Я машинально хотел дотронуться до нее, но всем-то этого моируки стали какими-то жидкими и я падал на ее плечи, руки, волосы. Ударялкаплями дождя по ссохшийся почве, по крышам бараков, закрывал собой полнуюлуну и звезды. Я смешивал каплями дождя песок и глину в грязь, так что ногижителей бараков утопали в этой смеси. Грязь смешивалась с топливом, пролитым избаков кораблей, кровью и сгнившими бинтами, с запахом спирта, морфия, краской ижелезом – создавая неприятный гнилой запах. Сначала он бил в нос, но потомвпитывался в кожу, волосы, одежду – и люди привыкали к нему.
Каплями дождя я прибивал этот запах к земле, смывал его содежды, кожи. Принося за собой какую-то полусухую свежесть, зато вместе сосвежестью приходил железный запашок. Железные люди, железная обстановка,железная война, железный век.
Девушки выбрались на балкон и протягивали руки к дождю,желая принять душ из воды, текущей с неба. Влага струилась по их лицам, длиннымплатьям, впитывалась в грязно-серый материал, впитывалась в волосы, собранные вконский хвост. Вода текла по ним ручьями и через минуты они стали мокрые допоследней нитки, но это нисколько не волновала их.
Кити, сняв сандалии, скакала рядом как маленькая. Онаприподнимала полы платья и размахивала ими туда-сюда, как бы пританцовывая ввальсе. Девушка улыбалась, словно ребенок, тянула свои хрупкие руки к небу – иее не волновало, что вместо неба над ними космический корабль. Она отплясывалакак бесенок, радующийся маленькой победе – победой звался я, то есть дождь. Онатак соскучилась по воде, что ни сильная усталость, ни то, что завтра нужно быловставать с рассветом и дежурить целые сутки – ей не мешали. Она прыгала,танцевала, мурлыкала себе под нос старинную мелодию.
Крид не танцевала и не пела. Она стояла под струями воды сглупой улыбкой на губах. Приложив руки к груди, подставляя лицо потокамдождевой воды. Она закрыла глаза и наслаждалась мигом. Я был благодарен ей заэто, что она оценила мой немой разговор, который я предложил ей в качестведождя. Мне очень хотелось знать, что она думает, но, увы, я был не всесилен.
– Кити, милая, ты так прекрасна! – Крид одарила еематеринской улыбкой.
– О, правда? - Смутилась девушка, - Так все прекрасно,Крид! Дорогая, все великолепно, потому что идет дождь! Идем со мной! – Китивзяла ее за руки, и они закружились под потоками.
– Хорошо? Да? – Не унималась Кити.
– Очень, – Крид все еще улыбалась, и взгляд стал грустным.Она хотела сказать, что-то девушке, но боялась сказать слова. Моя Крид быладругая, не уверенная, уставшая, замученная и я понял, идет война. Это военноевремя, значит, я все-таки был прав – время исчисляется и есть единица времени,которая зовется «вне времени».
– Кити я люблю тебя! – С грустью в голосе сказала Крид
– О, я тоже! – Засмеялась Кити, но она сказала это так, чтобы просто ответить Крид.
– Нет, ты не совсем поняла…. Я люблю тебя той любовью,которую невозможно объяснить. Я хочу быть всегда с тобой и только с тобой. Хочупомогать тебе в сложных моментах, и чтобы ты могла опереться на мое плечо, а ядолжна знать, что ты всегда будешь только со мной? – Она сказала путано и я, иКити не поняли ее слов.
Кити же посмотрела на нее серьезно и остановилась, онабольше не танцевала:
– Хорошо, Крид. Я всегда буду рядом с тобой, потому что тожеобожаю тебя. Ты должна знать, что я никогда не брошу тебя, ты самое лучшее, чтоесть в моей жизни….
– Правда? – Крид широко улыбнулась.
– Правда – правда, – продолжала Кити, – Ты должна знать, чтоты на много больше, чем просто друг – ты самая добрая, смелая и отчаяннаяподруга, но не только подруга…. как бы тебе сказать… ты та, которая идет сомной под руку, и я клянусь тебе Крид, что постараюсь помочь найти тебе своесчастье. Я очень хочу, что бы ты была, вместе с тем, кого любишь. Я так хочу,что вы с Виктором нашли друг друга в этой чертовой войне.
Крид удивленно уставилась на Кити: – Ты не понимаешь меняКити! Все не так….
Но Крид не договорила, а я не дослушал. Девушка вдохнулав легкие воздух и выдохнула с криком. Перед ними было оно – железное, сильное,мощное, как будто сошедшее с кладбища новой земли. Перед девушками стояло настоящееисчадие ада – железный дракон. Оно приближалось, желая крови – их крови.
– Бежи-им!!!– не своим голосом заорала Кити, потянув ее зарукав.
Крид осталась стоять на месте. Девушка хлопала глазами,разинув рот:
– Господи, и это – враг?!
– Крид! Бога ради!!! Бежи-им!!! – Она дернула ту с такойсилой, что рукав Кити издал не приятный звук рвущийся ткани.
- Бежим! Кити, бога ради, идем! Это то, с чем мы воюем! –Заголосила Крид, но Кити стояла и по-прежнему не двигалась.
- Идите, я отвлеку его! – Да, это был мой голос и вместодождя я обрел форму человека.
- Кити! – И звонкая пощечина Крид приземлилась на щеку Кити,девушка очнулась:
- Да, да, идем!
- В помещение! Живо! – Сказал я и вновь обратился к самомусебе, - Жаль у меня всего несколько минут…
Когда они были более-менее далеки от чудовища, я вновьстал наблюдателем.
Потом картинка изменилась, и наступил новый сон.
Приподнимая полы длинного платья, через небольшой холм шлаКрид. Выглядела она озадаченной и обиженной одновременно:
– Ооо, мужчины! Кто вас только создал?! Видите ли, емунекогда! Гад вы, Виктор Линкольн! Я уже соскучилась по прежнему добрякуВиктору! Где же он? Куда исчез? Неужели погиб под обломками этой чертовойвойны!? – Люблю, когда она в таком странном настроении и еще не зла, но уже еенастроение подпорчено. Я шел позади нее и улыбался. Жаль, что она не моглавидеть меня. Но моя улыбка ушла с губ, она обращалась не ко мне, а к новомуимени Марг Рун, была еще одна причина смены моего настроения.
Бубнив проклятия себе под нос, Крид перебралась черезнебольшой перевал и оказалась лицом к лицу с целым конным отрядом. На путниковони не походили. Их одежда имела иноземное происхождение; от нее несло смертью,солью и свежестью, как от воды. Все они были вооружены, как будто сейчас вновь должнаначаться война. Крид была в замешательстве и я тоже. Мы остановились.
- Беги, - шепнул ей я и направился к конным, но чуда непроизошло. Я не обрел человеческие черты, а был по-прежнему невесом.
Нас заметили. Один из людей направлялся к ней. Высокий,хорошо сложенный, в темных одеждах; с темными недобрыми глазами и обросшийгустой щетиной – вся его фигура излучала некий предупредительный знак, чтоэтого человека нужно сторониться. Он был не просто харизматичной личностью, аубийцей со стажем. Такой, недолго думая вскроет вены женщине, ребенку илистарику, если они будут стоять на его пути. Он шел к своей цели, не обращаявнимания на препятствия – его целью была война, власть, кровь, сталь. От егофигуры в темном, холодела кровь и, по коже побежали мурашки.
