что-то металлическое. На мой немой вопрос она ворчливо пояснила:
– Тут овощи, сыр и колбаса, а тут – гусь в фольге. Я хотела его сразу в духовку поставить, но теперь придется тащить домой, так что с праздничным ужином, похоже, полный облом. Отнеси в машину и вернись, тут еще спиртное, а я не намерена переть все на горбу.
Я сходил в машину, сунул сумки в багажник. Рокки вильнул хвостом, почти не просыпаясь, на улицу идти он так и не захотел. Оставив его в покое, я поспешил к дому, столкнувшись с Агатой в дверях. Она прижимала к уху телефон, ее лицо казалось сосредоточенным и злым.
– Да, да… Поняла. Едем, – произнесла она и повернулась ко мне. – В паре километров отсюда нашли машину, похоже, сына Ковалева, черный «Киа», номера подходят. Давай прокатимся по адресу.
– Давай, – согласился я и спросил: – У тебя там подборка скандинавских детективов, можно взять почитать?
– Что? А, бери любую, – отмахнулась она.
Воспользовавшись случаем, я забежал в дом, зажег свет и схватил с полки пару томиков Несбе. В этот момент до меня донесся отчаянный крик. Кинув книжки на пол, я выскочил на улицу и увидел, как Агата несется к воротам, а моя машина, мигая фарами, мчится прочь. Я бросился следом, но, конечно, не догнал. Тяжело дыша, я остановился и не сразу понял, что держу в руке табельный «ПМ», направленный в сторону угонщика. Задние фонари издевательски мигнули красным и пропали за поворотом. Злая, как Сатана, Агата поравнялась со мной.
– Черт бы тебя побрал с твоими книжками! – свирепо заорала она. – Они угнали машину вместе с моим гусем!
– Да провались твой гусь! – рявкнул я в ответ. – Там моя собака!
Кажется, Агата в сердцах хотела сказать что-то едкое, например напомнить, как с нее трясли этот званый ужин, но живая собака перевесила тушку замороженной птицы, и она закрыла рот. Я позвонил дежурному и предупредил, что вероятные похитители угнали наш служебный автомобиль и движутся в сторону города, попросив вызвать за нами свободную машину. В голове мелькнула мысль: вот позорище-то, осрамился на весь отдел, теперь разговоров будет на год! Едва я закончил разговор, как впереди в темноте, почти у самой земли, мелькнули крохотные зеленые огоньки, а потом в полосе света от дальнего фонаря появился перепуганный Рокки. Пес, повизгивая, бросился ко мне. Я схватил его, чмокнул в нос и затолкал под куртку. Агата криво ухмылялась, но было видно, что ее просто разрывает от злости.
– Хорошо, что пса выпустили, повезло тебе. Думаю, у меня нет шансов дождаться, что мой гусь прибежит ко мне, – сказала Агата. – Ладно, пойдем обратно в дом, не на улице же торчать.
Патрульная машина заехала за нами через полчаса. Мы успели выпить чаю с бутербродами, соорудив их из жалких остатков продуктов, что остались у Агаты на даче. Все остальное уехало с грабителями. Я высказал предположение, что нас обнесли не случайные мародеры, похищение гуся и банкира – звенья одной цепочки. Агате версия очень понравилась, и она охотно подкинула идею, что наши бандиты на складчине и потому воруют, что придется: гусей, банкиров, машины. В шкафчике нашлась початая бутылка водки, и мы без зазрения совести выпили по рюмашке, постановив, что официальный рабочий день у нас закончился, а стресс от произошедшего никуда не делся. Так что, когда за нами приехал Литухин, мы пребывали уже в весьма приподнятом настроении. Повез он нас почему-то не в сторону города, а обратно, в Новолуговое.
– Эй, – спохватилась бдительная Агата, – куда ты нас везешь? Машину где нашли?
– Нормально все, – успокоил тот. – Машина никуда не денется, ребята ее смотрят. Я подумал, вам важнее будет кое с кем побеседовать.
– Мы кого-то пропустили? – забеспокоилась Агата.
– Ну, не совсем, – хмыкнул Литухин. – Когда нашли машину, она была не пустой. Ребята открыли багажник, а там – человек, связанный, с мешком на башке и кляпом во рту.
– Пропавший банкир Ковалев? – обрадовался я.
Литухин помотал головой:
– Не-а, его сын Арсений.
Я сделал стойку. Великовозрастный сын Ковалева, скандалист, которого отец недавно вычеркнул из списка допущенных до въезда в поселок, который незадолго до похищения крутился у шлагбаума и который буянил так, что его пришлось выводить охранникам. Вот вам и подозреваемый. Только почему он оказался в багажнике? Похитили вместе с отцом? Или же он пытался отвести от себя подозрения? Я быстро пересказал Агате показания охранника Залуцкого и увидел, что Литухин таращит на меня глаза в изумлении.
– Даня, что-то не так? – не выдержал я.
Тот пожал плечами.
– Не знаю, товарищ капитан, может быть, у Ковалева два сына?
– Один, от первого брака, – вмешалась Агата. – Литухин, в чем дело?
– Давайте вы сами с ним пообщаетесь, – неопределенно ответил парень. – Мне кажется, он вам кое-что интересное расскажет.
Дом Ковалевых был ярко освещен, они даже елку зажгли, несмотря на похищение главы семейства, – впрочем, этим наверняка занималась прислуга, хозяйке было не до того. Лариса Ковалева, в розовом шелковом кимоно, сидела в гостиной в компании Арсения, который жадно пил из кружки горячий чай, кутался в плед и дрожал не то от холода, не то от страха. Когда мы вошли, Лариса поднялась, встал и Арсений. Я растерянно заморгал: и это скандалист, которого выволакивала из дома охрана? Мачеха Арсения не могла похвастать высоким ростом, но ей он даже до уха не доставал. Когда парень вскочил, с него слетел плед, и я мог констатировать, что в свои двадцать с небольшим телосложением Арсений напоминает тринадцатилетнего подростка. Представить, что этого дохляка с трудом выволакивают из дома дюжие охранники, я никак не мог. Агата тоже внимательно смотрела на Арсения и, видимо, думала о том же самом, – я просто слышал, как вращаются в ее голове шестеренки. Литухин довольно скалился у дверей. Я скорчил ему рожу, и его улыбка тут же растаяла. Кашлянув, он незаметно смылся.
– Следователь Лебедева, – сухо представилась Агата и уселась за стол. – Арсений Алексеевич, если не ошибаюсь?
Блондинистый дохляк торопливо закивал. Мачеха уселась рядом и погладила его по плечу.
– Арсений Алексеевич, расскажите, что произошло? Как вы оказались в багажнике машины вашего отца?
– Если честно, я вообще ничего не понимаю, – всхлипнул Арсений и затряс нижней губой, слишком большой для такого худого лица. – Вчера я поехал к отцу. У самого поселка меня прижал к обочине внедорожник. Из него выскочили два мужика в масках и с пистолетами, велели выйти. А когда я вышел, надели наручники, запихали в багажник и увезли.
– А потом?
– Потом привезли в какой-то дом, там холодно было и сыро. Я очень замерз. Они меня развязывали всего пару раз, в туалет. Я пытался сам выбраться, но со скованными руками не сильно получилось. Глаза мне тоже завязали
