искать. Примерно нашего возраста, блондинка с карими глазами. На ней ещё был браслет, — я дважды обвела своё запястье пальцем, показывая. — Серебряная змейка с чёрными бриллиантами. Редкая работа.
Даниэль нахмурился, припоминая, словно листал воображаемую книгу или альбом, а после покачал головой.
— Никогда такую не встречал.
Я ждала от него именно такого ответа, но при необходимости продолжить меня снова сотрясла короткая и унизительная дрожь.
— Она была с мужчиной. Высокий брюнет, красивый, но… жутковатый. Как будто не отсюда. Он просил тебе передать, чтобы ты берег шею. Она сказала, что ты знаешь, что это значит.
— Берег шею? — от удивления он приподнялся так резко, что едва не стряхнул меня со своего плеча.
Его лицо стало задумчивым и непривычно жёстким, а потом он вдруг засмеялся, падая обратно на подушку.
— Ну надо же! Не иначе, как сам Нечистый надо мной потешается.
Лагард успокоился и расслабился, а вот мне захотелось пнуть его в бок.
— Ещё немного, и я возьму его работу по добавлению тебе проблем на себя! Обьясни мне.
— Извини, — с заметным трудом, но он заставил себя успокоиться, провёл ладонью по моим волосам от затылка до самых кончиков. — Просто я этого не ожидал.
— Значит, ты знаешь, кто это был?
— Да, — он снова смотрел только на меня, и смотрел так внимательно и нежно, что у меня сжалось сердце. — В столице все друг друга знают понемногу, особенно люди одного круга. А мальчишки — всегда мальчишки, даже если они из очень знатных семей. Когда у одних начинается интересная взрослая жизнь с побегами из Академии, настоящим колдовством и прочими радостями, а другим такое ещё рано… Случается всякое. После того, как я сорвал им один очень сложный и грязный ритуал, Йонас обещал свернуть мне шею, если я ещё раз ему попадусь.
— Йонас?
Услышав знакомое имя, я снова приподнялась, а Даниэль опять улыбнулся, оценив мою реакцию.
— Да. Так что теперь, как ты понимаешь, у меня ещё меньше поводов ему не верить. Это, кстати, был не он.
Я не могла понять, что испытываю по этому поводу в первую очередь, — разочарование или искрящееся и острое, недопустимое для меня любопытство, — а по лицу маркиза вновь прошла тень.
— Хорошо, что ты встретила их сегодня, но если увидишь снова, держись подальше.
— Почему?
Ощущение пугающего и неотвратимого давления на горле вернулось, но я постаралась стряхнуть его как можно скорее, чтобы Даниэль не успел понять.
— Потому что рано или поздно они станут частью Совета, а каким будет Совет при Йонасе — ещё очень большой вопрос, — он погладил меня по волосам снова, но сделал это как будто безотчетно. — Про него много чего расскажут. Пока что он считается феноменально везучим безумцем, захватившим власть наглостью и удачей.
— Но на деле он очень приятный и чуткий человек? — я быстро облизнула губы, потому что поцеловать такого Лагарда хотелось нестерпимо.
Он выразительно хмыкнул и надавил на мою спину, вынуждая прижаться к себе теснее.
— На деле это хитрая, умная, насквозь циничная тварь. Не такая одарённая, как Нильсон, но у них получился хороший тандем. В те три года, что они вместе провели в Академии, добрая половина посвящённых содрагалась от того, что они находили забавным. Убрав нелояльных, он начнёт собирать свою команду, и Кайл в этом списке первый. Если он согласится, станет членом Совета в течение года.
— Совет не место для женщины, — я произнесла это очень тихо, скорее подумала вслух, но Даниэль всё равно услышал.
— Да. Присутствие спутницы меня удивило.
— Она не просто спутница.
Горло снова пережало, но на этот раз от попытки перебрать украдкой снятые чужие чувства, как камни в драгоценном ожерелье.
То, как она просто стояла рядом с ним, но была настроена на него всем своим существом. Как изменилось его лицо, стоило ей приблизиться…
— По ощущениям скорее… жена? — я заговорила медленно, перепроверяя саму себя. — Ученица точно. Он вложил в неё всё, что имел и знал.
— Ещё удивительнее, — всего на секунду, но он прижал меня к себе ещё крепче. — Смешно. За пару часов до того, как ты появилась, мне показалось, что меня назвали кретином недоразвитым. Я списал на пограничное состояние.
— Кретином? — сглотнув тяжелее, чем следовало и напомнив себе тем самым, что всё уже в порядке, я тихо фыркнула. — За что?
— За тебя, — теперь Даниэль смотрел мне в глаза и больше не улыбался. — За то, в каком состоянии ты металась по городу.
Под этим взглядом у меня не нашлось ни слов, ни мыслей, а он удержал моё лицо ладонью, не давая отвернуться.
— Я бы вернулся к утру. Глупо прозвучит, но я бы из самого Пекла к тебе вернулся.
Он гладил большим пальцем мой висок, а мне хотелось зажмуриться, потому что это было правдой.
Вместо этого я продолжала смотреть на него, не отрываясь, и мне показалось, что блики свечей как-то особенно чарующе играют в его глазах.
— Мне просто нужно было собраться с силами. И заодно выяснить, с кем довелось иметь дело, раз представилась такая возможность.
Даниэль напряжённо ждал, что я ему поверю, хотя коснуться моих мыслей для него не составило бы труда, и я накрыла пальцами его запястье, погладила так удачно оказавшиеся под ними шрамы.
— Ещё Иветта сказала, что ты, скорее всего, не лгал. Ты действительно положил яд в свою тарелку.
Он моргнул от неожиданности, а потом снова засмеялся.
— Прости. Мне нужно было понять, с кем же я все-таки собираюсь жить. После всего, что Руперт узнал о тебе.
— Поэтому ты решил жениться именно на мне.
— Скрывающая свой дар ведьма, живущая неподалёку, — что может интереснее?
На этот раз мы засмеялись одновременно, и Лагард потянулся первым, осторожно, словно не решаясь на большее, поймал губами или губы.
— Прости.
Он сказал это в третий раз, но совсем иначе. Так, словно предполагались варианты. Так, будто запоздало понял, что именно сделал.
Я наклонилась, чтобы потереться лбом о его подбородок, провести губами по шее легко и так нежно, как сама не могла бы от себя ожидать.
— Правда, что ты напал на палача?
Лица Даниэля я не видела, но почувствовала, что он снова улыбается.
— Он как раз закончил с ногтями на моих руках и обещал взяться за ноги. Начал повторяться. К тому же, мне очень хотелось увидеть короля.
Секунду я молчала, обдумывая услышанное и тон, которым это было сказано, а потом приподнялась, оперевшись на руку, хотя и было жаль отстраняться от него.
— Он действительно к тебе приходил?
— После этого
