так всё и плохо! У тебя есть шанс увидеть этот мир с той стороны, с которой большинство членов Царствующих Семей не видит. Учись!
«Подбодрил. Что же у меня полоса-то чёрная не кончается?», — возопила про себя Вера, но улыбнулась им и пошла в сторону, куда двигалось большинство людей на вокзале. Всё, что ей рассказали, было незначимым. Мир стал чужим и враждебным.
Когда она отошла достаточно далеко, мастер, поразмышляв, решил, что это чрезмерное испытание для их подопечной, и толкнул Рэйнера:
— Иди за ней и помоги.
Дорим отрицательно качнул головой, он ещё не забыл, как его трясло оттого, что он ласкал её, да и в машине все мысли были об этом. Мастер сурово посмотрел на него, и мысленно усмехнулся, его ученик, не замечая ничего, тоскливо смотрел вслед девушке.
— Она не Лилдах, старший! Разберись с собой и, наконец, реши, что ты от неё и от себя хочешь.
Рэйнер угрюмо взглянул на него и прыжками помчался вслед за ушедшей девушкой.
Смешавшись с толпой, Вера постаралась найти кого-нибудь, кто сможет ей помочь, полагаясь на свою наблюдательность. Случайно услышала разговор двух немолодых этанов, которые спорили, как ехать на гимсах или на машине, чтобы успеть до ночи. Слово «гимсы» её обрадовало, и она неспешно шла недалеко от них. Через десять минут они вышли на довольно широкий проспект, по которому неслись нескончаемым потоком грузовые машины-капли.
Она остановилась у того, что сочла переходом — поперёк шоссе была нанесена широкая ярко-жёлтая дорожка и, повертев головой, не обнаружила ничего, что напоминало бы светофор её мира. Это её озадачило, дорогу при таком интенсивном движении нельзя было перейти. Этаны, за которыми она шла, также стояли и чего-то ждали.
Внезапно полыхнуло красным светом, машины стали останавливаться, а с потолка спустилось что-то, напоминающее мост. Двое этанов почти бегом потрусили по этому мосту, и она, не раздумывая, рванула за ними. Дорога неожиданно оказалась очень широкой, она даже обогнала этанов, когда свет над дорожкой стал жёлтым и пешеходный мостик заскользил вверх. Вера оглянулась, увидела перепуганные лица немолодых этанов и, кинувшись к ним, сдёрнула с мостика. Пожилой этан, задыхаясь, проговорил:
— Негодяи! Они что же, вообще перестали следить за переходами?
— Я думаю, что это просто автомат, — пробормотала Вера. — Ну, как вы, пришли в себя? Помощь не нужна?
— Спасибо! Если бы не ты, нас опять бы зажало, и опять больница.
Вера улыбнулась им и пошла вперёд.
— Эй, парень, ты куда? Там же выход из города.
— Не знаю. Я провалился в школу релтаров, и боюсь возвращаться домой. Как я скажу, что… — Вера сокрушённо развела руками.
Пожилая этана, увидев этот жест беспомощности и страх на молодом личике, ахнула:
— Ты же такой молоденький!
Вера возмущённо огрызнулась:
— Я уже взрослый! Что же все меня нянчат?!
— Неужели не понимаешь, что у тебя не было шансов? Ты из какой Семьи? — пожилая этана с сочувствием смотрела на подростка, с её точки зрения, который видно решил что-то доказать своей семье.
Вера, совершенно не понимая, что делать дальше, расстроенно пробурчала:
— Не скажу, вы меня выдадите. Мои родственники сердиты на меня.
— И что же ты будешь делать?
— Пойду на фермы. Поработаю, поучусь, узнаю жизнь.
— Вот-вот! — раздался раздражённый бас. — Именно, поучись.
Вера резко повернулась, на неё смотрел запыхавшийся Рэйнер.
— Самав! — завопила она, не желая его подводить, и бросилась ему на шею. Она испытывала невероятное счастье.
Старики переглянулись, а Рэйнер сурово нахмурился.
— Не подлизывайся! Как капризничать, то ты в первых рядах, — он отодрал её руки от себя, но она прижалась к нему и всхлипнула. — Мальчишка! Что мы скажем семье?
От Рэйнера веяло такой силой и надёжностью, что она чуть не опьянела от чувства безопасности, но вспомнила, что не имеет права всё развалить, ведь именно её они спасают.
— Самав!.. Прошу, не ругай! Мне и так плохо.
Пожилой этан заулыбался.
— Уважаемый, пусть мальчик поработает на ферме! А семье можно будет сказать, что он проходил ступени взросления.
— Где найти ферму, которая примет на себя ответственность за этого оболтуса? — гигант горько усмехнулся.
— Да хоть ферма моего брата! — пожилой этан сочувственно ему улыбнулся, по-видимому, мальчишка довёл всех до белого каления, желая быть самостоятельным. Вспомнив себя в молодости, переглянулся с женой. — На ферме многие проходили ступени взросления.
— И он согласится? Мы же не из твоего клана? — в голосе гиганта прозвучала и надежда, и сомнение.
— Конечно, это же честь. Только и ты старший должен будешь сопровождать его.
Рэйнер достал какой-то диск набрал на нём номер.
— Мастер! Прости, что я отрываю тебя. Я нашёл этого оболтуса, он, оказывается, хочет пройти ступени взросления и приятия мира.
Пожилые этаны с улыбкой смотрели, как паренёк взволновано вцепился в руку говорящего. Гигант хмурился, но обнял его за плечи. Они неуловимо походили друг на друга, то ли оттенком знака Семьи, то ли молодостью.
— Конечно, мастер. Спасибо, мастер, — Рэйнер, отключил связь и поклонился этану. — Я — Самав из Семьи ре’Ройстан. Моего племянника зовут Массав. Мы благодарим вас и обещаем честно учиться принятию мира и взрослеть.
Этаны взволновано переглянулись. Семейство входило в клан Ройстан, и учить членов этой семьи — было честью. Вскоре они уже сидели в машине, которая их уносила по дороге из города. Уже темнело, когда они вышли на небольшой станции и пересели в сани, парящие над дорогой, в которые были впряжены шестеро животных, похожих на земных северных оленей. Вера поняла, что это гимсы. Возница гикнул, и животные понеслись по заснеженной пустыне.
Дорим закутал себя и Веру в меховой полог. Стремительно темнело, поднялся ветер. Вера стала замерзать и прижалась к Рэйнеру, дорим расстроился, почувствовав её уверенность в нём, а он не знал, как справится с тем, что на него навалилось. Он страстно желал её, и не мог поверить в то, что девочка из другого мира в теле Лилидах его выбор. А она… Она всю дорогу грезила о его губах. Из-за этого измученный дорим всю дорогу тормошил её, не давая ей спать.
Было совершенно темно, и валил снег, когда сани остановились, и пассажиров провели под купол, в котором было значительно теплее, чем на улице. Серебристый купол оказался очень большим, часть его была разгорожена под загоны, в которых содержались гимсы, их было очень много — нескончаемый лес рогов. Вдоль стены стояло несколько округлых палаток, разных размеров, лежали кипы растений. Вера вертела головой и, чтобы лучше видеть, вставала на цыпочки. Дорим сердито её шепнул:
— Утихомирь свой интерес! Нам здесь
