потому что нога Фэлри вдруг оборачивалась холодным, скользким хвостом, он терся о его кожу, сжимал кольцами обнаженное тело, все сильнее и сильнее…
Сон преследовал Питера почти каждую ночь, и он догадывался, почему. В жизни не признался бы не то что Тайрону – даже самому себе, но от правды не скроешься.
Увидев Фэлри в первый раз в чудовищном, невероятном, и в то же время сказочно-прекрасном обличье, он в глубине души ощутил вспышку безумного влечения. Ведь это был Фэлри, все еще Фэлри, руки и губы Питера помнили его тело слишком хорошо – и оно осталось прежним, даже стало еще прекраснее… ну, в верхней его части.
Но – вот ужас-то! – и по-змеиному гибкий хвост не вызывал отвращения. Наоборот, раз за разом возвращаясь мысленно к сцене их встречи, Питер все отчетливее осознавал, что увиденное им было необыкновенно. Непривычно, быть может, по-первости слегка жутковато, но уж никак не отвратительно.
И, прыгая в резервуар, Питер втайне жаждал ощутить вновь прикосновение рук Фэлри, его тела – каким бы оно ни было.
Даже сейчас при мысли об этом жаркое предвкушение наполняло его, скручивалось в узел в низу живота, а в груди разгоралось жаждой. Пусть оно будет холодным, прикосновение Фэлри, пусть не напомнит о его прежних горячих, жадных ласках, но они снова станут единым целым, вместе, хоть на несколько мгновений…
– Дрыхнешь, цветочек? Нет? Отлично!
Раздался частый стук – Тайрон отодвинул занавеску из разноцветных бусин, которые заменяли здесь двери между комнатами, и вошел, сразу заполнив собой все свободное пространство.
Питер почти заставил себя сконцентрировать взгляд на лице сега. Оно, как всегда, напоминало высеченную из камня маску, но щелочки глаз поблескивали в полумраке непонятным воодушевлением.
– Я кое-что узнал. Поднимайся.
Питер даже не шевельнулся, и Тайрону пришлось продолжить:
– Сегодня намечается еще один показ чудиков от Сарги. И Фэлри будет среди них.
Несмотря на глубокую апатию, что-то внутри Питера вздрогнуло от этих слов. Еще раз увидеть Фэлри – мысль мучительная и одновременно страшно заманчивая.
– Откуда ты знаешь, что он будет там?
– Птичка в ушко напела, – фыркнул Тайрон и махнул рукой, – вставай, в общем. Глянем на него… в последний раз. А там уж можно и в Оморон.
Питер отвернулся, прикусив губу. Казалось, весь мир вокруг сузился, а сам он тает с каждым часом. Он не хотел уходить и не видел причин оставаться. Приходилось просто плыть по течению, надеясь, что оно куда-нибудь вынесет – увы, это для него не внове. Там, где люди, подобные Тайрону и Фэлри, хватали жизнь за глотку и сжимали пальцы, Питер просто отдавался на ее волю и смотрел, что получится. Не самая ответственная позиция, но по-другому у него не получалось.
– Ладно, пошли, – уныло произнес он и, поднявшись, чуть не упал, – тело привыкло к долгому лежанию.
– Пожрать тебе надо хорошенько, – заметил Тайрон, удерживая его за плечо, – сразу и сил прибавится.
Питер не возражал. Они встали на уже привычную платформу и вмиг перенеслись на другую сторону башни. С одного из балконов неслась громкая, но не неприятная музыка – что-то вроде мягкой флейты в сочетении со звоном колокольчиков. Питер уже слышал издалека эту мелодию, пока валялся в своей комнатке – оказалось, в этом заведении подают еду, причем неплохую. В небольшом зале с голубым потолком, расписанным золотистыми узорами, народу было совсем немного. Все сидели на роскошных, мягких коврах, скрестив ноги – Питер и Тайрон последовали общему примеру.
После порции горячего мяса и риса с густой подливкой Питеру и впрямь начало казаться, что жизнь не так уж плоха.
– Инза любит повторять, что когда голод утолен, мир сразу становится милым и симпатичным, – усмехнулся Тайрон.
Он выглядел страшно довольным без всяких видимых причин, и это начало раздражать Питера.
С какой стати этот здоровенный болван лыбится, неужели думает, что еще одна встреча с Фэлри что-то изменит? Да он хорошо если один взгляд на них кинет и исчезнет… впрочем, если эр-лан будет участвовать в этом… «показе» – какое мерзкое слово! – то деваться ему будет особо некуда. Может, на это и расчет?
– Думаешь, теперь Фэлри не сможет сбежать и волей-неволей нас выслушает? – язвительно заметил он.
Тайрон залпом осушил чашку чая, казавшуюся игрушечной в его ручище.
– А почему бы и нет? Сарга специально отправил его на этот показ, чтобы у нас был еще один шанс. Головастый парень!
– Если только он нам не наврал, и на самом деле случившееся с Фэлри – его рук дело.
– Ты ему не поверил? – удивился Тайрон. – Ты ж первый его защищал!
Питер прикрыл глаза ладонью – он вдруг почувствовал, что страшно устал от разговора. От сытной еды клонило в сон, хотелось вернуться в уютную комнатку, наполненную черно-красной темнотой, закрыть глаза и забыть обо всем.
– Просто поумерь свои восторги. Мы уже дважды виделись с Фэлри, если бы он хотел с нами общаться – давно бы так и сделал.
– Люди далеко не всегда понимают, чего хотят на самом деле, – буркнул Тайрон. И, подарив миру этот шедевр проницательности, указал на кусочки вяленого мяса на тарелке Питера: – Будешь доедать?
Платформа стремительно несла их вверх, к уже знакомому круглому «залу», ветер свистел в ушах. Как и в первый раз, снизу, сверху и наравне с Питером и Тайроном было полно людей, и к ним присоединялись все новые, взлетая с балконов и ниш, точно пчелы из летков улья. Все оживленно болтали, смеялись и явно готовились отлично провести время.
В самом деле, отличное шоу, думал Питер. Люди от века любили смотреть на уродцев. А развлечений тут, в Ясионе, видимо, негусто – ну кроме секса, наркоты и выпивки, что довольно банально и тоже приедается.
– Зачем он это делает? – вырвалось у Питера. – Ну, уродов. Неужели только для развлечения ясионцев?
– Хочет создать такого человека, который бы не нуждался вообще ни в каком городе, – пояснил Тайрон, – ни в Омороне, ни в Ясионе. Чтоб мог бегать по лесам с голым задом, наравне со всякой живностью, и жить припеваючи.
– Ерунда какая-то!
– Если бы! – хохотнул Тайрон. – Они, оказывается, разосрались пару веков назад. Ну, эр-ланы. Лэнгилл и компания хотели типа крутую цивилизацию для людей замутить. Сарга же считал – любая цивилизация рано или поздно сдохнет, а животные живут себе и живут, ничего им не делается. Надо лишь придумать правильную форму, в которой человек смог бы комфортно существовать. Вот и придумывает… до сих пор.
– Очень мило, – пробормотал Питер, – сотни людей искалечил…
Тайрон пожал плечами.
– Огонь в
