негромко пробормотал провидец. Он прищурился и кивнул, словно что-то понял.
— Все это находится здесь уже много лет, — сказал Гилла. — Больше, чем я могу себе представить. — Он пожал плечами, нахмурился и посмотрел состарившимися глазами на шамана. — Почему демон появился именно сейчас?
— Кто-то что-то сделал с камнями, — негромко сказал Волкоглав. — Я много раз имел дело с такими невольными призываниями.
Какое-то мгновение в упор Гилла смотрел на него, потом кивнул:
— Да. На самом верхнем камне вырезали два имени. Я бы хотел надеяться, что причина не в этом.
— Два имени?
— Два молодых человека. Они победили в стычке с грабителями. Всего было двенадцать северян, двоих убили, и убийцы похвастались своей маленькой победой — нацарапали свои имена на одном из камней колодца.
— И где они сейчас?
— Все еще здесь, — сказал Гилла с болью в голосе. — Мы посадили их в колодец, как в тюрьму. И все изменения произошли вокруг них. Быть может сейчас они уже мертвы. Уже несколько дней мы не слышим их — они не зовут на помощь, не кричат от страха или о демоне-сыне.
— Демоне-сыне?
— Да, они это кричали.
— А как их зовут?
— Илгаван и Бадда. Мои сыновья.
Дождь пошел опять, и собравшая толпа бросилась в укрытие. Волкоглав поглядел на проливной ливень, понюхал мокрую землю и ощутил присутствие демона — странный дымный запах в мокром воздухе.
— Как я и думал, — сказал он. — Демон в колодце. Когда идет дождь, то появляются пузыри, и демон проникает в мир, неся с собой запах огня. Ты сказал, он изменяет деревню?
— Кошмарное зрелище. Самый обычный дом вдруг начинает выглядеть так, словно его растянула гигантская рука. Появился странный цветной камень и деревянные планки, темные и тонкие. Потом твердое стекло, как в церкви. А когда оно трескалось, осколки походили на лезвия. Однажды ночью появились каменные стены, совершенно белые, и упали до рассвета. И серебряные призраки, всегда: они носятся по деревне с бешенной скоростью, ужасные создания. Мы сбежали, как только смогли. Сама деревня одержима, а не только оба моих сына.
Волкоглав странствовал много поколений, но никогда не слышал ничего подобного. Но он не сказал об этом Гилле. Вместо этого он встал, надел свой плащ и накинул на лицо капюшон. Черномаркер скорчился в одной из палаток, наблюдая за железным котлом, в котором варился череп волка. Оттуда шел густой запах гнили.
— Оставайся здесь, — сказал ему провидец.
Значит ему надо найти какие-нибудь предметы, которые сопротивляются изменением демона. Шаман подобрал черный, сглаженный водой камень из реки и быстро проглотил его. И измазал запястья неизменившейся землей. Потом потолкался среди женщин, разглядывая их пожитки, пока не нашел каменную ракушку, окаменелую жизнь, тоже неизменную. Она уже была вделана в ожерелье, и он повесил его на шею.
Защищенный таким образом, он прошел через густой лес к пустынной деревне. Первым делом шаман осмотрел огромный частокол, стоявший на крутом склоне насыпи — и он оказался намного выше, чем могли построить люди Гиллы. Деревья, росшие на склоне — чудовищные, с черным стволом — были настолько причудливой формы, словно их изогнул ветер, дувший со всех четырех сторон сразу; их корни окружали и покрывали большие камни, на некоторых из которых были вырезаны символы и лица — работа демона, несомненно.
Волкоглав дважды обошел внешний край насыпи, потом вошел в деревню через восточные ворота. И опять раскрыл от изумления рот. Повсюду виднелись перекрученные дома из цветного камня с изогнутыми и наклонными стенами; их крыши являлись странной смесью соломы, которую он ожидал, и черепицы, которую он видел только на римских постройках. Отвратительные мерзкие рожи глядели на него со статуй, остатков рухнувших зданий, отовсюду.
В центре деревни стояла башенка, похожая на римские, но круглая; на ее остроконечной верхушке трепыхался красно-золотой флаг с изображением дракона. Все сооружение сверкало белоснежной белизной.
В воздухе чувствовалась сильная вонь — запах демона.
— Илгаван! Бадда! — позвал провидец, но ему ответило только молчание. Где-то там, в путанице невозможных зданий, лежал колодец с двумя заключенными в нем людьми. Но шаман не понимал, как ему войти в эту чащу из камня и дерева.
Он опять позвал, и земля содрогнулась. Разрушенные стены рухнули до основания, воздух треснул, словно бог Таран послал с неба свой тихий огонь. Внезапный порыв ветра отогнал дождь от провидца, и здание перед ним изогнулось на своем основании, по стене побежали большие трещины, сухая глина расслоилась и попадала вниз.
Волкоглав быстро отступил назад, обернув плащ вокруг плеч. Он сражался, стараясь не допустить путаницу в голову, но нервничал.
Через дождь проскакали всадники, маленький отряд на огромных белых лошадях; каждое животное покрывало тяжелая цветная попона. Упряжь грохотала, словно у легиона на марше. На жеребцах ехали серебряные люди, блестящие, но какие-то расплывчатые, словно они вырвались из ледяного ада.
Они, конечно, были нематериальны, словно туман, и расплылись, пока Волкоглав смотрел на них; тем не менее земля продолжала сотрясаться под топотом их коней. Провидец никогда не встречался с такими, но они были воинами, наверняка. Он видел похожих повсюду, от сухих башен Вавилона до холодных границ римской империи. Он присутствовал при пробуждении готов и смотрел, от алтаря, как высокие темноволосые люди в блестящих бронзовых доспехах триумфально скачут вокруг огромных камней этой самой страны, страны бритонов.
Он видел воинов всех веков и стран, но эти были из незнакомой ему области. Как и сам Волкоглав, они были призраками.
Помедлив, он пошел прочь от заколдованной деревни, пригибаясь под дождем, испуганный, но и заинтересованный встречей.
(II)
Низко держа голову под проливным дождем, с блестящим тощим телом, дикая собака устало бежала по берегу реки, бегло поглядывая то на палатки и несчастных фермеров, живших в них, то на густой лес, ограждавший берег. Черномаркер,
