— Но это неправда, — возразила Хейзл.
— Ты не приходила в школу во время каникул, потому что уезжала куда-то рисовать, — заметил Хедли.
Настала очередь Хейзл краснеть. Глаза директора превратились в узкие щелки.
— И было ли рисование? Теперь я уже думаю, что... где ты была?
Лицо Хейзл стало пунцовым.
— Ты уезжала с мужчиной, — произнес Хедли обвинительным тоном. Он говорил так, будто Хейзл оскорбила его. — Кто он? Невил Морган?
Хейзл рассмеялась. Она знала, что Невил открыл для себя прекрасную душу Полин с помощью жареной утки в медовом соусе. Случилось это в один из дней каникул на берегу реки. Весь учительский коллектив с нетерпением ждал объявления свадьбы. Директор школы, очевидно, был единственным, кто этого не знал.
— Кто он?! — прогремел Хедли, сжав кулаки.
— Никто, — дерзко ответила Хейзл. Она вдруг почувствовала, что ей надоело постоянно оправдываться перед директором, и, глядя ему прямо в глаза, отчеканила: — Вас это вообще не касается.
Хедли не поверил своим ушам.
— Ты... ты признаешься в этом? — Он задыхался от злости.
— Я взрослый человек, и что я делаю в свое свободное время — мое личное дело.
Взбешенный Хедли бросился на Хейзл. Это произошло так неожиданно, что она растерялась и, вместо того чтобы бежать к двери, двинулась в обратном направлении.
— Ты... — прохрипел Хедли, дико вращая глазами и тяжело дыша, — будешь делать то... что я... тебе скажу... Ты...
Оценив обстановку, Хейзл поняла, что ее шансы выбраться из директорского кабинета ничтожно малы, и решила действовать иначе.
— Прекратите! — крикнула она голосом, которым утихомиривала учеников.
Но Хедли не обратил на окрик никакого внимания. Рот у него перекосило, дыхание было тяжелым и частым. Он совершенно не владел собой.
— Эверард, успокойтесь, возьмите себя в руки, — повторила Хейзл, чувствуя, что у нее холодеют руки.
В дверь кабинета постучали, но Хедли был так взбешен, что не услышал этого.
— Ты... маленькая сучка...
Он подскочил к Хейзл, схватил ее за плечи и стал трясти изо всех сил. Хейзл слабо вскрикнула.
Стук в дверь усилился. С той стороны кто-то дергал за ручку двери. Хейзл поняла, что Хедли успел повернуть ключ в замке. Он продолжал трясти Хейзл, и ее голова болталась, как у тряпичной куклы.
Вдруг Хейзл начала истерично смеяться, что только подхлестнуло взбешенного мужчину.
— Ты не будешь... смеяться надо мной, — злобно прохрипел он.
Дверь ходила ходуном. Хейзл отчаянно вырывалась, но Хедли вцепился в нее бульдожьей хваткой. Внезапно раздался треск, и дверь распахнулась. Хедли опомнился.
— Что?.. — начал было он.
Потрясенная Хейзл увидела, как в кабинет ворвался Лерой Уэскер. Он оттащил от нее Хедли, развернул к себе лицом и нанес ему мощный удар в грудь. Директор отлетел к стене и сполз по ней, оставшись сидеть на полу с вытянутыми ногами. Вид он имел весьма жалкий.
Лерой повернулся к Хейзл.
— Ты в порядке?
Хейзл приложила руку к голове — она была на месте.
— Д-да, кажется...
— Больше не смей проделывать со мной такие фокусы! — сердито сказал он, крепко обнимая ее.
Хейзл смеялась и плакала одновременно.
— Больше не буду, — пообещала она, прижимаясь к Лерою.
— И ты больше никогда не сбежишь от меня, не объяснив причину своего бегства.
— Не сбегу, — согласилась Хейзл, шмыгая носом.
Лерой дал ей носовой платок. Потом он отпустил Хейзл и оглядел разгромленную комнату. В дверь заглянул Рей Хопкинс.
— С вашим директором произошел несчастный случай, — строго сказал Лерой.
Но мальчишку не так легко было провести.
— Похоже, что его кто-то ударил, — со знанием дела заметил он.
— Мистер Хедли подвернул ногу и упал, — непререкаемым тоном сказал Лерой. — Сбегай-ка за завучем. Мисс Купер тоже пострадала, я сам помогу ей.
Рей Хопкинс ухмыльнулся.
— Ну, беги! — поторопил его Лерой.
— Меня уже нет! — крикнул сорванец и, прежде чем исчезнуть, показал Хейзл большой палец.
После того как мальчишка умчался, Лерой бросил уничтожающий взгляд на директора.
— Считайте, что вам повезло, — тихо сказал он, — а то могли бы вылететь в окно. — И на случай, если Хедли не понял, добавил: — Если бы она пострадала. Попечители обязательно узнают об этом вопиющем случае, — продолжал Лерой ровным голосом, от которого у Хейзл мурашки бежали по телу, — а я уж позабочусь, чтобы вы больше никогда не обижали молодых учителей.
Хедли промолчал. Он был в шоке. Лерой взял Хейзл за руку и сказал:
— Пойдем отсюда.
Он открыл для нее дверцу «роллс-ройса». Не задавая лишних вопросов, Хейзл забралась в роскошный салон машины.
— Ну а теперь скажи мне, почему тебя не было в галерее сегодня утром, когда развешивали твои картины? — спросил Лерой, повернувшись к ней. — Я специально приехал туда в семь утра, чтобы увидеть тебя.
— Я догадывалась об этом, поэтому меня там и не было.
Лерой окинул ее насмешливым взглядом.
— Ну и дурочка.
— Никакая я не дурочка, — обидчиво пробурчала она. — Просто я не желаю зависеть от прихотей миллионера, который работает на два фронта и...
Лерой жестом остановил ее.
— Ты не должна ставить себя в зависимость от кого бы то ни было. Бог мой, да с таким талантом, как у тебя, ты должна была собственноручно вешать на стену каждую свою картину! И посылать к черту каждого, в том числе и меня, кто мешает тебе.
Хейзл недоверчиво посмотрела на него. Лерой, судя по его лицу, говорил серьезно, и она зарделась от удовольствия.
— Значит, тебе мои работы понравились?
— Я не уверен, что «понравились» — самое подходящее слово для данного случая. — Поколебавшись, Лерой сказал: — Я знаю, что не должен был видеть те полотна. Гауэйн...
Хейзл моментально ощетинилась.
— Что Гауэйн?
— Он... э-э-э... был в твоей студии. — Лерой помолчал, ожидая ее реакции. — Я сильно обидел тебя, да, Хейзл?
Хейзл прижала ладони к вспыхнувшим щекам. В этих портретах отражались ее обнаженные нервы, ее тоска и боль. И если Лерой видел их...
— Как Гауэйн только мог? — прошептала она.
— Он считает, что сделал это ради искусства. У меня же нет такого оправдания, — тихо произнес Лерой. — Я знал, что ты подумаешь, будто я шпионю за тобой, но я бы сошел с ума, находясь в неведении относительно твоих чувств. — У Хейзл из груди вырвался стон. Лерой взял ее руки в свои. — Я еще никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Том сказал, что мне это полезно, — со смешком добавил Лерой. — Я знаю, ты не хотела видеть меня, но не могу понять — почему. Ты можешь хотя бы выслушать меня?
