Проснулась раньше будильника в лице Дженталя. За окном только начинал заниматься рассвет, но этого света хватало, чтобы осмотреться. Спать больше не хотелось, поэтому я рассеяно погладила Канто по искусанному плечу, стараясь не задевать особенно глубокие следы. Тот лишь заворочался, но не проснулся. Сон под утро явно снился не из приятных — рыжий хмурился, едва шевелил губами.
Я просто натянула на него одеяло повыше, потому что ледяная кожа меня сильно напрягала. Постаралась устроиться как можно ближе, тем более, что мне самой было слишком жарко. Канто повернулся в мою сторону, приоткрыл глаз, бегло осмотрел помещение и уснул обратно. Пусть спит, ему предстоит нервный день, как бы он не храбрился. Рука машинально сползает по боку, проходится по ребрам, оглаживает выступающую тазовую косточку.
Почему-то было устойчивое ощущение, что скоро что-то изменится. В принципе, оно было у меня уже несколько недель, нарастая постепенно, но неотвратимо. А вот сейчас оно переродилось в «развилку», или что-то случится и все пойдет по наклонной, или же обойдется. Излишним оптимизмом я уже не страдала, поэтому на всякий случай перебрала в памяти все комплекты защиты, от технических до магических. Вдруг пригодятся. На Канто надо будет нацепить. На восприятие положения в иерархии это не повлияет, такие вещи не считались «побрякушками».
Солнце набирало силу, луч скользнул по краю кровати. Дверь едва скрипнула. Канто сразу распахнул глаза, подаваясь вперед, нависая надо мной, но глядя прямо на вошедшего. Дженталь ухмыльнулся уголком губ:
— Пора.
— Джен, — я приподнялась на локтях, — принеси обсидиановую шкатулку.
Эльф несколько мгновений посмотрел на меня в упор, но потом понимающе кивнул. Хорошо, что он у меня такой… Канто выскальзывает из-под одеяла и сонно озирается. Из груди вырывается смешок — я-то знаю, что его вещи вчера абсолютно случайно упали в бассейн. Упс, неловкость какая.
— Можешь пройти через гардеробную. Потом приходи обратно.
Рыжий кивает, уходя. Улыбка уползает с губ, скоро этот покой уйдет. Ладно, хватит. Пора собираться. Вот только ни один наряд в гардеробной не радует. Все кажется «не тем». Принесший шкатулку эльф только бросает взгляд на мое недовольное лицо и уходит куда-то вглубь. На крючке оказывается чехол.
— Платье?
— Костюм. Промежуточный вариант между «официальным» и «полевым». У меня, — он заминается, — у меня ощущение грядущей бури.
Только киваю. Длинные ложные юбки скрывают ноги в брюках, но совершенно не стесняют движений. Отлично, и приличия соблюдены, и чувствую себя достаточно комфортно, чтобы не переживать хотя бы из-за этого лишний раз.
В дверях появляется Канто. Размяв пальцы, откидываю деревянную крышку шкатулки. Нужно хорошенько подумать. Не навесить лишнего, но и не оставить лазеек. Рыжий по жесту опускается на пуф. Ну, приступим.
Я буравила взглядом стену, стараясь сдержать бушующие эмоции. Меня не пустили! Как оказалось, после всех моих приключений и слишком длительного пребывания в больнице, меня признали временно недееспособной. Вместо меня на процесс попала Мирена. Оставалось надеяться на тетушку. Дженталь сидел рядом, не давая сорваться.
Эльф элементарно перегонял через себя щедро изливающиеся из меня волны силы, не позволяя им достичь ни окружающих, ни артефактов. Блондин чуть заметно морщился, потому что контролировать себя у меня не выходило совершенно, руки мелко тряслись, а вынужденная беспомощность действовала как красная тряпка на быка. Во время очередного всплеска пальцы сжались чуть сильнее, вырывая из раздумий.
— Прости, я просто…
— Не любите не иметь возможности повлиять на ситуацию. Я помню.
Со вздохом прижимаюсь к плечу, игнорируя странные взгляды окружающих женщин. На мне род прерывается безвозвратно, мне можно вести себя так, как на душу положит, и в гробу я видела ваши общественные приличия. Мысль о гробе невольно щелкнула в голове, руки похолодели.
— Все хорошо?
— Я, — утыкаюсь лицом в основание шеи, — я тут подумала, что будет с вами всеми, если со мной вдруг что-то случится?
— Вы же не собираетесь в объятия Предвечной? — Дженталь принялся отогревать заледеневшие пальцы в своих горячих руках.
— Никто не застрахован…
Не знаю, с чего меня вдруг так понесло в эту степь. Просто вдруг стало очень страшно. Эльф, нервно взглянув на меня, утянул мою вялую тушку от дверей зала суда в соседнее помещение. Под руки подсунули чашку с шоколадом. Я нервно сделала глоток, пытаясь собрать себя в кучу. Выходило не очень, но я, по крайней мере, старалась.
Дженталь смотрел в упор, опустив подбородок на переплетенные пальцы. Под взглядом становилось немного неуютно, но, скорее, от самого факта разглядывания. Наконец, блондин выдал:
— Есть у меня одна мысль на эту тему… Но не здесь. И в присутствии Вашей тетушки. Я не до конца ориентируюсь в человеческом законодательстве и традициях.
— У меня очень нехорошее предчувствие…
— Иногда предчувствия — лишь наши страхи. Не переживайте по этому поводу так сильно.
— Очень хочется верить в то, что ты прав, Дженталь. Но не с нашей удачливостью… Не с моей. Мне очень неспокойно. Но, надеюсь, это просто развившаяся паранойя шалит. В ином случае… Обещай мне одну вещь.
— Какую? — эльф вцепился в меня взглядом.
— Если я скажу — ты хватаешь остальных в охапку и окапываешься в самой глубокой норе, какую только найдешь. И не высовываешься оттуда, пока я не скажу об этом. Лично. Если же вдруг… Ладно, об этом позже.
— «Готовься к худшему, надейся на лучшее»? — он слабо улыбнулся, пытаясь сделать вид, что все хорошо, но в последние недели самоконтроль невозмутимого блондина сильно сдал.
Когда я спросила его об этом, мужчина лишь пожал плечами. И сказал, что это в какой-то мере нормально, эльф, желающий жить, в принципе очень эмоциональное существо. Другое дело, что это желание быстро проходит и оставляет только оболочку с чувством долга перед народом. А ему, на минуточку, на момент нашей встречи было около тысячи лет, хотя сейчас он и ощущает себя в разы моложе, мол, поэтому и эмоции бьют из него фонтаном. Я тогда смотрела огромными глазами, но потом вспомнила дату окончания предыдущей войны с остроухими.
В дверях показалась Мирена, за спиной которой маячил бледный Канто, «радующий» глаз всеми оттенками нежной зелени. Женщина жестом поманила нас за собой. Мне не очень-то нравятся выражения их лиц, поэтому, едва добравшись до укромного уголка, я в лоб спросила:
— Какие-то проблемы?
— Да, — Мирена покосилась на рыжего, явно находящегося где-то не здесь мыслями. — Карден уперлась рогом. И она хочет с тобой поговорить.
— Когда?
— Прямо сейчас.
Киваю, сжимая на несколько мгновений ладонь Канто. Тот благодарно улыбается, но выходит откровенно жалко. Его откровенно пугает перспектива оказаться выставленным на торги. Мирена кивает кому-то за моей спиной, девушка в форме подходит ближе и просит пройти за ней.
