужчины двинулись в сторону, где располагался выделенный мне бокс.
В страшную минуту на некоторых людей нападает ступор, и они ничего не могут с этим поделать, позволяя судьбе принять ответственность за их жизнь. А есть те, кто начинает действовать, подчиняясь каким-то неведомым, скрытым силам своего организма. Именно это сейчас и произошло со мной. Подхватив рюкзак, я толкнула среднюю секцию шкафа-пенала. Вывалила оттуда чужие вещи и нырнула внутрь. Свалилась вниз головой уже в соседнем боксе. Его обитатели не успели ничего понять, так как находились в душевой. Оттуда отчетливо слышался звук льющейся воды.
Залезла в следующий шкаф. И, уже вываливаясь из него, услышала шум из бокса номер пять. Мужчины обнаружили мое отсутствие. А в палате, где сейчас оказалась я, закричал ребенок. Мальчик испугался меня. Бросилась в коридор. Надо пробежать мимо двух дверей, и я окажусь на площадке с лифтом.
– Куда-то собралась, милочка? – преградила мне путь медсестра.
Она широко расставила руки и ноги в стороны. Не обойти.
Глаза женщины хотя и имели красную радужку, но оставались абсолютно неподвижны. Обычная линза справлялась с цветом, но не с неподвижностью белесого зрачка.
Сзади уже бежали.
Я резко упала на пол и поднырнула между ногами дородной тетки. Не ожидая от меня такой резвости, она не успела среагировать.
Лифт. Он движется на третий этаж. Преследователи уже за моей спиной. Помчалась к лестнице. Кто-то схватил меня за шиворот, но я успела выпустить крылья. Крыло поранило напавшего, и меня выпустили, закричав от боли. Смогла спланировать через перила на лестницу ниже. Куда бежать? Со второго этажа уже выбегают мужчины. Боже, сколько же их? Не меньше десятка. Можно перелететь на лестницу, ведущую на первый этаж. Но оттуда доносятся звуки борьбы и выстрелы.
Меня хватают со всех сторон, тянут за волосы, бьют в скулу, по ребрам. Подоспели недруги сверху. Я знаю, что мне не справиться с таким количеством белоглазых, но сопротивляюсь до последнего. Убираю крылья, чтобы их не сломали и кусаю всех подряд, раздираю ногтями плоть человеко-тварей.
– Она наверху, – доносится до моего меркнущего сознания знакомый голос.
Саша? Откуда он здесь? Наверное, у меня предсмертные галлюцинации.
– Я разберусь здесь, а ты вытащи ее! – это уже кричит Мстислав.
Я рада, что перед смертью, пусть и воображаемо, слышу родные голоса.
Выстрелы звучат чаще и громче. Стоит невыносимый шум. Или это в моей голове шумит? Что-то хрустит во мне. Адская боль. Я больше не чувствую ударов и больше не могу сопротивляться.
– Тебе не пора? Что ты тут высиживаешь? – улавливаю рассерженные интонации в голосе Мстислава.
Силюсь открыть глаза. Не получается. Руки, ноги не двигаются. Губы плотно сомкнуты и разжиматься не желают. Ощущение полной обездвиженности. Вспоминаю недавние события. Я умерла? Скорее всего, так как боли я тоже не чувствую. Совсем.
– Хочу, чтобы, когда она очнется, увидела меня, – отвечает Саша.
Саша? Неужели и парней убили? Теперь мы где, в раю, аду? Как же хочется открыть глаза. А пока сделать этого не удается, послушаю занимательный разговор.
– Я передам Веронике, что ты был здесь, – сдержанно произносит Мстислав.
– Что-то сильно сомневаюсь, – иронично отвечает Саша. – Почему твой зверюга так смотрит на меня?
– Наверное, хочет съесть, – издевается над Сашей Мстислав.
– Откуда он вообще? Я думал, все зверье померло.
– Этот, как видишь, не помер.
– Мстислав, признайся, на том футбольном матче ты сам хотел к ней подойти? – меняет тему Саша.
– Хотел. Только ты меня опередил.
– А теперь ты, значит, воспользовался ситуацией?
– Зарецкий, ты бросил ее в трудную минуту. И я надеюсь, что она не простит тебе этого.
– Я не мог по-другому. Но я все это время любил ее.
– Я тоже люблю ее.
Что!? Это они обо мне говорят?
– Саша, нам пора, – вклинился в разговор незнакомый голос. – Вертолет слишком привлекает внимание.
– Хорошо. Иду, – ответил Саша незнакомцу.
Я почувствовала прикосновение его губ на своем лбу.
– До скорой встречи, Мстислав.
– Сомневаюсь.
Уверена, что Саша в ответ ухмыльнулся своей чудесной кривоватой улыбкой.
Тихонько хлопнула дверь, и настала тишина, нарушаемая лишь волчьим сопением. А потом Мстислав неожиданно заговорил.
– Вероника, мне необходимо это сказать. А то ты вернешься к нему и никогда не узнаешь. Я люблю тебя. Влюбился еще мальчишкой, когда мы вместе ходили в музыкальную школу. Ты, скорее всего, не
