class="p1">Маркус и Дойл рассматривали карту и делились своими мыслями о том, как лучше пройти подозрительные участки.
Когда я легла спать, эти мысли не давали мне покоя. Возможно, я ошибалась, но мне казалось, что в этом человеке есть нечто большее, чем кажется на первый взгляд. И как бы сильно он ни старался это скрыть, я знала, что рано или поздно правда откроется.
Ночью, когда все уже улеглись, я никак не могла уснуть. Костёр тихо тлел, освещая наш лагерь. Я сидела, завернувшись в одеяло, и думала о том, что случилось у ручья. Почему Эдгар так настойчиво скрывает свое лицо? Вопросы вертелись в голове, но ответов я не находила.
Я почувствовала, как он подошёл ко мне снова, тихо, как тень, его шаги не нарушили тишины ночи.
— Почему ты не спишь? — спросил он, присев рядом. Его лицо всё так же было скрыто капюшоном, но я почувствовала тепло его голоса.
— Слишком много мыслей, — ответила я, стараясь не смотреть прямо на него. Но я знала, что он смотрит на меня.
— Ты должна отдохнуть, — сказал он тихо, но с явным беспокойством. — Нам ещё предстоит долгий путь.
Я кивнула, чувствуя, как он снова пытается проявить заботу, скрывая её за отстранённым тоном.
— Эдгар… — начала я, пытаясь уловить его взгляд под капюшоном. — Почему ты так беспокоишься обо мне?
Он замер, словно мои слова застали его врасплох. Затем он отвернулся, его силуэт слился с тенями вокруг нас.
— Это не важно, — коротко ответил он, словно пряча свои чувства ещё глубже.
Но я уже знала, что за его холодной маской скрывается человек, который по-своему заботится обо мне, пусть и не желает это показывать. В ту ночь я заснула, чувствуя странное тепло от мысли, что кто-то в этой опасной пустыне Гиблых земель следит за мной, пусть и из тени, с капюшоном, скрывающим лицо.
54
С самого утра на нас обрушился мелкий, холодный дождь. Сначала это был всего лишь лёгкий моросящий поток, но вскоре он перерос в настоящий ливень. Вода лилась с неба так, что видимость ухудшилась, а земля под ногами быстро превратилась в вязкую грязь, затруднявшую движение. Лошадям было нелегко идти по такой почве: они то и дело скользили, их копыта вязли в липкой грязи, и наше продвижение значительно замедлилось.
Все, кроме моего Грозного. Грациозный и уверенный в себе, он без малейших признаков усталости или беспокойства двигался вперёд, словно и не замечая, что его копыта вязнут в грязи. Выросший рядом с Гиблым лесом, этот конь, казалось, был создан для таких условий.
В отличие от лошадей Маркуса, Дойла и Гвена, которые фыркали и недовольно мотали головами, мой конь шагал уверенно и спокойно. Эдгар, отказавшийся перегружать лошадь Гвена, шел неподалёку, из-под капюшона внимательно следя за нами, хоть и не проронил ни слова.
Путь становился всё сложнее. С каждым шагом грязь становилась всё глубже, и ливень не прекращался. Мы двигались медленно, почти не разговаривая, сосредоточившись на том, чтобы не потерять равновесие и не увязнуть окончательно. Барсик, обычно предпочитающий сидеть рядом, забрался в сухую сумку, спасаясь от грязи и сырости.
Когда мы наконец добрались до небольшой рощицы, где решили сделать привал, ливень ненадолго ослабел, давая нам возможность перевести дух и обсушить одежду у костра.
После короткого отдыха мы снова отправились в путь, направляясь к месту, где, по нашим сведениям, должна была находиться одна из боевых четвёрок. Ливень вернулся с новой силой, но мой конь по-прежнему шагал уверенно, что заметно облегчало мне задачу держаться в седле.
На подступах к нужной точке Барсик вдруг насторожился. Его уши повернулись в сторону леса, и он начал тихо шипеть, и бить меня лапой привлекая внимание. В его глазах, сверкающих в тусклом свете, отразилась тревога, которая сразу передалась и мне.
— Что-то здесь не так, — прошептала я, ощущая, как холодок пробегает по спине.
Эдгар, обошел меня вперед и приказал, держаться за ним.
Мы продолжили двигаться вперед, но теперь наши шаги были осторожными, почти неслышными. Лес будто замер, тишина была тяжёлой и давящей.
Вскоре мы наткнулись на следы недавнего лагеря: угли от бывшего костра, вокруг валялось разбросанное снаряжение. Мешки, фляги, оружие — всё было в беспорядке, как будто бойцы в панике бросали вещи, пытаясь спастись бегством.
Запах крови ударил в нос, и сердце сжалось от дурного предчувствия. Чуть дальше, в траве, мы увидели три тела, изуродованных до неузнаваемости. Лица бойцов были искажены в смертельной агонии, их конечности неестественно вывернуты, словно они сопротивлялись до последнего. Раны на телах — глубокие разрывы и кровоподтёки — говорили о том, что им пришлось столкнуться с чем-то чудовищным.
Я застыла на месте, глядя на эти изуродованные тела. Ощущение ужаса накрыло меня, словно холодная волна, и я с трудом удерживала себя в руках
— Это произошло совсем недавно, — прошептал Маркус, осматривая останки. Его голос был напряжённым, но он старался сохранять спокойствие. — Возможно, день, может, два назад. Кто бы это ни сделал, они могут быть где-то рядом.
Гвен, сжав рукоять меча, оглядывался по сторонам, лицо его было напряжённым. Дойл, стиснув зубы, начал проверять тела на наличие каких-либо зацепок, но быстро понял, что ничего полезного здесь уже не найдёшь.
— Они не имели шансов, — сказал он хриплым голосом, в котором чувствовался подавляемый гнев. — Что бы это ни было, оно было сильнее и быстрее их. Никто не успел даже вытащить меч.
И тут мы услышали слабый стон, едва различимый на фоне окружающих звуков. В зарослях неподалёку лежал четвёртый боец, едва живой, но всё ещё цепляющийся за жизнь. Его тело было покрыто ранами, одежда пропитана кровью, и он дышал с трудом, но всё же был в сознании. В его глазах мелькнула искра надежды, когда он увидел нас.
— Живой! — воскликнула я, поспешив к нему.
Эдгар, не теряя времени, оказался рядом, присоединившись ко мне, когда я начала осмотр. Раны бойца были серьёзными: глубокий порез на боку, разорванная плоть на ноге, и множество мелких ранений. Кровотечение было сильным, но не смертельным, если оказать помощь прямо сейчас. Он был на грани, но шансы на спасение ещё оставались.
— Держись, мы тебя вытащим, — сказала я, пытаясь успокоить его и себя. Я быстро начала перевязывать раны, пытаясь остановить кровотечение.
Эдгар действовал уверенно и точно, словно уже не раз сталкивался с подобным. Он крепко зафиксировал раненого, помогая мне наложить повязки и поддерживая его голову, чтобы тот мог легче дышать. Мы
