итоге сделал то, что умел лучше всего — все подворье закрыл странный черный туман. Находить путь он не мешал — в двух шагах все было видно, и даже дышать в нем стало гораздо легче, но вот дальше пары метров плыло плотное марево, заметно искажающее голоса. Фил закрыл общие ворота, оставив открытой только калитку, оборудовал себе местечко на выходе — на высоте, чуть в стороне от выхода — и встречал каждого выходящего рыком.
— Стой! Имя, что несешь! — и не дослушав: — Пропадет что — голову сверну, пошел вперед!
К слову, никто так и не поинтересовался наличием того, что обычно называют мудреным словом «полномочия» — конвейер успешно работал, привлекая любопытный народ. Многие, пользуясь сегодняшним выходным днем, бесцельно слонялись мимо, но грозный окрик со стороны дома будто бы сам по себе заставлял их ноги шагать прямо во тьму подворья, с удивлением замечать, что тут не так уж и темно, и сразу же приступать к нехитрой работе.
Внутри двора не обошлось без накладок — судя по звукам, архимагу даже пришлось повоевать, но в самом начале — двух типов с разбитыми головами люди чуть позже вытащили из дыма и немудрено поинтересовались, надо ли тащить их по тому же указанному адресу. Вроде как в доме же нашли…
Фил поинтересовался семейным положением двух мужиков довольно грозного вида — первые кулачные бойцы на селе отбили себе право первыми мародерствовать внутри дома и, видимо, не особо впечатлились видом десятилетнего паренька, хоть и с палкой — в доме-то дыма не было. Одного — семейного, Фил повелел оттащить домой, второго, холостого и без родни, известного выпивоху и буяна Гектора, чуть замешкавшись, распорядился оттащить к огороду.
К тому времени механизм доставки работал уже без задержек, а груз в руках у людей становился все габаритнее и габаритнее — дошло до ошкуренных досок с пола. Архимаг принялся разбирать дом, руководствуясь родовым правилом «никому и никогда не отдавать своего». Фил был почти уверен, что такими темпами вместо дома останется только фундамент — да и то если этот фундамент не удастся расковырять.
С безразличием шагали мимо люди, покрикивал где-то внутри тумана дед, скрипел разламываемый дом, по-прежнему чадил уже почти потухший хлев, изрядно пованивая — сгорела птица; крупный скот, к счастью, еще не вернулся с поля. Но и этих эманаций чужой гибели вместе с атмосферой людского страха и безысходности Филу вполне хватало, чтобы совершить задуманное.
Вдали от людской суеты, со стороны ухоженного огорода, рядом с телом беспамятного мужчины с пробитой головой, стоял слишком серьезный для своего возраста мальчик, глаза которого словно сливались с окружающим туманом, казались его источником и одновременно — бездной, в которую туман утекает. В левой руке был зажат уродливого вида кинжал, без украшений, с зеленоватым отблеском на металлической поверхности — еще один предмет из тайника дождался своего часа. В правой руке, на сжатой ковшиком ладошке, подрагивал воздух — словно там было что-то прозрачное и бесформенное. На несколько секунд туман сгустился до непроницаемой черноты. Тьму пронзили испуганные крики людей, осознавших себя внезапно ослепшими. Порожденная волна страха моментально впиталась в кинжал, отчего болотная зелень его расцветки стала резче, заметнее, если бы что-то можно было видеть в темноте.
— Па-а-ршивец!!! — громовым раскатом проревел голос архимага, но было уже поздно.
Черная тень, более плотная, чем окружающая тьма, сверкнув двумя тлеющими угольками глаз, одним движением, далеко не детским по силе, вспорола грудь мужчине. Незримый сгусток из правой руки тени втек внутрь раны, мгновенно закрывая ее.
Чернота вокруг снова превратилась обратно в туман, а тело любителя кулачных драк вздрогнуло и тяжело вздохнуло.
— Мастер? — глубоким басом спросил не-мертвый у десятилетнего мальчика.
— Именно так, — криво улыбнулся тот ему в ответ, пряча кинжал обратно. — Теперь тебя зовут Гектор.
— Да, мастер, — без выражения ответили ему.
Сбоку пронесся небольшой ветер, а вслед за ним в тело ударило нечто тяжелое, свалив с ног, оседлало Фила и принялось разукрашивать его физиономию не сильными, но частыми ударами. Гектор неспешно поднялся, схватил архимага за ворот рубахи и поднял в воздух. Кеош пытался вывернуться из рукавов и спрыгнуть вниз, но был жестко зафиксирован — на этот раз за шею.
Фил встал и оттер кровь с губ.
— Принимай нового работника. Его имя — Гектор, — Фил обеспокоенно тронул пальцем передний зуб — вроде нормально. — Гектор!
— Да, мастер?
— Слушаешься его в тех приказах, которые не навредят мне и тебе. И называй меня Фил.
— Да, Фил.
— Отпусти меня! — рыкнул на него архимаг. Зомби подчинился, бережно отпуская ребенка на землю.
Кеош поискал взглядом внука, чтобы высказать ему все накипевшее, но тьма словно проглотила тело мальчишки — только что было, а уже и нет. Архимаг с чувством произнес вслух особо удачные обороты, памятные по портовому кварталу.
— Простите, но это невозможно сделать, — подал голос Гектор.
— Да сам знаю, — без злости проворчал Кеош и с любопытством уставился на зомби: — Надо же, разумная низшая нежить! Дом разобрать сможешь? Только аккуратно? А потом собрать?
— Да, мастер.
— Хм, — задумался на секунду архимаг и обошел неподвижного Гектора. — Нет, ну морду ему я все равно правильно начистил. Надо же хоть как-то его воспитывать.
Кеош с ухмылкой тряхнул головой и вновь ввинтился в туман. Где-то там вновь раздались смачные подзатыльники и командный голос лже-стражи.
Тьма над местом ритуала беззвучно рассмеялась.
* * *
Насколько, оказывается, компактно можно уложить вещи, расставив на полки, развесив на стены или убрав в подпол! Но если вывалить все это добро в одну кучу, гора выходит уж очень солидная — смотришь со стороны, видишь знакомые вещи, но все равно сложно поверить, что содержимое небольшого количества шкафов способно образовать рукотворный холм. А уж если вспомнить, что всю эту громаду предстоит отсортировать, очистить от пыли, грязи и разложить повторно — так и вовсе берет оторопь: не от лени, а скорее от непонимания, за что взяться в первую очередь.
Словом, молодой хозяйке Лании предстояла немалая работа — сложная, монотонная, скорбная, но в то же время безумно счастливая — потому как горе хоть и коснулось ее семьи, но все-таки прошло мимо. Супруг жив и обязательно встанет на ноги — иначе и быть не может. Такое уже бывало, когда муж повстречал медведя — и поборол-таки его! В груди
