А у самой все сводило внутри от тяжести, от того, как сильно я желала почувствовать в себе твердую плоть, которую с наслаждением обхватывала ртом.
Еще один стон, старательно заглушенный, и пальцы Самсонова запутались в моих волосах, одобряя каждое движение.
— Как хорошо, Вика, — на протяжном выдохе выдавил он, наматывая на кулак мои русые пряди.
Я дразняще обвела языком головку, провела им вдоль пениса, и как только принялась лизать сжавшиеся яйца, Дамир резко потянул меня вверх. Он нечленораздельно выругался, не выпутывая пальцев из моих волос. Прибил к стене и вжался тазовой областью в мои бедра.
— Ты — мое гребаное проклятие, — процедил он, вжимаясь в меня все сильнее. — Твои губы — наказание за все грехи, — большим пальцем оттянул мою нижнюю. — Как ты можешь быть такой совершенной и убийственной одновременно?
— Пожалуйста, войди в меня, — прошептала, целуя Дамира в подбородок, прикусила его за шею, оттянула зубами кожу на плече. — Пожалуйста, я… так сильно тебя хочу!
— Нахер все.
Буквально вытолкнув из себя эти слова, Самсонов схватил мою ногу под коленом, отвел немного в сторону и уперся головкой члена к самому входу.
О боже-е-е, боже, боже!
Я скользила пальцами по мокрой стене, пытаясь сохранить равновесие. Боялась упасть от головокружительной смеси волнения, предвкушения, огненной страсти, плавившей рассудок.
— Уверена? — прохрипел брюнет, затуманенным взором глядя мне в глаза.
Я была слишком возбуждена, чтобы говорить, поэтому кивнула.
Самсонов медленно надавил членом, и я раскрыла рот в бесшумном возгласе, ощутив, как головка пениса плотно вошла в меня на несколько сантиметров.
— Ш-ш-ш, — успокаивающий шепот раздался рядом с ухом.
Дамир оставил короткий поцелуй на моей щеке, плавно переместившись к губам.
— Расслабься.
Я впилась пальцами в его широкие плечи.
Самсонов приподнял меня, схватив за бедра. Я обвила его торс ногами.
Мы замерли, глядя друг другу в глаза.
Смаковали мгновение перед погружением в бездну.
Я готова.
Тысячу раз да!
Однако вдруг меня насторожили внезапные звуки, доносившиеся как будто издалека.
Грохот пронесся под нами.
Мои опасения, что в лофт кто-то ворвался, подтвердились громкими шагами.
Шум воды заглушал голоса, но я сумела отличить взвизгивающий сопрано и обеспокоенный бас чуть выше, чем у Дамира.
Самсонов перенял страх, плескавшийся в моих глазах, и отстранился.
Выключил воду, раздвинул стеклянную дверь и снял с крючком полотенца. Одно протянул мне с кратким указанием: «Прикройся и не высовывайся. Я разберусь». Второе обернул вокруг своих бедер и непоколебимым шагом направился к лестнице.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
ДАМИР
Неважно, кто бы там ни был — я его убью.
Покромсаю на мелкие лоскутки.
Сотру в порошок!
Ярость застилала густой кровавой пеленой глаза. Стиснув кулаки, я спустился по лестнице и застыл на нижней ступени, с шоком и исступленностью обратив взор на свою жену.
И Леона.
Лучший друг стоял позади разгневанной Нелли, которой здесь быть не должно, и одними губами кричал: «Прости!». Он растерянно перетаптывался с ноги на ногу, словно хотел подобраться ближе к багровевшей от злости шатенке, пытавшейся уничтожить меня немигающим взглядом, но не решался. Леон знал, что от Нелли во время приступов истерики нужно держаться подальше, иначе рискуешь попасть ей под горячую руку и огрести по полной программе.
— Что вы здесь делаете? — скрестив руки на груди, задал я вопрос, взглянув требовательно на Власова.
Меня потряхивало от злости. И возбуждения, кипящего в паху. Я готов был застонать от мысли, что оставил свою голенькую девочку наверху. Мокрую. Такую же возбужденную. Жаждущую моего члена в своей узенькой киске…
Какого хрена он позволил Нелли ворваться сюда?!
Как, черт возьми, она узнала? Он рассказал?
— Где твоя малолетняя потаскуха, Дамир?! — пропищала женушка.
Я издал усталый вздох.
— Какое тебе дело, Нелли?
— Я твоя жена, урод!
— Формально, — ледяным тоном напомнил я.
Нелли запустила руку в волосы, испортив укладку. Золотые побрякушки, инкрустированные драгоценными камнями, зазвенели на ее руке. Она покрутилась на месте, осматриваясь. Сделала неосторожный шаг в сторону и пошатнулась на высоких шпильках. Леон, как гребаный рыцарь из сказок, мгновенно подоспел к ней и обнял, спасая от падения.
— Не трогай меня, Леон! — прорычала Нелли, отпихиваясь от моего друга. Свирепая женщина уткнула в меня указательный палец. — Я расскажу все отцу, слышишь? Ты поплатишься за то, что не умеешь держать свои причиндалы за застегнутой ширинкой!
Я закатил глаза.
Одни и те же угрозы. Снова и снова. Снова и снова.
Ее что, заклинило?!
— Все сказала?
Я не буду плясать под ее дудку. Не изменюсь и не стану покладистым, даже если ее отец начнет предъявлять мне. Я не любил ее ни минуты в своей жизни. Ни мгновения. Я принял ее, как наказание за то, что в прошлом был безответственным придурком.
— Где она? — рычащим голосом повторила она.
Нельзя, чтобы Нелли встретилась с Викой. Надеюсь, последняя вняла моей просьбе и не высунется.
— Объяснишь? — не обращая внимания на возмущенное пыхтение супруги, хмуро посмотрел на друга.
— Бро, клянусь, я ничего не говорил! — Леон сложил в молитвенном жесте ладони перед собой.
Подробности. Мне нужны чертовы подробности.
Я буравил Власова разочарованным взглядом. Он продолжал мотать головой, отрицая свою причастность. Нелли в это время металась по первому этажу пентхауса, цокая каблуками по паркету, ворча себе под нос.
— Как ты узнала об этом месте? — я пристально следил за хаотичным перемещением стройной фигуры.
— Ты проглотишь язык, узнав, о скольких вещах мне известно, Самсонов! Она наверху, да? — догадалась жена, бросая сумочку от «Versace» на диван. С показной решительностью закатав рукава полупрозрачной черной блузки до локтей, Нелли рванула к лестнице.
Я развернулся к ней лицом, преграждая путь наверх.
— Ты туда не пойдешь.
— Твоя сучка там, — Нелли оскалилась и кинулась бить меня по груди. — Лучше пропусти!
— Угомонись.
Не церемонясь, схватил за тонкие запястья и завел руки ей за спину. Нелли брыкалась и умудрилась вырваться, поцарапав длинными, заостренными ногтями мою скулу.
