— Не понимаю, — пожал плечами Лекс.
— Пока это тебе не нужно. Поймешь позже…
— Если сумеешь, — добавил высокий голос со злинкой.
Лекс невольно поморщился: в этом помещении и акустика, и видимость обладали странной особенностью — хотя до сидящих в креслах людей было метров десять-двенадцать, он не мог ни рассмотреть лиц, ни хотя бы разобрать, какой фигуре какой голос принадлежит.
— Он сумеет, — с нажимом произнес обладатель спокойного голоса. — Желание — это все, терпение — ничто.
— Терять время — преступление более страшное, чем его иметь, — отозвался тенор.
— Бедная дама по имени Чушь, — пробормотал Лекс по-русски. — Сразу двое…
— Что? — услышал его тенор.
— Ничего… кто вы все-таки такие, спрашиваю?
— Для тебя мы пока… наверное, просто агнаты.
— Старшие родственники? — удивился Лекс. — Странно…
— Не нравится? — тут же спросил тенор.
— Да мне-то что? — хмыкнул Лекс. — Пожалуйста…
Он уже перестал злиться и хотел сейчас только одного: спать.
Словно прочитав его мысли, обладатель спокойного голоса произнес:
— Однако на сегодня хватит. У нас есть другие незаконченные дела. А ты можешь отдыхать. Тебя проводят.
Лекс повернул голову на легкий шорох: из какой-то ниши за его спиной вышли два человека в черных балахонах, подошли, остановились. Лекс поднялся с сиденья, один — из охранников, что ли? — сделал рукой жест: иди, мол, вперед.
Лекс посмотрел, куда ему показали, и увидел открывшуюся в стене дверь. Проходя мимо агнатов в сером, он попытался рассмотреть их лица, но опять ничего не вышло.
Единственная деталь, которую он успел углядеть, — руки одного из «старших родственников»: белые, холеные, они перебирали странные крупные четки. Через пару секунд, уже отвернувшись, Лекс понял, что его внимание привлекли именно четки — на черном шнурке были нанизаны стеклянные человеческие глаза, размером, пожалуй, чуть меньше настоящих. Глаза постукивали друг о друга и диковато таращились в разные стороны.
Из двери вышли в тесный, скудно освещенный коридор. Охранники двигались бесшумно, шли не слишком далеко и не слишком близко от Лекса — правильно шли, Лекс это оценил.
Оценил он и сбрую, которой были опоясаны черные: шокеры, наручники, еще какие-то штуковины… многополосные коммуникаторы, а вот оружия нет. Жаль. Что-то он тут задержался. Ну ладно…
Охранники довели Лекса до двери с магнитным замком, открыли ее и уставились на конвоируемого. Лекс вдруг скривился, пошатнулся, но устоял, ухватившись за одного из черных.
— Душно у вас тут, ребята… — сдавленным голосом произнес он. — Воды бы попить…
Охранники, не говоря ни слова, запихнули Лекса в помещение и захлопнули дверь.
Лекс пожал плечами, улыбнулся, огляделся.
Камера не камера, но обстановка, что называется, спартанская: теснота, тусклая осветительная трубка в потолке, голая кровать, химический туалет — все. Ну и хватит.
Лекс посмотрел на дверь, глянул на стены. Окон никаких и датчиков визуальной информации не видно… но это еще ничего не значит. Так что просто ляжем и отвернемся к стеночке.
Некоторое время он пытался думать, но получалось это плохо, поэтому Лекс решил послушать, что там ему сообщит коммуникатор — не дай Девятнадцать, охранник спохватится и начнет искать, где обронил казенное имущество, растяпа этакий.
Так… ну, это нам не нужно, там связываться не с кем… и такой поиск не годится… а эт-то что? Интересно, интересно, к интеркому подключиться — милое дело…
— …Второй, перейдите на запасную, эмиттеры сектора «Аш» разряжены, требуется пополнение боекомплекта, повторяю…
— …на западную сегодня пять рационов, а не четыре, там новенького привезли.
— Что за новенький-то?
— А Девятнадцать его знают, но жрать приказали выдать по второму разряду.
Я, что ли, новенький, подумал Лекс. А второй разряд — это много или мало?.. ладно, Эмпуза с ней, с кухней…
— …ты смотри, старшим-то не очень говори. Старшие-то, они, знаешь, как на это посмотрят? Индивидуальность, скажут, наращиваешь. О благе не печешься.
— Подумаешь, и не заметит никто. Самую малость и взял.
— Как раз за малость эту, как ее, нуллификацию схлопотать можно.
— Ладно, молчи уж…
— Это точно…
Ага, не все в агнатском королевстве чисто и гладко…
— …и все-таки не стоит рисковать. Благо — не в лучшем, а в приемлемом. Этот Охотник может быть опасен.
Лекс замер. Это был тот самый тенор.
— Я не вижу здесь риска, — а вот и спокойный голос… — потому что в наших руках — сила знания.
— Мы только зря потеряем время, — резко возразил тенор. — Пока есть возможность, надо ею воспользоваться.
— И все-таки я против подобных ритуалов, — как показалось Лексу, с некоторым сожалением возразил собеседник тенора. — В нашу-то эпоху, да такая неаккуратность…
— Любое жертвоприношение гораздо более действенно, нежели простые слова. К тому же мы не уверены в его происхождении…
— Нет, он с Земли, это точно. Так что вы правы — его кровь сделает свое дело.
— В таком случае я могу считать, что получено официальное согласие? Можно готовить церемонию?
— Н-ну…
Повисла пауза. Лекс не знал, верить ли тому, что он только что услышал.
— Пожалуй… да, — задумчиво произнес обладатель спокойного голоса. — Если Цезарь прольет его кровь раньше нас, народ Республики и история нас не простят. Вот только…
— Что?
— Проводите расчленение без меня. Мне эти крики, знаете ли, очень сильно режут уши.
— На белой тоге тираноубийцы неминуемо остаются пятна. Мы делаем свое дело, а прачки — свое…
Это уже даже не абзац… это несколько хуже.
Лекс услышал легкий шорох, потом щелчок — дверь открылась.
Разум Лекса практически не принимал участия в том, что делало его тело — сработал рефлекс, мышцы лишь получили необходимую команду: взгляд зафиксировал приближающегося к койке охранника — черный двигался страшно медленно, словно под водой, — прыжок, выпад, охранник с переломанными лицевыми костями оседает на пол… две секунды, чтобы сорвать с его пояса шокер, хотя толку от него… прыжок в коридор… второй охранник — растяпа, идиот, надо было стоять на пороге… нога, локоть — все, этот готов… кажется, еще жив, но со сломанной лобковой костью и свернутой челюстью ничего не сделает… хватит, свободные граждане, шутки кончились… вперед, вперед…
Коридор… дальше — куда? Стоп… там тупик… лево, быстро, и уже не останавливаться.
