— Отличный кадр!
***
Вспышка.
— Нужны цветы! — шипела я подобно гадюке, боясь раньше времени всполошить объект Коленькиной любви, — Это позорно, без цветов признаваться Любви в любви!
— Принцесса, бля, ну нет в нашем районе круглосуточных цветочных!
— Нужны цветы! Я — девочка, я лучше знаю! — ввернула нерушимый аргумент, притопнув копытцем, и насладилась победой.
Вся троица передо мной в лице нервного, покрывшегося красными пятнами и изрядно шатающегося Коленьки, сияющего неизменной блаженной улыбкой Стаса и ржущего в кулак белобрысого скрипача, приняли серьезные выражения лиц и огляделись. Три пары глаз дружно сошлись в единой точке.
Через три минуты клумба у соседнего дома была изрядно помята, зато в руках Коленьки появился внушительный букет ромашек.
— Дай-ка я тебя сфотографирую, пижон!
***
Вспышка.
Звуки скрипки мелодично и звонко разливались в тишине раннего утра, наполненного бледными золотистыми лучами восходящего над серыми джунглями города солнца, прохладными каплями росы и басовитым голосом Коленьки, проникновенно оравшем неизвестную мне до этого момента песню, цепляясь одной рукой за кирпичи незастекленного балкона на первом этаже, а другой удерживая норовящие рассыпаться под ногами пестрым ковром ромашки. Стас мужественно подставивший свою спину, чтобы наш Ромео имел больше шансов попасть к своей Джульете, пытался при этом не шататься, ибо от малейшего покачивания его ног, амплитуда наверху значительно увеличивалась, грозя всей операции плачевным исходом.
Прости, за то, что долго шел к тебе.
Прости, за то, что я не мог тебя найти
В огромных многолюдных городах.
Теперь мы связаны навек одной судьбой.
И время, проведенное с тобой,
Давно уж исчисляется года.
Больше не могу молчать,
На весь мир готов кричать,
Ты одна мне нужна.
Без тебя ветра и метель.
Лучшая на свете жена
Мамочка моих детей
(Стас Михайлов — «Лучшая на свете», прим. автора)
Когда на балконе, наконец, появилась Джульетта, усилия Ромео утроились. По крайней мере, от его баса мне захотелось зажать уши ладонями, дабы из них не полилась кровь.
— Коля? — удивилась милая булочка, о беременности которой мог не догадаться только непроходимый Николай. — Ты что тут делаешь?
— Любушка моя любимая, я так люблю тебя. Выходи за меня, колобочек мой, ненаглядный! Будем вместе растить нашу изюминку! Вот! Это тебе! — совсем неизящно перевалил букет ромашек через кирпичную кладку Ромео, при этом чудом удержался от падения сам. — У меня и кольцо есь. И работа у меня будет! Ты только не прогоняй меня, Любочка.
А Любочка и не думала.
Сгребла непутевого папашку и утащила в норку.
— Это так мило… О! Стойте так, я вас сфоткаю.
***
Вспышка.
— Стас, да я тя никогда в жизни таким не видел! — выкатив шары то ли от удивления, то ли от крепости потребляемой настойки на зверобое, что мы не осилили и припрятали в кустах у дома, признавался сильно захмелевший белобрысый орел, которому после героической сюиты мы не посмели отказать в горячительном бонусе. — Розочка, ты кто вообще такая и что сделала с моим другом?
— Это Стрекоза моя!
— Феврония Савельева. Гейм-дизайнер «K-Game Production» проект «Хроникер».
— Да ладно! — в один голос повторили Орлов и Калинин, теперь уже глядя на меня совсем иначе.
Я лишь неопределенно пожала плечами.
— Ты не говорила, — возмутился Стас.
— Ты не спрашивал, — отмахнулась я.
Орлов, шумно выдохнул и махнул еще стопочку.
— Я хочу с тобой сфоткаться!
***
Вспышка.
— Вольдемар, не кричи! — мне казалось, что голос мой никак не выдает состояние алкогольного опьянения, но мой директор, не верил в это ни секунды, продолжая орать благим матом.
— Так, рыба моя! Собирай все свои розовые мозги в кучу и греби сюда! Чтоб через полчаса была в студии! Адрес выслал смской.
Директор, ёпта.
И через полчаса я была в студии. Причем не одна, а в сопровождении двух тел.
— Это что еще за балаган на выезде, рыба моя? Ты не охренела часом?
Вольдемар не успевал протирать запотевающие очки, и был готов казнить меня на месте.
— Ян Цаплин здесь проездом! Мне чудом удалось уговорить его сделать нам промо-фото, а ты что учудила?!
— Ну я ж не знала! Мы с другом свататься ходили, Вольдемар!
— А это что за женихи? — кивнул начальник в сторону Орлова с Калининым, которые, к слову, вели себя будто дети в цирке, и со счастливыми рожами осматривали реквизит в виде боевых топоров, мечей и прочего брутального металла, — Неликвид?! Хотя, постой-постой… знакомая борода…
***
Вспышка.
— Кайф, — блаженно выдохнул Стас, поражая меня своей невозмутимостью. Зеленая фея ему явно напрочь затуманила припудренный зверобоем мозг. Представляю, что будет, когда он протрезвеет!
Я тоже трезвой отнюдь не была, но за прошедшую ночь с гораздо меньшим отчаяньем опрокидывала бокалы, и хоть тело мое слушалось плохо, мозг вполне оставался вменяем.
Петечка, наш стилист, старательно расчесывал и без того аккуратную бороду Стаса, которая теперь была выкрашена в цвет берлинской лазури. Облаченный в какие-то наспех подобранные доспехи Калинин явно наслаждался процессом, даже не обращая внимания, как капают слюни Петечки на его оголенный пресс.
Орлов, с маниакальной одержимостью, снимал сториз, заливая их и все сделанные ранее фотографии в аккаунт новоиспеченного Инстраграм-пользователя с ником Синяя Борода — да!
(Зеленая фея — коктейль, в состав которого входят ликер блю кюрасао, дынный ликер, белый ром, водка, серебряная текила, абсент, лимонный сок и энергетик. Обладает сильным опьяняющим эффектом за счет коллаборации алкоголя и энергетика. — прим. автора)
Глава 21Стас
Ян гребаный Цаплин оказался двухметровым амбалом с невыносимо жутким характером. Он выставлял нас в каких-то неимоверных позах в жуткой зеленой комнате и постоянно злился на то, что ни я, ни Стрекоза не понимаем какой-то там концепции и художественного замысла, оттого не стеснялся орать матом и награждать нас такими эпитетами, что хотелось достать блокнот и начать их записывать себе на заметку.
