мире она может сотворить неприличный жест и не помереть со стыда.
Может, хочет и даже больше: имеет право. Отказывать в котором другим не её ума дело. Кто знает, может этот самый киллер в жизни нормальный мужик, выпускающий в игре пар. Чтобы там, в реале не наделать дел. Если посмотреть с этой стороны, получится, что…
— Не получится, — раздался над ухом знакомый голос.
ПИНО_Чет собственной персоной стоял в шаге от неё. И с самым разгильдяйским видом допекал какого-то непися-мута. Толстого, высокого, уродливого, однако посматривавшего на собеседника умными глазами. И демонстрирующего достойные манеры.
— Если обе стороны способны договариваться, — степенно возразил киллеру НПС, — всё получится. Ты способен договариваться? Или я зря теряю с тобой время?
— Я способен договариваться? — подмигнув проходящей мимо Таше, спросил у неё реально осточертевший персонаж.
Она остановилась, развернулась к нему лицом и ласково осведомилась:
— Что мне сделать, чтобы никогда больше тебя не видеть? Если уж не могу тебя прикончить.
Посетившее минуту назад озарения о сущности игры внезапно открыло перед ней широкие перспективы межличностного общения. Буквально, безграничные.
НПС с интересом посмотрел на киборга-щупа. Конечно же, увидел признаки благосклонности к ней соплеменников и склонил голову:
— Рад встрече с такой достойной особой.
— Благодарю, — тоном леди из английского фильма ответила Таша, сдержанно улыбнувшись. — Я польщена.
— А моё внимание тебе не льстит? — насмешливо встрял Пиночет.
— Простите, это мой враг, — вежливо просветила она собеседника.
— Ничего-ничего, — охотно извинил её мут. — Что бы ты ни сказала или ни выкинула, я заранее сделаю на это скидку.
— Ничего особенно травматичного для этого мерзавца я пока выкинуть не могу, — тоном скромнейшей из гимназисток проблеяла Таша. — Он сильней. А любые оскорбления в его случае бесполезны. У него стыда нет.
— Я польщён, — передразнил её ПК. — В самом просвещённом духе и лучших традициях. Это один из самых известных работорговцев в этой части материка. Кстати, торговый пост, куда тебя занесло, принадлежит ему. Да, почтенный Бронштейн Троцкий?
— Кто? — выпучилась на него Таша, не веря своим ушам.
— Смешно, да? — подмигнул ей Пиночет. — У кого-то там, — закатил он глаза к небу, — воображение дятла.
Она вздрогнула. Этим хлёстким выражением из романа Ильфа и Петрова муж клеймил особо презираемых им личностей.
— Что с тобой? — насмешливо осведомился киллер, мазнув взглядом по молчавшего Тунгусу.
— Да так, — промямлила она. — Фраза уж больно знакомая. Про дятла.
— Думаю, «Двенадцать стульев» хоть раз читал каждый образованный человек, — тоном лектора-просветителя заявил Пиночет. — Хотя их у нас меньше уссурийских тигров.
— Каких тигров? — удивлённо переспросил НПС по имени Бронштейн и по фамилии Троцкий.
— Бронша, я тебе потом расскажу, — пообещал Пиночет и поинтересовался у Тунгуса: — Что вы тут потеряли? Если твою чахлую подружку так мутит от наших невинных развлечений.
— У неё квест, — невозмутимо пояснил корд, равнодушно обозревая соседний загон. — Нужно вернуть матери трёх детей. Которых утащил кто-то из ваших. Кстати, не ты?
— Может, и я, — столь же невозмутимо ответил ПК. — И просто горю желанием вернуть покупателю деньги, когда вы его обворуете.
В Таше моментально включился снабженец, которому пытаются вставить палки в колёса непрерывного производственного процесса.
— А, если я тебе заплачу?
— Я с удовольствием заломлю охренительную цену, — осклабился Пиночет. — А после полюбуюсь, как тебя отсюда вынесут на пинках.
— Почему?
— Здесь, — вежливо встрял Троцкий, — не принято задавать подобные вопросы. На них реагируют весьма агрессивно.
— Даже ты? — голосом человека, не верящего в его принадлежность к сообществу подонков, уточнила Таша.
— Я нет, — степенно ответил работорговец. — Ты мне нравишься. Но отвечать на подобные вопросы тоже не стану.
— Тогда, может, снизойдёшь до совета? — чуть жалобно поинтересовалась она. — Наверняка же можно узнать, что требуется, не привлекая внимания тех, кто в этом не заинтересован?
— Бронша, не связывайся, — многозначительно протянул Пиночет, качая головой. — И не покупайся на её штучки. Эта с виду приличная цаца обокрала нас с мужиками дважды. И со стыда ведь не сгорела.
— Это правда? — оживился НПС. — Ты обокрала его? — ткнул он пухлым пальцем в грудь злорадно ухмылявшегося ПК.
— Правда, — со вздохом призналась Таша. — Так уж получилось.
— Я тебе помогу, — решительно объявил работорговец. — Ты узнаешь всё, что хочешь. А если дети ещё не проданы, ты получишь их по сходной цене. Я сам за тебя поторгуюсь.
— Спасибо, конечно, — обалдев от неожиданности, недоверчиво пробормотала она. — Вы что, враги?
— С чего ты так решила? — не менее злорадно ухмыльнулся Троцкий, одарив Пиночета торжествующим взглядом. — Мы заклятые партнёры. Пошли со мной, — скомандовал он и осёкся.
Уставился выжидательно на системника. В его глазах читалось почтение сильного обладающего властью человека к более сильному.
— Я твой должник, почтенный, — выдал Тунгус какое-то явно не пустое обещание.
Но Таше показалось, что это больше похоже на разрешение куда-то её отвести. Что, впрочем, не имело значения: он пошёл с ней.
Непись привёл их к одному из загонов, где надсмотрщики встретили хозяина ускользающими в сторону взглядами. Видимо, накосячили. И теперь молятся всем своим богам, чтобы Троцкий не устроил им репрессий.
Тот покликал к себе совсем уж смешного маленького человечка-жабу. Который пришлёпал на широких лапах с перепонками и без обувки. Почмокал широченным безгубым ртом, слушая расспросы хозяина. Попучился на него глубокомысленно, и в результате проквакал:
— Не было таких.
— Он что, всех помнит? Три месяца прошло, — засомневалась Таша.
— Всех, — заверил Троцкий, отпустив слугу благосклонным кивком. — И три месяца назад, и год. Память у него бездонная. Значит, выходит, что у меня твоих мальцов не было. Что ж, пойдём по другим загонам пошарим.
Но и в остальных лично ему принадлежащих загонах их ничем не обрадовали. Детишки были — самые разные. Их имена вносились в купчие, так что учёт и контроль здесь поставлен, как надо. Однако Бу, Ми и Ню в тех писульках не числились.
Затем Троцкий потащил новую знакомую к другому торговцу живым товаром. Им оказалась мутантка с поразительно прекрасным лицом. И неописуемо уродливым горбатым перекособоченным телом. На тощих ногах-палках, что гнулись в коленях на все четыре стороны света. Апокалипсис, конечно, дело такое: суровое и разрушительное. Но Таше казалось, что подобные мутации могут возникать лишь в головах извращенцев художников.
Адиоабиойабимбола — иначе такое чучело назвать было просто невозможно — долго ломалась. То кокетничала с Троцким, то орала на него, как ненормальная — аж пена с губ срывалась. Наконец, зараза натешилась. И уже абсолютно спокойно в деловом тоне потребовала своего менеджера по продажам поискать, судя по всему, очень дорогой товар. Раз на него нашёлся столь рьяно желавший его заполучить покупатель.
Узнав, что именно её судьба
