— Вот блин!
Танк. Вспомнив о нем, Ларион поспешно привстал, чтобы видеть железный броненосец лучше. И успел как раз вовремя. Цель угадать было нетрудно, поскольку пушка танка смотрело прямо на атамана. Вот она выстрелила.
И тут получилась очень интересная штука. Снаряд, вырвавшийся из дула, заметить, конечно, было невозможно, но шагах в десяти от атамана его полет так замедлился, что ведьмак явственно увидел черный, остроконечный цилиндр, со скоростью черепахи отворачивающий от цели. Вот он по крутой дуге полностью развернулся и, все убыстряясь, полетел обратно к танку. Грохнул взрыв, башню заволокло дымом.
— Ух ты, — пробормотал Ларион. — Ну ничем его не возьмешь.
— Бежать надо! — крикнул кот. — В суматохе смоемся.
— Нет, — ведьмак не сделал даже попытки последовать совету товарища.
Прищурившись, спокойно, изучающее, словно игрок, поставивший на темную лошадку и теперь прикидывающий, хватит ли у нее сил на последнем круге обойти лидеров, он смотрел на происходящее внизу. А там была самая настоящая паника. Защитники баррикады, те, кто смог очухаться, бежали прочь. Снаряд, выпущенный танком, был осколочным, и бронированная машина от него не загорелась. Несмотря на это, экипаж открыл люки и тоже бросился наутек.
— Это разгром, — сказал кот.
— Нет, — возразил ему ведьмак. — Мэр. Он не убегает. Что-то у него еще есть в запасе. Не верю я в то, что он просто окаменел от ужаса. Не из таких. Что-то есть…
В самом деле, мэр, стоявший теперь на углу ближайшего в баррикаде дома, спасаться бегством или сдаваться явно не собирался. Он вроде бы так же, как и ведьмак, просто стоял и ждал.
И дождался. В тот момент, когда атаман шагнул в проход в баррикаде, Жуков резко вскинул вверх кулак. В нем было нечто, смахивающее на плоскую коробочку. Несмотря на разделявшее их расстояние, Ларион увидел, как мэр нажал на этой коробочке что-то, похожее на кнопку. В следующее мгновение баррикада взлетела на воздух.
Эффект был еще интереснее, чем разворачивающийся в воздухе снаряд. Федоров явственно разглядел, как среди разлетающихся от взрыва обломков возносится вверх радужный пузырь, очень смахивающий на мыльный, и в центре него оказалась фигура атамана. Взрыв был так силен, что его отшвырнуло прочь шагов на тридцать. Причем перед падением радужный пузырь исчез и человек в косухе рухнул прямо на дорогу, кажется, даже придавил одного из своих солдат.
— Ух ты! — воскликнул Шестилап. — Вот это фейерверк! И главное, как вовремя — как раз, чтобы спасти город.
— Да, неплохо, — подтвердил Ларион.
Вскинув автомат, он послал длинную очередь в сторону солдат орды, которые в этот момент кинулись к своему предводителю. Кажется, он даже попал, поскольку двое из них упали. Впрочем, это могла быть и не его заслуга. Снайпер на соседнем балконе уже очнулся от ступора и теперь стрелял раз за разом. Экипаж танка уже бежал обратно к своей машине. Мэр, которого взрывом швырнуло на землю, сел и первым делом попытался отряхнуться от нападавшего на него во время взрыва мусора. Из-за угла ближайшего дома выскочил отряд человек в пятьдесят, во главе которого был Щербак, и кинулся к остаткам баррикады. Многие на бегу стреляли по солдатам орды.
— Мы победили? — спросил кот. — Правда, мы победили?
Ларион сел обратно на кресло и, положив автомат на колени, вынул из кармана фляжку с коньяком.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — сообщил он, сделав солидный глоток.
— Что ты имеешь в виду?
— Только то, что враг еще жив.
Он ткнул пальцем в сторону атамана, которого его солдаты поспешно уносили прочь.
— И что? — спросил кот.
— Он жив, — объяснил Ларион. — Значит, отлежится и устроит новый штурм. Теперь ему надо поддержать пошатнувшийся авторитет, и на пощаду рассчитывать нечего.
— На пощаду?
— Ну да. Насколько я знаю принципы орды, они теперь должны не просто ограбить этот город, а сжечь все, способное гореть, вырезать жителей до последнего человека.
14
— Сколько у нас времени? — спросил мэр.
— Кто знает? — ответил Щербак. — Вдруг он будет на ногах уже завтра. Насколько я понимаю, он всего лишь упал и расшибся. Если ничего не сломал, то у нас в запасе только сегодняшняя ночь.
— Понятно, — мэр обернулся к Лариону, сидевшему в самом углу на старом продавленном стуле. — Ну а ты что скажешь?
Федоров пожал плечами.
— А что от меня ожидается?
Шестилап, лежавший прямо на полу, рядом со стулом своего напарника, подсказал:
— Большая шишка имел в виду, что ты — ведьмак и, значит, что-то можешь сказать такое, о чем они даже не догадываются.
Ларион пожал плечами.
— Ничего нового. Все это вы уже слышали. Думаю, как только атаман орды отлежится, он снова поведет свои войска в атаку. Причем теперь нам придется труднее. Если только весь ваш город не заминирован радиоуправляемыми минами. Тогда останется лишь заманить его на минное поле и прикончить. Если бы сегодня он упал поблизости от второй мины… Ну, в общем, сами понимаете.
— Как уничтожить его щит? — спросил мэр.
— Только вместе с ним самим, — ответил Федоров. — Вы ждали от меня другого ответа? Напрасно. Могу, кстати, добавить, что он способен не только прикрывать своих солдат от пуль, но еще, например, взрывать в руках у ваших защитников гранаты. Или снаряды, если ему на дороге попадется танк. Причем в этот раз он будет в ярости и, значит, пощады можете не ждать.
— На пощаду мы и не рассчитываем. Я просто хотел узнать, как это чудовище можно убить.
— А мне откуда знать?
— Мэр задал этот вопрос именно тебе, — подсказал Шестилап, — думая, что заразу частенько можно истребить только с помощью другой заразы.
Щербак, сидевший напротив Лариона почти на таком же стуле, криво ухмыльнулся.
— Менее всего я хотел бы сказать тебе что-то неприятное, — сообщил Жуков. — Но твой кот прав в одном. Все мы знаем, что ты, как ведьмак, способен делать.
— И что?
— Не можешь ты использовать свои способности для того, чтобы спасти город? Получается, оружие на атамана не действует. А вот как быть со временем? Мог бы ты превратить его либо в старика, либо в младенца?
— Нет.
— Принципы или это реально невозможно?
— Просто невозможно. И, кстати, там одного пора оживить. Он вам завтра понадобится.
Ларион встал и двинулся к двери. Кот неслышной тенью следовал за ним.
— Стой, мы пригласили тебя ради консультации.
— Я ее уже дал, — не оборачиваясь, сказал Федоров. — Более мне добавить нечего.
Оказавшись на улице, он отошел от входа в дом мэра на несколько шагов, прислонился спиной к стене, взглянул на солнце, которое уже опустилось к крышам домов.
