– Кто выдал тебе ее мелодию? – спрашиваю я, отказываясь от картины Крысиной королевы, которую мне рисует он.
– Это имеет значение?
Я молча киваю.
Он вздыхает и смотрит на звездное небо.
– Ты ведь веришь в судьбу, да?
Так, значит, все так просто. Настолько просто, что я могла бы разобраться самостоятельно. Никто другой не был на это способен. Я смотрю на отметину на руке. Мы поклялись кровью. Проклятие предательства скоро возьмет свое. Она утратит свою силу, а вместе с ней погибнет мой единственный шанс узнать конец.
– Колодезная ведьма?
Он отвечает не сразу.
– Она была другой.
Я с облегчением закрываю глаза.
– Она была хорошей?
Он молчит, и его молчание – достаточный ответ. Она была хорошей.
– Принцесса?..
– Получила то, чего заслуживала, – яростно говорит он. Удивленная, я смотрю на него.
– Что? – спрашивает он. – Думаешь, я не узнаю паршивую овцу среди нас, людей?
– Почему ты не сказал об этом людям? – спрашиваю я.
Охотник подходит ближе. Его взгляд бесконечно нежен.
– Что я должен был сказать? Что некоторые ведьмы – не те монстры, которыми мы их считаем? Людям нужен враг, козел отпущения. Колодезная ведьма была хорошей, или, лучше сказать, менее плохой, чем остальные. Но остальные – нет. Так кто бы в это поверил?
Я тяжело сглатываю. Знаю, что он прав. Однако:
– Охотники на ведьм, им ты, по крайней мере…
– Нет, – перебивает он меня. – Они бы не поняли. Их мир черно-белый. Есть хорошее и плохое. Добро и зло.
– И зло – это феи.
– Не зря, – спокойно говорит он. – Мы слишком долго страдали от их произвола.
Я молча киваю. Иногда – да, иногда я задаюсь вопросом, как бы выглядел мир, если бы я не поддалась желанию любви. Я смотрю на охотника. Встретились бы мы? Нашла бы я любовь?
Нас предали. И все же мы не что иное, как шахматные фигуры, а игровое поле – это мир. Я разжимаю пальцы и призываю свою магию. Охотник на ведьм даже ухом не ведет.
– Она потеряна, и я не знаю почему.
– Хочешь ее вернуть? – тихо спрашивает он.
Я закусываю губу, стараясь подавить вопль Королевы. Да, орет она внутри меня.
– Нет, – отвечаю я.
Охотник кладет руку мне на шею. Его пальцы теплые. Желание прижаться к нему просто непреодолимо, но я отстраняюсь от прикосновения. Он хмурится. В небе пролетают три темные тени. Крики ворон раздаются в ночи. Они – предвестники несчастий, и я ненадолго задумываюсь, какую судьбу они предвещают, какие зловещие вести несут с собой.
– Она твоя жена?
– Нет.
– Ты ее любишь?
Он медленно качает головой:
– Нет.
– Тогда кто она? – спрашиваю я, хотя боюсь ответа.
– Однажды я спас ее из лап ведьмы.
Я тяжело сглатываю.
Они везде наводят ужас, мои сестры. Повсюду суют свой нос.
– Кто это был?
– Это уже другая история. – Его взгляд темнеет. Я вижу в нем сомнения. И желание.
– Ты что-нибудь испытываешь ко мне?
– Ты ведьма, – бормочет он.
– Я фея.
– Что это меняет? – Он снова тянет ко мне руку, колеблется, опускает. – Ты не такая, как они, и в то же время точно такая же.
– Я была худшей из них. – Слезинка выступает в уголке глаза, скатывается по щеке. Он смахивает ее.
– И все же… – бормочет он, склоняясь ко мне.
Его поцелуй нежен. Так нежен. И я думаю, может, у нас все же есть шанс. Будущее, когда наконец останемся только он и я, и никакой магии, когда я – последняя фея, которая в общем-то уже не фея…
А тут так тихо, что я даже думаю, не показалось ли мне, я слышу крики и отдаленный шум реки.
Охотник на ведьм разворачивается и смотрит на горизонт. Он тоже слышит что-то, хотя для него эти звуки всего лишь слабый след, уносимый ветром.
– Что это? – шепчу я.
– Мы должны вернуться! – выкрикивает он и бежит назад. Я несусь за ним по высокой траве, я следую за испуганными криками. Тихий голос, он зовет меня…
Элль, я слышу Элль!
И чем дольше мы бежим сквозь ночь, тем больше становится страх в моем сердце. С каждым шагом он все сильнее охватывает меня ужасным предчувствием.
– Элль, – выдыхаю я ее имя. Только не Элль!
На полпути мы встречаем скачущую галопом лошадь. Она встает на дыбы, с губ слетает пена. Всадник падает в траву и остается неподвижным. Лошадь беспокойно пританцовывает на месте, потом остается стоять рядом с лежащим человеком.
– Это Герд! – Охотник на ведьм уже около него. Он поднимает его голову, зовет его по имени, и наконец Герд открывает усталые глаза.
– Она напала на нас, – шепчет он.
– Кто? Герд! Кто на вас напал? – настойчиво требует ответа охотник на ведьм.
– Морская ведьма, – слабо бормочет Герд и начинает плакать. – Клаус… он был прямо за мной. Он…
– Морская ведьма? – в ужасе восклицаю я, глядя в ту сторону, где шум реки постепенно стихает. Атака заканчивается. Что бы ни случилось, все кончено.
– А что насчет остальных? – спрашивает охотник на ведьм.
Герд рыдает.
– Не знаю. Все произошло так быстро. Русалки были повсюду. Они напали на нас.
Русалки.
Я закрываю глаза, и все вдруг обретает смысл. Русалки на пруду… они знают об Элль. Знают о моем слабом месте.
– Элль, – шепчу я и, прежде чем охотник на ведьм успевает мне помешать, взлетаю на спину измученной лошади.
– Подожди! – кричит он мне вслед, но я уже мчусь сквозь убывающую ночь. Может, еще не поздно. Может, я еще смогу ее спасти.
Конь несет меня быстро, его шерсть взмылена. Я чувствую, как бьется его сильное сердце. В моей голове только Элль, ее маленькое личико, ее сияющие глаза.
Все и вся, только не Элль!
Она спрячется. Она сядет на кровать Самиры и будет ждать меня. Я обниму ее и буду качать на руках, обещая, что больше никогда не оставлю ее одну. Мы спрячемся где-нибудь подальше от мира, чтобы мои сестры не смогли нас найти. Элль вырастет, Элль будет танцевать, петь и смеяться. Она будет любить меня, а я ее. И когда-нибудь мои сестры поймут, что я больше не представляю опасности, что я могу простить им все, пока у меня есть Элль.
Я добираюсь до холма, когда просыпается небо. Солнце срывает с места ужаса ночную завесу. От некогда мирного двора ничего не осталось. Долину затопила река. Сломанные крылья мельницы безвольно торчат из воды. Двор исчез в глубинах, проглочен и разрушен. Ничего не осталось, ничего не пощадили. Две коровы безжизненно плавают по поверхности воды, бьются друг о друга, отталкиваются, расходятся в стороны. Верхом на тушах сидят вороны, выклевывают глаза.
