Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
На основании «широких» дат для погребений Малого Каупа, которые получены Норбертом Госслером при создании хронологической схемы развития стремян пруссов (Goßler N., 2013, S. 109–216), изученные в 2009–2013 гг. комплексы указанного памятника археологии распределяются следующим образом:
Хронологические группы погребений Малого Каупа
В пределах этих групп комплексы распределены как по степени деградации форм стремян (в рамках типологического метода в целом – от сложных форм к упрощённым) и в соответствии с релятивной хронологией, выявленной в полевых условиях в результате перекрытия одними комплексами других. Например, выяснилось, что погр. К24 совершено раньше погр. К32, которое, в свою очередь, появилось раньше погр. К39. Погр. К34 совершено раньше погр. К33 и погр. К31 (см. выше). Однако относительно ранние даты указанных комплексов не означают выхода из употребления форм стремян, которые отмечены в их составе.
Самый ранний комплекс на Малом Каупе – погр. К68а, отнесённый к IX в. в соответствии со стременами вар. Goßler AII,1 (Goßler N., 2013, Taf.1,3), обладающими прорезным декором на расширенных боковых лопастях ступеньки (рис. 108). В Х в. местные пруссы, хоронившие на Малом Каупе членов своего коллектива, начинают использовать скандинавские по своему происхождению стремена треугольной формы с горизонтальной рамкой для стременного ремня. Данную форму Норберт Госслер поименовал вар. Goßler AI,1 (Goßler N., 2013, Abb. 3). Такие стремена были встречены лишь в погребениях, вскрытых Карлом Энгелем на Раскопе I (см. выше). В нашем материале известны лишь дериваты таких стремян в погр. К32 и К34. Стратиграфически более ранним относительно них комплексом является погр. К24(26), где представлены стремена редкой формы с серебряной плакировкой и с дополнительным держателем (обоймицей) ремня (рис. 13). Местной формой развития в Х в. скандинавских прототипов являются стремена вар. Goßler AII в погр. К49, К70, К86 (рис. 140). Они имеют уже не вытянутую, а вполне компактную форму и горизонтальную ступеньку под твердую подошву сапога. В XI в. дериваты скандинавских стремян вар. Goßler AI и AII постепенно выходят из употребления и встречены лишь в погр. К36 и К39 (рис. 140). Основной формой прусских стремян в XI в. являются стремена вар. Goßler CIII1-3, характеризующиеся подножкой для мягкой обувной подошвы и раскованными (уплощёнными) боковыми гранями. Отверстие для крепления стременного ремня – имеет круглую форму. Эта продукция прусских мастеров в могилах Малого Каупа выглядит как серия стандартного, массового материала (рис. 140). Наконец, для последних десятилетий XI–XII вв. характерны стремена вар. Goßler DIII,3 без отверстия для крепления ремня. Представленная динамика развития прусских стремян от степных и североевропейских форм к упрощённым стременам с уплощёнными боковыми лопастями неоднократно подтверждалась при составлении хронологических линий развития отдельных прусских могильников (Кулаков В.И., 2003, рис. 149).
Сходства между отдельными стременами Малого Каупа по их форме позволяет составить группы погребений, в которых стремена однотипны (точнее – практически стандартны). Это – погр. К32 и К34, погр. К70, К86 и К26, погр. К37, К31, К33, К44, погр. К54 и К57, погр. К53, К56 и К73. Данные комплексы, объединённые по группам наличием практически стандартных стремян, могли возникнуть синхронно или же в короткий отрезок времени.
Рис. 140. Хронологическая таблица стремян Малого Каупа
Кроме того, важно отметить факт утраты обязательности полного набора снаряжения для верховой езды для комплексов кон. XI–XII вв. Чаще всего конь снабжался лишь кольчатыми удилами упрощённой формы. К XIII в. традиция конских захоронений на Малом Каупе (и вообще у населения Самбии) прекращает использоваться. Древности пруссов «позднеязыческого периода» («spätheidnische Zeit» – так в немецкой историографии именовался предорденский период истории Пруссии) характеризуются на основании материалов Малого Каупа представленностью подковообразных фибул (с головками драконов в виде наверший, например) и всевозможными изделиями из бронзовых пластин (подвески, обоймицы и проч.). К этому времени наряду с конскими захоронениями из могил исчезают предметы вооружения. Скромно снаряжённые конские захоронения без следов верхнего яруса характерны для западной части вскрытой на могильнике площади. Это может свидетельствовать в пользу окраинного расположения данных «непрестижных» погребений на краю участка могильника.
Примечателен факт наиболее количественно представительных групп погребений, совершённых в Х и в XI вв. (соответственно 13 и 24 погребения). Именно к ним относятся встреченные на Малом Каупе комплексы с оружием, с западноевропейскими монетами в виде заупокойных подношений и с резными накладками на луки парадных сёдел жертвенных коней – уникальные памятники прикладного искусства Балтии эпохи раннего средневековья. В этих образцах косторезного искусства причудливо смешались черты скандинавского декоративного стиля Mammen и приёмы местного декора. Очевидно, указанные особенности групп погребений X–XI вв. позволяют предполагать определённый расцвет, который в указанных хронологический отрезок переживала балтская община Каупа. Особенности местной обрядности также прямо указывают на богатство местных жителей. В немалой мере эта особенность местных жителей связана с расцветом их торговли, на что указывает распространение на могильнике Малый Кауп весов, гирек и деталей их привески к поясу (Кулаков В.И., 2015б, с. 373–400). Судя по специфике распространения этих аксессуаров торговли в Балтийском регионе, пруссы в эпоху викингов активно торговали с обитателями Западного Поморья.
Реконструкция обряда
На основании данных, полученных при изучении погребений, вскрытых на участке могильника Малый Кауп, можно сделать следующие выводы относительно погребальной обрядности пруссов, обитавших в эпоху викингов в окрестностях Каупа и хоронивших на данном могильнике членов своего коллектива. Как правило, помещение туш коней происходит поэтапно. Общий ход погребальной церемонии реконструируется в следующих пунктах:
1. После смерти члена местной западнобалтской общины (среди погребённых, судя по элементов инвентаря, могут быть представлены не только пруссы, но и, вероятно, курши) выбиралось место для захоронения его останков. При этом учитывались, видимо, родственные или прочие связи с персонажами, уже похороненными на могильнике. Этот вывод следует из того, что некоторые комплексы нарочито, краем, задевают соседствующие могилы и выстраивают, таким образом, ряды погребений, хронологически отстоящих друг от друга на краткий промежуток времени (например, ряд из погр. К24(26)→К32→К39→К39а). Подобные черты развития могильников уже ранее были отмечены на примерах могильников Zophen/Суворово (Кулаков В.И., 1990, с. 15) и Ирзекапинис (Кулаков В.И., 1999, с. 271, рис. 64). Как показывает опыт полевой работы на грунтовых могильниках прусской культуры X–XI вв., такие ряды или группы перекрывающих друг друга погребений могут принадлежать членам одной семьи.
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
