Амара. Не удивлюсь, если она написала это послание самостоятельно, чтобы провернуть всю эту сценку. Только вот в ее планах наверняка было то, что Теон кинется ее утешать. Но все вышло с точностью наоборот.
— Ты меня слышала, Амара. Извинись перед моей женой.
— Значит вот как, — прошипела девушка, — Как она ворвалась в мой класс и стала сыпать при всех обвинениями, ты и слова про извинения не сказал. А когда я пришла с выяснением отношений, так ты героем сразу сделался?
— Амара! — рыкнул Теон.
Девушка гордо выпрямилась и с натянутой улыбкой посмотрела в мою сторону.
— Приношу свои извинения, Сивилья.
Задерживаться Амара не стала. Она так же гордо развернулась на своих каблучках и последовала в сторону Академии. Но и выдохнуть я не успела, как меня тоже взяли за руку и повели к административному корпусу. Всю дорогу Теон молчал. И заговорил как только за нами закрылась дверь его кабинета.
— Ну и где ты взяла краску? — рыкнул муженек.
38
— Ну и где ты взяла краску? — рыкнул муженек.
Даже оправдываться не хотелось. Я настолько устала, что была готова согласиться на все. Даже на то, что не делала. И если раньше такая несправедливость вызывала во мне раздражение, то сейчас…думайте что хотите, только отпустите.
— Старшие курсы помогли. Я могу быть свободна? Мне бы еще в город успеть.
— И ты сейчас так спокойно об этом говоришь?! Сивилья, тебе совсем здесь скучно стало? Решила отыграться на всех подряд?
— И что ты сделаешь?! Заставишь меня тоже пойти и извиниться? Так не получится. Перед этой…девушкой, если ее таковой можно назвать, я на колени никогда не встану!
— Ты ведешь себя как ребенок!
— Лучше быть ребенком, чем шлюхой!
В кабинете воцарилось молчание. Мы с Теоном тяжело дышали и неотрывно друг на друга смотрели. Казалось, еще одно неверное слово и будет взрыв. Вопрос только в том, кто это слово произнесет.
— Думаешь, ты одна страдаешь? — на удивление тихо продолжил мужчина, — Да. Я совершил ошибку. Признаю. После смерти родителей я был в тяжелом положении. Дядя хотел забрать себе семейный бизнес, и чтобы сохранить все в пределах моего рода, мне пришлось скоропостижно жениться. Причем условие моего покойного батюшки, это брак с одной из дочерей Февэрман, так как он заранее договорился с твоим отцом. И то, что у меня были длительные отношения с Амарой, никого не волновало. Согласен. Я вызверился. После того, как родители погибли, а ближайшие родственники объединились, чтобы оставить меня ни с чем, я чувствовал, что остался один в этом мире. И единственным человеком, который поддерживал меня в трудную минуту — была Амара.
— Это тебя не оправдывает, — произнесла дрогнувшим голосом. Столько лет обид, чтобы наконец-то услышать правду. Я и так знала, что мой брак был по расчету. Но даже в таких браках есть возможность выбора, у Теона же его по сути не было.
— Не оправдывает, — согласился мужчина, — Именно поэтому я наказываю себя за прошлые поступки. Как только я пришел в себя, то сразу же поговорил с Амарой. Нашел ей достойного кандидата в мужья и помог устроиться в этой жизни.
— Что? — с каждой минутой я удивлялась все больше и больше. Всегда считала, что это Амара бросила Теона, как только ей подвернулась выгодная партия. Даже смеялась над ним по этому поводу неоднократно.
Верить не хотелось, поэтому на все следующие слова я как болванчик отрицательно качала головой.
— Я глупо верил, что наш брак еще можно спасти. Стал уделять тебе внимание, изучал тебя. Наблюдал. Выучил все твои привычки, любимые блюда и цветы. И с каждым днем я убеждался, что наш брак может быть не таким уж и плохим. Но на каждый мой шаг вперед, ты делала шаг назад. А твои бесконтрольные связи с другими мужчинами, — Теон поморщился и отвернулся, — Чтож. Я и это принял. Мое наказание — это отсутствие личной жизни, отсутствие любви, нежности и наследников, которые продолжат мой род. Потому что я к тебе не притронусь, Сивилья. И сам не разведусь. Но если ты найдешь мужчину, которого полюбишь…я тебя отпущу. Я больше не могу тебя мучать. Я больше не могу мучать себя. Я устал. И то, что я признал свою ошибку — ничего не значит. Мой поступок унизителен, я даже сам себе от этого противен.
— Это все, что ты хотел мне сказать? — губы дрожали от наступающих слез. Но я должна держаться. Теон не должен увидеть моей слабости, я столько лет держала планку и показывала свое презрительное безразличие, что не могла позволить себе опустить эту маску.
— Нет, — мужчина вздохнул и устало растер переносицу, — У меня к тебе будет просьба. Не трогай больше Амару, она…неплохая девушка.
— Уж истерики она действительно закатывает неплохо, — упоминание о бывшей моего мужа привело в чувство. И зачем я только расклеилась. Как бы Теон не посыпал себе голову пеплом, он продолжает думать только о ней, — В этом я уже убедилась. А ты что продолжаешь ее защищать? Снова записал ее в свои любовницы? Она то никогда не была против этого статуса.
— Оливия! — возмутился Теон, — Откуда такие бредовые мысли! После той ночи у меня с Амарой больше ничего не было!
— Зачем ты мне врешь?! Ты даже в доме не ночуешь, думаешь я совсем глупая?!
Муж только головой покачал и хмыкнул.
— Я просто не мог лишний раз на тебя смотреть. Мне было больно, от этого и переехал жить к себе в кабинет. А ночую на вот этом вот диванчике, — мужчина взглядом показал на гостевой диван и отвернулся, — Иди. Оливия. Кажется, ты собиралась поехать в город.
Вот и поговорили.
Слов больше не было, поэтому я резко развернулась и буквально выбежала из кабинета. А вот уже ближе к лестнице я наконец-то дала волю слезам. Перед собой не видела никого и ничего, единственным желанием было не упасть, иначе шею себе сверну. И даже оно не сбылось, так как я все таки полетела вниз, но меня вовремя подхватили сильные руки.
— Я, конечно, привык, что девушки падают к моим ногам, — прозвучал над ухом сдавленный голос, — Но сейчас я немного не в форме.
Собралась с силами и подняла глаза, чтобы посмотреть на своего спасителя.
— Приношу свои извинения, — попыталась улыбнуться симпатичному блондину, — Голова слегка закружилась.
— А то я не вижу, — хмыкнул мужчина, — Кажется, вы жена Теона?
— Все верно, — утвердительно кивнула, — А вы преподаватель Оливии? Это же вы ей помогли, когда она потеряла сознание.
— Да,
