она вообще видит, куда идет". Что-то в моей памяти было про использование фамильяров в качестве дополнительных органов чувств – почему бы ей не использовать воронов как камеры наблюдения?
– Ну привет, голубец, – обратился Антон ко мне. – Сейчас тебя крошить и заворачивать будем.
Он начал немного наклоняться, занимая стойку поудобнее. Но Кристина неожиданно для меня откашлялась, привлекая внимание своего спутника.
– Я бы на твоем месте попридержала коней... Честь и дворянское достоинство – это, конечно, хорошо, но этот красавчик только что прошел в центральное хранилище, как будто в поликлинику за анализами крови зашел.
Антон только отмахнулся:
– Значит, мне наконец-то будет интересно. Никто еще не смог одолеть наследника рода Сиротовых! Так что не вздумай вмешиваться. Эта победа будет полностью моей.
Он напоказ взмахнул клинками. Даже какой-то финт сложный сделал, явно учился ножиками-то махать.
– А мог бы драться научиться, - презрительно протянула Эвелин. Я разделял ее мнение.
Я размял плечи. Крылья я давно спрятал, но мышцы все равно немного затекли. Пора было разминаться.
– Ты так и будешь показывать фокусы с жонглированием, или попытаешься помешать мне забрать то зачем я пришел?
– Сейчас ты станешь свидетельницей того, куда были вложены деньги рода и усилия моих преподавателей! – взревел Антон. – И наконец поймешь, кто в доме хозяин и с кем надо ходить на свидания!
Кристина раздраженно вздохнула. Я ее понимал. Какая потрясающе банальная и неинтересная история у этих двоих, по ходу.
Точнее, у Антона и его бед с башкой.
Сиротов стремительно приближался. Отдам ему должное, он был стремительным, как молодой сайгак. Вот только выпендрежным, как попугай – никак не мог перестать крутить эти свои финты или как их там.
А, даже если Дмитрий Иванович и называл их – какая разница. Суть обучения у главы охраны Крамоловых заключалась не в заучивании терминов, а в том, как быстрее и эффективнее победить противника.
Я поставил ноги в нужную позицию, быстро замахнулся и стремительным движением я опустил свой тяжелый клинок прямо на молодого пижона.
Конечно, он успел выставить блок. Граф скрестив клинки у себя над головой, но какой от этого толк. Эвелин без особого напряжения смяла его клинки и устремилась к плоти, туда, где уже не билось сердце.
Хлынула кровь. Антон с удивленным стоном ухнул на пол. От одного из его клинков осталась только рукоятка, а второй обломался до уровня кривой заточки.
– Н-не приближайся ко мне! – не очень убедительно погрозил он мне. Оставшийся в руке погнутый ножик он целил прямо в мое сердце.
Только чтобы удар прошел, мне пришлось бы самому на него рухнуть. Антон был уже не боец. Он на столько растерялся, что даже про регенерацию забыл.
– А я тебя предупреждала, – проворчала Кристина из далека.
– П... Прошу, помоги мне, – Антон испуганно попросил о помощи свою напарницу, видя, как я надвигаюсь, чтобы добить его.
Раздался еще один раздраженный вздох Кристины. С ней надо было что-то придумывать, а то... А, ну вот, собственно.
Я повернулся на девушку, только чтобы увидеть, как она раскрывает полы своей толстовки, и из-под них вырвалась целая стая здоровенных воронов. С хищным карканьем, красноглазые птицы устремились прямо на меня.
Глава 14
З-з-зип!
Молния на толстовке Кристины соскользнула вниз, обнажая белоснежную кожу вампирши. Алебастровую, или как-то так. Может, я бы и лучше сказал, если бы был поэтом.
Но ни позавчера, ни вчера, ни сейчас я им не был. Зато был очень занятым вампиром. Занятым непроглядно-черной стаей воронов, с диким карканьем вырвавшейся из-под распахнутой одежды!
Со всех сторон вокруг меня была одна сплошная пернатая мешанина. Кровожадные вороны набросились на меня. Их острые когти рвали и царапали кожу, а костяные клювы били по лицу, пытаясь выдрать мои глаза себе на завтрак. Не будь я князем вампиров – наверняка бы уже сполз на пол в истерике, зажимая лицо руками.
К моему счастью, князем вампиров я был. И среди моих артефактов нашелся помимо прочего прекрасный клинок. Пусть он и обладал иногда весьма склочным и своевольным характером...
Даже не прицеливаясь, я сделал несколько взмахов. Эвелин гудела - и я не мог бы сказать, было это песней стали или тем пронзительным звуком, который девушки издают на американских горках.
Даже не приглядываясь, я понимал, что попадаю. По сплошной стене мрака и перьев вообще тяжело промахнуться. То тут, то там я чувствовал, как меч встречает хлипкое сопротивление птичьей плоти.
Вот только тьма менее непроглядной не становилась. Хлопанье вокруг меня оглушало, а назойливые когти и клювы раздражали меня с каждой минутой все сильнее. Птиц было слишком много, чтобы пытаться затыкать их мечом.
Приложить бы их всех разом.
На такой случай у меня был один приемчик.
Не желая быть позорно заклеванным каркающими курицами, я раскинул руки. Призвал на помощь бурлящую во мне мощь вампирской крови.
Бабах!
Волна телекинеза разметала воронов в разные стороны.
– Ай! У меня уши заложило! – капризно возмутилась Эвелин.
Сейчас было не до того, чтобы прислушиваться к жалобам призрака. Моя цель была достигнута. Наконец-то я мог спокойно продохнуть, не боясь зажевать по пути пару перьев.
Черные птицы, разлетаясь как безвольные крылатые мешочки, ударялись о стены – и превращались в облачка дыма. От особо противных и пухленьких иногда еще разлетались крохотные перышки.
Кристина недовольно фыркнула в свою челку, которая закрывала большую часть лица. Думаю, что она не ожидала такого поворота событий, и теперь наверняка будет следить за каждым моим движением.
К
