площадь охвата никто ничего не знает. У Ролы, как я поняла, диаметр с длину нашей улицы. Вот сколько здесь живём — ни одной драки! А ведь почти окраина! Через две улицы от нас — такая же корчма, «Синий дракон», там что ни день кого-нибудь лупят! А к нам их завсегдатаи даже нос сунуть не пытаются, будто и вообще не знают о нашем существовании. А помнишь… да нет, не можешь ты этого помнить. Короче — была волна ограблений по всему городу, давно, через год, как мы приехали. Кучу народу обнесли — кроме нашей улицы и соседней. Вот, как круг кто-то прочертил, и сказал: сюда ни-ни! В общем, тот дядька в статье пишет, что гипотетически они, мол, должны существовать, но никто ни разу не смог их засечь вживе, чтобы исследовать и использовать. А какая, мол, могла бы быть польза: в нужном месте расселить Граничников — и спи спокойно! Но, чтобы найти хоть одного, нужно перелопатить жуткую массу статистических данных, а местные жители, бяки такие, сведения зажимают и сотрудничать не хотят! А я теперь даже смогла бы ему объяснить, почему их фиг отловишь! Потому, что я, например, за Ролу любому пасть порву! И тебе тоже! Потому, что она — гарант моей спокойной жизни, моего благополучия! На нашей улице за детей можно не бояться, даже если уже стемнело — а где ещё такое место есть? У нас тут даже пьяницы — мирные и благодушные, и психи сюда не забредают! Здесь получился маленький замкнутый такой мирок, и никакие нехорошие и злобные ребята сюда не ходят. Это, конечно, мои домыслы, абсолютно бездоказательные, но статистика — вещь упрямая! Не просто же так мы о всяких происшествиях только по видеошару узнаём? И так — все двенадцать лет. Круто?
— Да-а, дела-а… — впечатлился Дон. — И ты думаешь, что это именно она? А, хотя, да. Видение, да? Тяжесть, надо же!
— Да, — энергично кивнула Лиса. — Ни у кого, ни разу с таким не сталкивалась. Видимо, это так и работает. Подсознательное давление, как проверка на вшивость. Видимо, то, что в Видении определяется, как гниль, ею и является. Подтачивает личность, понимаешь? И… в общем, как-то это связано, я чувствую. Причём, сама Рола об этой своей способности — ни сном, ни духом! Даже не догадывается! Живёт себе, и всё. Это, видимо, как инстинкт. Знаешь, есть такие люди, у которых вся жизнь, как говорят — благополучно складывается. Вот, это оно, как я думаю. Вот представь: ждёт тебя за углом грабитель. И вот ты уже к углу этому подходишь, а он вдруг — ну, не знаю… вспоминает, что кран в ванной не закрыл! Или живот у него вдруг схватит. И он уходит. И ты не получаешь по голове! И даже не узнаешь никогда, что, свернув за угол, мог огрести массу новых впечатлений! Вот, как-то так.
— Да-а… Интересно, а Найджел смог бы тебя навестить? — загорелся Дон, но Лиса сразу поняла направление его мыслей.
— И не вздумай, экспериментатор хренов! — вызверилась она. — Ещё ты мне!.. Да я тебя!.. Ух! Вот попробуй только! Ещё всякую шушеру ты мне сюда таскать будешь! Ах, ты!.. Да я тебе!..
— Ай! Лиса! Я не буду! Ай! Не надо полотенцем!
Дети остались без должного пригляда, но из воды вылезли сами. Смотреть, как Никины папа с мамой по берегу друг за другом носятся — это ж веселей гораздо! Даже поболеть можно: па-па, па-па! Да-вай, да-вай! И не ругаются они, это игра такая. Вон, уже целуются. Зорины папа с мамой так не бегают — старенькие уже, наверно. Или, просто, оба — люди. Вот Нике повезло-то! Даже завидно.
Вот уж и последняя неделя Жатвы. Лягушонок с Птичкой заехали в начале месяца, погостили пару недель и уехали, и Майку забрали. И Стас уехал в Университет — последний год школы впереди, надо подготовиться. Ника опять у Рэлиа во Дворце, и будет там почти до самой школы. А Дон с Роганом вчера опять ушли в Поиск на всю неделю. Дэрри пообещал, что составит ещё одну группу Поиска, но что-то не телится. Подходящих кандидатур, говорит, не наблюдаю! И не наблюдёт… не найдёт, если с этой парочкой сравнивать будет, даже и с гордостью подумала Лиса. Роган — отличный маг, а такого ушлого пролазу, как Дон, днём с огнём не сыщешь! Недаром Гром хотел, чтобы Дон его Большим стал! Эх! Из Руки хоть по вечерам домой приходил… почти всегда. А теперь ушёл на неделю — и нет его. А пришёл — и всё равно нет его, где-то там мысли бродят, где был или где будет. Лиса никогда не спрашивала Дона, где он был и чем он занимается. Никогда. Ругалась на его постоянное отсутствие и поздние возвращения — да, и ещё как! Но не спрашивала, по какой причине это происходит. Не потому, что не интересно, очень интересно. Но. Соврать ЕЙ он не сможет, отказывать ей он ну очень не любит, опасается обидеть отказом, а рассказывать, может, и нельзя. Лиса помнила Руку и режим секретности, а в Поиске это всё ещё покруче, подчинение напрямую Большому Кулаку. Так зачем его ставить в дурацкое положение? Когда и отказывать не хочется и рассказывать нельзя? Лучше уж так.
Рола и Ольга уже ушли по домам, в зале остались последние три посетителя, уже предупреждённых, что корчма закрывается. Лиса вяло ковырялась в кухне: убрала на лёд мясо, перелила оставшийся суп в маленькую кастрюльку — и тоже на лёд его, завтра продадут. Лениво поскребла остывшую плиту — и так сойдёт, проверила, хорошо ли закрыто окно. Рола, конечно, Граничник, но вдруг? Звякнул колокольчик входной двери. Лиса выглянула — всё наконец? Закрыть можно? И с досадой обнаружила последнего посетителя за ближайшим к входной двери столиком. И ведь даже не стоит перед ним ничего, даже кружки нету! И даже шляпу не снял, так в ней и сидит! Нахал! И чего сидит? Шли бы вы, благословенный! И всё шли бы и шли, и не останавливались, и подальше… Лиса взяла в руку личку Грома — на всякий случай, мало ли что? — и вышла в зал, забрать три пустых кружки с соседнего стола.
— Благословенный, мы больше не обслуживаем, корчма закрыта, — вежливо, но твёрдо сообщила она последнему посетителю.
— Здравствуй, Тия, — спокойно поздоровался нахал. Лиса со стуком опустила кружки обратно на стол.
— Вы
