Иногда я чувствую, что она жива и очень близко, а иногда –что она умерла и далеко. Это странно. Перед смертью у нее было огромноепотрясение… Но что это я все о себе… Поговорим лучше о вас. У вас многоталантов, вы обладаете качествами, которым завидуют другие, но вы теперь вочень большой опасности – нет?
– Нет, – с улыбкой сказал Мейсон.
– О, а я думаю, что да. Думаю, что даже сейчас вы вопасности, может быть, поэтому и не хотите знать свою судьбу. Нет?
Мейсон откинул голову и снова рассмеялся:
– Ваша манера продавать товар очаровательна, мисс Кармен!Разумеется, я хочу знать мою судьбу.
Она взяла его руку в свою, секунду подержала.
И вдруг Фрэнк кашлянул, предупреждая, поймал взгляд Мейсонаи сделал незаметный жест.
Мейсон поднял глаза и увидел двух широкоплечих,настороженных, агрессивно-напористых мужчин, вошедших в ресторан.
Мексиканка, которой принадлежал кабачок, подошла к ним срадушной улыбкой, но, увидев печать официальности на их лицах, сразу будтосникла.
Один из мужчин что-то сказал вполголоса.
Женщина показала рукой по направлению к отдельному кабинету.
Двое мужчин подошли, один отогнул лацкан пиджака и показалзвезду.
– О’кей, Кармен, – сказал он, – хватит с тебя! Собирай вещи.Пойдешь с нами. Тебе кто-то хочет задать несколько вопросов.
Он равнодушно посмотрел на Мейсона:
– Простите, что нарушаю вашу компанию, мистер, – и положилруку на плечо женщины. – Пошли, Кармен! – позвал он.
– Но я не понимаю…
– Неважно, пойдем!
Хозяйка ресторана была явно обеспокоена.
– Пожалуйста, Кармен, скорей, – торопила она, потом быстрозатараторила по-испански, и Кармен засуетилась.
– Ну, – сказал Мейсон, когда мужчины проводили девушку кмашине, – с меня довольно! Позвоню Полу Дрейку и спрошу, не знает ли ончего-нибудь относительно всего этого.
Он вошел в телефонную кабину, набрал номер офиса Дрейка и,когда детектив ответил, сообщил:
– Они только что взяли Кармен, Пол. Ты что-нибудь в этомпонимаешь?
– Мне ничего не известно наверняка, Перри, но я полагаю, чтото письмо в бутылке находится в руках властей и они намерены провести по немурасследование. Однако у меня есть и другие новости. Кармен тебе гадала?
– Да.
– Ну и как?
– Очень здорово, Пол! Она настоящий медиум.
– Она тебе хорошо нагадала?
– Хорошо-то хорошо, но не до конца. Ее прервали.
– Если предсказала хорошее, – сказал Пол, – она неважныймедиум. Только что сообщили, что у шерифа в руках бесспорное обвинение противДороти Феннер и что он готов доказать, что именно ты был тем сообщником,который ждал ее в каноэ, когда она в субботу вечером проникла в дом ДжорджаОлдера, чтобы похитить вещественное доказательство.
Глава 14
– Подсудимая имеет право отвести не удовлетворяющий еесостав жюри присяжных, – объявил судья Кэри.
Перри Мейсон встал, учтиво поклонился.
– Мы совершенно удовлетворены имеющимся составом, вашачесть.
Судья Кэри взглянул на обвинителя. Клод Глостер, окружнойпрокурор, широким жестом выразил одобрение:
– Приведите жюри к присяге.
Члены жюри, семь мужчин и пять женщин, встали со своих мест,подняли правые руки и поклялись честно и беспристрастно рассматривать дело,вынести справедливый приговор по иску народа штата Калифорния к подсудимой ДоротиФеннер.
Клод Глостер, обвинитель, сделал краткое вступительноезаявление, в котором выразил готовность доказать, что обвиняемая Дороти Феннерс заранее обдуманным намерением убила Джорджа С. Олдера в его доме, находящемсяна берегу залива, на территории, известной как «Остров Олдера». Что смертьнаступила в результате выстрела из револьвера. Что пуля проникла в затылок,затронула главную артерию и раздробила позвоночник – жертва упала на ходу,ожидая прихода обвиняемой. Олдер запер собаку, которая в последние несколькомесяцев была его неразлучным компаньоном, чтобы обвиняемая могла прийти в дом,не боясь ее. Обвиняемая убила свою жертву одним выстрелом из револьвера 38-гокалибра, выбежала через заднюю дверь на берег, где оставила каноэ или какую-тодругую небольшую лодку, приплыла на веслах к своей яхте, переоделась, дошла допричала и возвратилась в номер своего отеля…
Вступительное слово было более чем кратким. Закончив,обвинитель сел. Мейсон отказался от вступительного слова, и окружной прокурорвызвал первого свидетеля.
Судебно-медицинский эксперт констатировал, блеснув знаниемтехнической терминологии, факт смерти и ее причину.
Клод Глостер, осторожный, опасный противник в суде, блестящевладеющий логикой, задал несколько вопросов, чтобы обратить внимание именно нате пункты, которые ему были нужны, а затем прекратил допрос.
– Вы желаете, – любезно обратился он к адвокату, – допроситьсвидетеля, мистер Мейсон?
– У меня только один вопрос, – ответил тот.
– Прошу вас, спрашивайте.
– Благодарю. Доктор, когда вы осматривали труп, выопределили причину смерти?
– Да, сэр.
– Вы упомянули, что смерть наступила в результате выстрелапулей тридцать восьмого калибра?
– Да, сэр.
– Эта пуля была потом найдена?
– Нет, сэр, пуля не была найдена.
– В таком случае откуда вам известен калибр?
– Отчасти по размеру раны, отчасти из заключения, сделанногомною: под трупом лежал револьвер, из которого и был сделан смертельный выстрел.
– Если вы не нашли пулю, как вы могли определить, чтосмертельный выстрел был сделан из револьвера, который вы обнаружили лежащим подтрупом?
– Потому что выстрел из него был сделан недавно, потому чтоне было никакого иного места, куда могла бы уйти эта пуля, и потому чторевольвер был тридцать восьмого калибра.
– Понятно. Значит, вы определили, что смертельная пуля былатридцать восьмого калибра, потому что револьвер был найден под трупом; и вызнаете, что это – то самое оружие, из которого был сделан выстрел, потому чтооно тридцать восьмого калибра. Правильно я вас понял?
– Когда вы сказанное мною сформулировали таким образом, этопрозвучало как нелепость.
