— Наташа, я иду, потому что нашел новый вид музыки, о котором никогда раньше не подозревал, и я могу эту музыку использовать, я могу ее играть, хотя на первый взгляд и не скажешь. Иначе бы ты и не стала со мной записываться, верно?.. Поэтому не беспокойся, что твои приятели с меня обломаются, я тебе мешать не буду. Я приду просто смотреть и слушать музыку.
После очередных словесных баталий Ананси исчез. Лоплоп оставался на их территории еще день-другой, но в конце концов последовал во тьму за пауком.
Крысиный король сразу сник.
Сол спустился в канализацию, стараясь не вывалить из пакета еду, за которой и двинулся в путь по тоннелям. На улице шел дождь, затяжной, моросящий и мерзкий, в тоннели стекала вода, смешанная с кислотой, она бурлила у ног Сола, едва не сбивая с ног: стремительный поток разбавленного теплого компоста с привычным запахом разложения достигал почти двух футов в глубину.
Крысиный король не заботился о пропитании, и Сол, раздраженный этой жалостью Короля к себе, покинул тронный зал и пошел рыться в отбросах на предмет съестного. Строгий контроль Крысиного короля ослабел, нервная хватка почти сошла на нет. Когда настроение Короля ухудшалось, ослабевала и решимость постоянно держать Сола в поле зрения.
Сол знал, в чем тут причина. Его ценность для Крысиного короля объяснялась не только кровными узами. Его не хотели отпускать не потому, что он племянник, а потому, что он был полезен, потому что его особая смешанная кровь представляла угрозу для Дудочника. Теперь кампания против Дудочника тонула в мелких стычках и перебранках, малодушии и страхе, и существование Сола значило все меньше и меньше для Крысиного короля. Как он мог использовать свое оружие, не имея плана действия?
Продвигаясь по сырым тоннелям, Сол услышал звук. В бетонной трещине маячила мокрая крыса, а за ней в темноте прятались визжащие детеныши.
Крыса нерешительно стояла у серой щели, глядя сверху на стремительный поток воды. Всего шесть дюймов или около того отделяли ее от поднимавшейся воды, и уютное углубление, где она жила, могло вот-вот превратиться в подводный склеп. Она подняла глаза на ту сторону тоннеля. Напротив, отделенная бурным потоком, была еще одна нора, но в боковом ответвлении, в стороне от главного русла.
Почуяв Сола, крыса поднялась на задние лапы и по-особенному взвизгнула.
Она приседала вверх-вниз в темноте, избегая смотреть ему в лицо, уже точно зная о его присутствии. Затем снова издала звук, долгий визгливый крик, в котором сквозила насмешка, присущая крысиным голосам.
Он остановился прямо перед ней и поднял пластиковый пакет на плечо.
Крыса просила его. Она умоляла о помощи.
Она жалобно пищала, и это напомнило Солу об огромном скопище крыс, что следовали за ним две недели назад, о тех крысах, которые, казалось, были движимы голодом и отчаянием и стремились выказать ему свое почтение.
«Возьми, — сигналила ему забрызганная грязью крыса, стоя в подобострастной позе. — Возьми, возьми!»
Сол потянулся к ней, и она подпрыгнула к его руке. Из щелей в бетоне разливалась какофония писков ее крысят, и Сол сунул руку дальше в рыхлую каменистую глубину. Маленькие тельца шевелились у него в руке, тыкаясь в нее носами. Сол осторожно закрыл ладонь, защищая их пальцами, и вытащил руку, в которой дрожало маленькое семейство. Вода поднималась.
Он пересек тоннель и положил крысят на выступ, откуда мать могла перетащить их в безопасное место.
Она пятилась от него, тряся головой, в ее голосе уже не было страха.
«Хозяин, — сказала она ему. — Хозяин». Потом повернулась и утащила свое семейство в темноту.
Сол облокотился о сырую стену.
Он понял, что случилось. Он понял, чего хотела крыса. И вряд ли это понравится Крысиному королю.
К тому времени, когда он добрался до тронного зала, вода потекла еще быстрее, и уровень ее продолжал повышаться. Он начал шарить по кирпичам в поисках крышки, скрывающей вход, нашел, потянул на себя; крышка подалась, смачно отрыгнув воздух, и, закрыв за собой люк, Сол по водопаду скользнул вниз, в темноту.
Он плюхнулся в бассейн, поднялся и шагнул на сухой кирпичный пол. За спиной, у выходного отверстия, вода просачивалась в щели между кирпичами и стекала по стене, но зал был таким огромным и сток устроен настолько эффективно, что ров, образованный за счет понижения уровня пола к стенам, стал лишь немного полнее. Чтобы создать реальную угрозу наводнения в тронном зале, дождь должен был лить не переставая несколько суток.
Крысиный король задумчиво сидел в своем огромном кирпичном кресле. Сол свирепо взглянул на него. Потом начал копаться в пластиковом мешке.
— Вот, — сказал он и швырнул Крысиному королю бумажный пакет. Тот поймал его одной рукой, не глядя.
— Фалафель, — сказал Сол, — пирожное, хлеб и фрукты. Достойно короля, — добавил он дерзко, но Крысиный король проигнорировал колкость.
Сол сел у подножия трона, скрестив ноги. Содержимое его пакета было почти таким же, что и у Короля, только сладкого было больше. Пристрастие Сола к сладкому сохранилось и после его перерождения в крысу. Подгнившие фрукты становились особенно сочными, и он никогда не упускал случая побаловать себя.
Он порылся в пакете и достал персик — поверхность его была одной сплошной вмятиной. Он ел, не отрывая взгляда от угрюмого лица Крысиного короля.
— Мне осточертело все это, — наконец резко сказал он. — Что с тобой?
Король повернулся и посмотрел на него.
— Заткни пасть. Ни хера ты еще не знаешь.
— Да ты весь провонял жалостью к себе! — У Сола вырвался короткий смешок. — Ты видел, чтобы я так ныл хоть когда-нибудь? А если у кого и есть причины грустить, так это у меня. Во-первых, ты вырвал меня из моей жизни и бросил в какой-то… дурной сон… Ну да хрен с ним, ладно, проживу как-нибудь, а ведь я неплохо прижился, а? А теперь, как раз когда я научился жить как Сол — Крысиный принц, ты вконец затупил и тебе все стало параллельно. Что, черт возьми, происходит? Ты… накачал меня, подготовил хрен знает к чему, а теперь просто потерял интерес. Что мне делать?
Король высокомерно уставился на него, но видно было, что он растерян.
— Знал бы сам, что ты мелешь, кусок дерьма…
— Не разговаривай так со мной! Господи! Какого хрена тебе от меня надо? Я что, сижу здесь только для того, чтобы пинать тебя каждый раз? Трясти тебя? Заставлять снова встать на ноги? Обломись! Хочешь сидеть здесь на своей крысиной заднице ровно — твои проблемы. Пусть они с тобой сидят, и этот паукастый, и Лоплоп, вы друг друга стоите. С меня, бля, хватит!
— Что, есть предложение, ты, болтливый маленький с-с-суч-чонок? — прошипел Крысиный король.
— Да, есть. А вам стоило бы меньше трястись за свои шкуры. Только и всего. А вы боитесь, боитесь, потому что вам всем подай такой план, чтобы не пришлось подставлять свои задницы. Ладно, допустим, он у вас будет! Вы говорите, что Дудочник этот такой гнусный тип, что вам нужно поймать его, что это Последний бой, но только при условии, что никто из вас на самом деле не станет драться. И пока мы все это обсасывали тут, я четко врубился, что вы-то думали, что это буду именно я — тот, кто будет бороться вместо вас, — но у всех у вас куриные мозги, вы не можете придумать, как использовать меня, чтобы не получить ответного удара или еще чего. Так считайте, что я свалил! — Сол пылал праведным гневом.
