затошнит, то вон ведро.
Он подошел к столу, закатывая рукава на ходу.
– Это будет твое первое убийство.
Да. Так и вышло. Но только вряд ли Мясник понимал, как именно все сложится, иначе бы не дал мне доступ к ножам.
Хотя черт знает. Может это и был его извращенный план?
Глава 16
Мне четырнадцать лет. Я иду по улицам ночного города. Дождь хлещет по щекам. Нож, крепко зажатый в пальцах, ощущается как продолжение руки. Прохожих вокруг мало, да и те вряд ли замечают кровавые потеки на моей одежде.
Ливень льет так сильно, что ничего не разобрать. Гром оглушает гулкими раскатами. Холод везде. Вокруг. Внутри и снаружи.
Я убил своего учителя. Сегодня. Приговорил и казнил Мясника. Лично. Я понимаю, что сделал бы так снова.
Я не мог поступить иначе. Не мог и все. Только не после того, что увидел в том проклятом подвале.
Мясник объяснил мне, тот человек сделал много плохих поступков. Он не просто так попал на разделочный стол. Заслужил.
Но черт, это ничего не меняло.
Мясник наслаждался. Я видел. Чувствовал. Ему нравилось. Причем такое ему нравилось гораздо сильнее обычной работы. Тех бандитов, которые хотели прикончить меня, он грохнул без особых эмоций. А тут отрывался на полную, упивался чужой болью.
Я наблюдал за ним и понимал только одно. Я должен его остановить. Сам он не остановится.
– Ты такой же, парень, – сказал он. – Мы из одинакового теста. Так что нечего морщиться и воротить нос. Бери нож. Помогай.
Я сделал то, о чем он просил. Помог. Пусть и не так, как он хотел. Я видел в его глазах: дальше станет хуже. Это сейчас он развлекается с преступниками, с теми, на кому пробу ставить негде. Завтра ему в башку стукнет другая идея.
Карма. Долбануться.
Неон вдруг бьет по глазам.Я застываю посреди улицы, смотрю на яркую вывеску отеля “Гранд”. Я понимаю, что хотел бы проснуться. Вернуться. Но назад дороги нет. Никогда. Выбор сделан.
Я не могу выразить это словами, просто знаю, что оказываюсь на грани. Я открываю то, что будет трудно закрыть.
Через неделю меня ждет еще одно убийство.
– Какого хрена? – рычу и вбиваю Ровного в стену.
– Я прикрывал наши задницы, – рявкает тот. – Что тебе тут непонятно? Дебил узнал меня. Он бы сдал нас ментам. С потрохами! Ты везучий. Попрешь в колонию. А я сразу улечу в тюрягу. Ну нет, такого не будет.
– Он бы никому ничего не сказал.
– Да откуда ты знаешь? Стоп. Ты знаешь? Этого рыжего хмыря? Откуда? Так, а ну живо выкладывай. Что у вас за история?
– Исчезни.
– Чего…
– Вали отсюда!
Ровный покидает пустынный переулок, а я опускаюсь на колени перед телом, которое уже покинула жизнь.
Рыжий. Тот пацан из моей школы.
Лицо бледное. Глаза распахнуты. Кровь стекает изо рта. Парень смотрит вдаль. Вверх. Не на меня. Но мои кишки выкручивает спазм.
В ночь, когда я разобрался с Мясником, Ровный с ребятами обчистили магазин, в котором Рыжий подрабатывал. Теперь же мы все столкнулись посреди улицы. У Ровного разыгралась паранойя, вот он и порезал парня.
А я не успел помешать. Слишком поздно пришел.
Накрываю ладонью лицо Рыжего, закрываю ему глаза.
Он бы нас не сдал. Знаю. Не сдал бы.
Я возвращаюсь к пацанам.
– Прости, я не знал, что вы с ним приятели, – говорит Ровный.
– Мы не приятели.
– Ну знакомые, – пожимает плечами. – Короче, Глеб, без обид. Его при любом раскладе стоило убрать. Ты же понимаешь. Никому из нас ходка не нужна. В колонии тоже паршиво. Там тебе не курорт.
Мне показалось или нет?
Я вглядываюсь в его лицо. Замечаю тень Мясника. Смутное отражение. Во взгляде, в чертах. Я различаю то, что неделю назад не оставило мне другого выбора, кроме убийства.
Я понимаю, что не ошибся позже. Несколько дней наблюдаю за Ровным. Он теряет берега. Становится жестче, отчаяннее. В нем бьется агрессия. Пацан даже на своих налетает.
Это что, вроде вируса? Раз убил – и уже не выходит остановится? Ты на это подсаживаешься?
Я не нахожу ответы, но я знаю, что и Ровного тоже надо остановить. Одно дело кражи, другое – убийство. Я не успеваю решить, как именно поступить, потому как нас хватают менты, и свой пятнадцатый день рождения я встречаю за железной решеткой.
– Пошевеливайся, – бросает мужик в форме. – На выход.
Через пару дней меня забирают от остальных пацанов.
Сперва я не понимаю куда. Думаю, может на допрос, но нет, ничего подобного. Меня просто выводят на улицу, заталкивают в огромное черное авто.
– Привет, сынок, – раздается самый раздражающий на свете голос.
Князь Волков стягивает перчатки, сжимает их в одной ладони, после врезает мне по лицу наотмашь.
– Я хочу выйти, – цежу.
– Мне плевать, чего ты хочешь, – отрезает Волков и дает водителю сигнал трогаться с места. – Ты достаточно погулял на свободе.
– Все равно свалю.
– Мало меня опозорил? – рявкает. – Мой сын уголовник. Попался на воровстве с каким-то вонючими беспризорниками. Жалкое зрелище.
– Я тебя никто. Как и ты мне.
– Ты будешь одним из моих наследников. Или хочешь дальше таскаться по улицам?
– Лучше сдохнуть в канаве, чем жить с тобой под одной крышей.
– Я дам тебе выбор, Глеб, – недобро усмехается. – Либо ты возвращаешься в мой дом и выполняешь все мои приказы, либо…
– Второй вариант.
– Уверен?
– На все сто.
–
