Книга Неудача в наследство - Светлана Романюк

Издалека послышался счастливый смех Ольги, и в это же мгновение Аннушка столкнулась с вынырнувшим из-за куста Орловым. На ногах устояли, но, похоже, дыхание от удара перехватило у обоих. Когда пришли в себя, Анна с удивлением отметила, что и беспокойство куда-то пропало. «Видно, тоже ударом при столкновении вышибло», — подумала она с невесёлой усмешкой.

Петенька стоял чуть помятый, растерянный и раскрасневшийся. В руке его были зажаты слегка поникшие нежно-голубые колокольчики.

— Здравствуйте, Анна Ивановна, — проговорил он. — Простите великодушно… Я так неловок…

— Рада вас видеть, — чуть покривила душой Аннушка и поспешила добавить: — Ну, тут скорее дело не в вашей мнимой неловкости, а в моей несвоевременной поспешности. Что привело вас сюда? Марфа сказала, что вы хотели видеть Ольгу?

— Марфа?

— Служанка, что отворила вам дверь.

— Дверь? Ах, да! Простите, я немного… Немного рассеян… Сбился с мысли.

Петенька потупился и умолк.

— Ну что ж, прошу прощения. Видно, это я сбила вашу мысль, так внезапно выскочив из-за куста.

Орлов зарумянился и забормотал:

— Ну что вы! Я вовсе не то имел в виду. Я ни в малейшей степени… Вам не нужно извиняться! Это я…

Больше всего гость напоминал сейчас стеснительного ребёнка. Он оторвал взгляд от дорожки и взглянул в лицо собеседницы. Аннушка улыбнулась ему как можно теплее. Он несколько раз растерянно моргнул, затем робко улыбнулся в ответ.

— Я просто хотел… навестить вас по-соседски и лично вам спасибо сказать, — чуть смелее произнёс он и протянул ей цветы.

Анна удивлённо изогнула брови.

— Мне? За что же?

— Вы меня спасли от вероломно напавшего супа, — пояснил Петенька и улыбнулся неожиданно задорно и весело.

Аннушка не удержалась от искренней ответной улыбки и попыталась возразить:

— Не стоит приписывать мне столь серьёзных заслуг. Спасали от этого негодяя вас совсем другие люди!

— Ну, вы… организовали спасательную экспедицию! Вот. И поддержали, а это редкость… И я — ценю.

Он посерьёзнел. Аннушка кивнула и взяла букетик, который он продолжал протягивать.

— Спасибо, — поблагодарила она.

Вновь послышался Ольгин смех.

— Та девушка… Марфа… она сказала, что все заняты. Вы — отдыхаете. А Ольга Ивановна — в парке… но я, кажется, и в парке — не вовремя.

— Сегодня Андрей Дмитриевич сделал моей сестре предложение. Она согласилась, — пояснила Анна.

— Вот как? И когда же… когда свадьба? — тихо спросил Петенька, отводя взгляд и стремительно теряя румянец.

— Дату ещё не обговаривали.

— Ну что ж… Я, пожалуй, пойду. Передайте сестре и… её будущему супругу мои поздравления… искренние.

— Останьтесь на чай, — предложила Анна, с тревогой разглядывая понурившегося молодого человека.

Он упрямо мотнул головой:

— Нет. Спасибо. За всё вам спасибо. Но не хочу стеснять… Такое событие… До свидания. Передавайте поздравления…

Аннушка смотрела вслед ссутулившемуся Петеньке, прижимала к груди колокольчики и пыталась понять: что же всё-таки её всполошило? Может, это была не весть об очередном женихе? Может, её насторожили какие-то другие слова Марфы? Что же? Папенька в кабинете с гостем? С Миловановым?

«Туда не побегу! Будь что будет!» — подумала она и не спеша отправилась к себе, твёрдо решив запереться в комнате с книгой и не выходить оттуда до позднего вечера, а ещё лучше — до утра. Знаки чуть потеплели. Словно по руке кто-то погладил, одобряя принятое решение.

Глава 28. Гармония

Михаил ступил на аллею, ведущую к родному дому, как в чернила нырнул. Ветви деревьев ловили листьями и без того скудный лунный свет, не давая ни капле его просочиться сквозь крону. Ни ботинка не разглядеть, ни руки вытянутой не увидеть. Хотя нет. Руку со Знаком очень даже хорошо видно. Знак на ней, словно по заказу, мягко засветился, Михаил ощутил знакомое жжение и уже почти привычно проследил, как тает очередной треугольник.

Сколько их там осталось? Пятнадцать? Осталось пятнадцать дней. До чего? Михаил сплюнул. С Анной он так и не поговорил — засиделся с главой семейства Кречетовых. Не так уж и плох оказался Иван Петрович при ближайшем рассмотрении. Умён, хваток, да и в коньяке толк знает.

Да, коньяк у соседа хорош. Очень даже. Михаил хохотнул. Нет, он не пьян! Совершенно трезв. После нескольких часов блуждания по лесу кто угодно протрезвеет.

Михаил шагал по аллее, под его ботинками возмущённо поскрипывал гравий. В голове молодого человека в замысловатом танце кружилась чудная мысль: «Какая страшная вещь — гармония!»

С чего начался сегодняшний день? С подозрения и обвинения! Какая-то пигалица заподозрила его в намерении кошку убить! И самое очаровательное, что не первую. Нелепость страшная. Дальше что было? Андрей? Разговор со Славкой? Недоразумениям и там место нашлось. Потом? Усадьба Кречетовых. О! Одно сплошное недоразумение и нелепость! Турчилин с его букетом, Веленские с яркой тряпкой, Андрей с предложением руки и сердца. По закону гармонии и соответствия день просто обязан был закончиться столь же феерично. И что? Гармония не подвела! Андрей, видно от переизбытка чувств и эмоций, совершенно забыл о приятеле и укатил домой один. И всё бы ничего, если бы узнавший об этом Михаил не решил пройтись до дома пешком. Казалось бы — рукой подать. Барышни ночами легко сей путь преодолевают. Во всяком случае, одна из них. Нда-а-а… Но то, что легко далось барышне, внезапно вызвало затруднение у самого Михаила. То ли сказался коньяк, выпитый у неожиданно гостеприимного соседа, то ли то, что Михаил слишком давно не прогуливался по окрестностям, но с ним произошло то, чего не случалось даже в далёком детстве. Он заплутал.

Сколько кругов он нарезал, прежде чем столкнулся с провожатым? Кто бы знал. Но вымотался изрядно. А сколько бы он ещё ходил? До утра? Михаил содрогнулся и с благодарностью вспомнил вихрастого парнишку, представившегося Архипом. Пацанёнок молодец! И хоть смотрел на встречного волчонком, до дома его довёл. До ворот усадьбы проводил. И пять рублей, что из благодарности протянул ему Михаил, он честно заработал.

Михаил поднялся на крыльцо родного дома и с усмешкой подумал, что из общего ряда нелепостей и абсурдностей сегодняшнего дня выбивается лишь вполне себе деловой и абсолютно нормальный разговор с Иваном Петровичем. Эдакая серая клякса