самая березка, которую она избивала на протяжении всех своих тренировок. Сквозь пламя Анаис будто бы услышала шепот несчастного дерева: “Отмучилась”.
Глава XX
— Что-что? Пусть князь Домаш ищет других дураков, готовых умирать за глупые идеалы и мнимого государя! — снизу послышался громкий недовольный голос князя Анатрога. Анаис, пребывавшая в унынии и безразличии ко всему последнюю неделю, неожиданно оживилась и прислушалась. — С чего он решил, что ему дозволено нами командовать?! Из-за того что он — главный лизоблюд при нынешнем архимандрите… Осло… Осло… Ословизге, как его там?
— Осмомысл, — теперь уже послышался деликатный и сдержанный голос Путши, которого Анаис никогда не жаловала.
— Неважно. Мне плевать на защиту их государства, если мои земли будут беззащитны. И моих воинов я не отдам. Мои земли и мои воины — это мои земли и мои воины. А лизоблюда Домаша я никогда не признаю.
— Позвольте уточнить, их государство — и наше государство тоже…
— Путша, ты человек вроде смышленый, но говоришь откровенную чушь. Это самое государство не помогает нам, когда на нас совершают набеги…
Дальше Анаис не могла расслышать дядюшкиного разговора, так как он успокоился и стал говорить тише. Впервые за пять-семь последних дней Анаис, ведомая собственным любопытством, встала с постели. Она, шатаясь, подошла к зеркалу и, посмотрев в него, ужаснулась: на нее смотрела не прежняя веселая, прекрасная и озорная девушка, а живой труп с растрепанными во все стороны волосами и мятым ночным платьем. Несмотря на свой кошмарный внешний вид Анаис быстренько выбежала на лестничную площадку босыми ногами.
— …они все время ищут возможность прибрать все наши земли, создать неделимую власть. Этому не бывать! Тем более кто, как не я, искоренит зло, идущее от степного наглого народца?.. Кстати, как обстановка на вражеской стороне?
— Враг восстанавливает силы. Еще, как минимум, год им необходим для возобновления своих резервов. Очень многие полегли, а еще у них проблемы с… выращиванием травы.
— Что за глупости? Как это вообще связано?
— Никак не могу знать. Для меня это тоже загадка.
— Так разгадай ее… Хм, посмотрим. Раз уж год у нас имеется, то пора переходить к решению другой нашей задачи.
— Это будет непросто. Князь Велимир решил вернуть семейную идиллию. Теперь Радмир с сыном — его частые гости. И нет, Радмир держит сына в строгости, чтобы он уж точно ничего не начудил. — На минуту воцарилось молчание, затем Путша продолжил. — Однако Велимир все равно держит около десяти шпионов при дворе каждый раз, когда его брат приезжает. Жду Вашего приказа.
— Пусти среди них слушок, что Радмир собирается убить своего братца во время очередной пирушки.
— Будет сделано в лучшем виде, — уверил своего князя Путша и, будучи человеком с великолепным слухом, повернулся в сторону входа в трапезную — там стояла Анаис, одарившая его испуганным взглядом. Анатрог тоже повернулся в сторону племянницы, оценивающе осмотрел ее с ног до головы, неодобрительно покачал головой и, снисходительно улыбнувшись, горячо поприветствовал ее:
— Утро доброе, моя любимая племянница! Наконец, ты снизошла до того, чтобы вылезти к нам из четырех стен.
— Утро доброе, дядюшка! — заспанным голосом произнесла Анаис. — Прошу прощения, если помешала…
— Ничего-ничего, мы уже закончили, — быстро забормотал Путша и, стараясь ничего не задеть своим внушительным горбом, вышел из комнаты.
— Жду от тебя только хороших вестей! Не подведи! — крикнул ему вслед Анатрог.
— А что это Вы такое обсуждали, дядюшка? — не сдержала своего любопытства Анаис.
— Ну ты же мне говорила, что я слишком дружелюбен по отношению к своим врагам, — просто ответил Анатрог. — Вот я исправляюсь. — Анаис, не ожидавшая, что ей так легко ответят на ее вопрос, оторопела. Князь, воспользовавшись ее молчанием, продолжил. — Не знаю, что с тобой приключилось, Анаис, из-за чего ты от нас спряталась… Любаша с Дулькой все это время мучили меня, требовали, чтобы я вытряс с тебя все ответы. Но я все же решил, чтобы ты рассказала мне тогда, когда ты будешь к этому расположена.
— Спасибо, — смущенно произнесла Анаис, посмотрев себе под ноги.
— Раз уж ты вылезла, то спешу напомнить, что близится день твоего тринадцатилетия…
— Самаин, — задумчиво произнесла племянница в ответ.
— …и хотелось бы преподнести тебе хороший подарок. Как ты смотришь на то, чтобы съездить со мной до Ландышевой слободки? Развеешься, развеселеешь, увидишь новые места, потренируешь свою кобылку, в конце концов, пусть привыкает.
— Почему бы и нет? — пожала плечами Анаис. — Я совершенно не против размять косточки.
* * *
Осенний поход через бескрайние поля оказался не таким уж и простым. Гуляя по открытому пустырю с сухой пожелтевшей травой, путники столкнулись с сильными ветрами, дувшими прямо им в лицо. Хорошо лишь то, что Анаис и Анатрог предусмотрительно оделись в тулупы, а иначе бы их совсем сдуло. По бокам от них совершенно безмолвно ехали двое лучших дружинников Анатрога, облаченных в легкие кольчужки, имена которых Анаис запомнила лишь на время поездки. Одного, у которого волосы напоминали огромный стог сена, звали Ждан. У второго, Невзора, на лице застыла недовольная мина. Анатрог сказал, что у него это выражение лица появилось с его самого первого похода — увидев отрубленную голову своего любимого коня, Вацлава, он настолько сильно расстроился, что огорчение осталось на его лице навсегда.
Это был первый длительный выгул Химиры. Ей было непривычно, отчего путникам приходилось периодически идти пешком, давая своим коням передохнуть от наездничества. Это еще больше затрудняло передвижение. Им лишь повезло, что дождей во время их поездки не было и не намечалось. Хотя небо все это время нависало свинцовыми тучами.
— Дядюшка, а почему ты так не хочешь объединиться с князем Домашем? Ведь это же безопаснее — в случае чего твои земли будет защищать все государство, — неожиданно спросила Анаис. На фоне фыркала Химира, недовольная тем, что ее “жестоко” эксплуатируют.
— Я жуткий собственник, Анютка, — иронизировал Анатрог в ответ. — Ну а если серьезно, то я не считаю, что князю Домашу можно хоть что-то доверить.
— А кому можно? — задала резонный вопрос Анаис.
— Не знаю, — пожал плечами князь и уставился в небо. — Свои земли я бы доверил только себе.
— Ты хочешь избавиться от князей Радмира и Велимира?
— Анаис, что я тебе говорил о наших с князьями отношениях?
— Что они тебе не друзья, — констатировала Анаис.
— И я для них не друг, — подтвердил князь. — Не я их, так они меня когда-нибудь. К тому же я знаю их с детства, мы вместе играли с младых лет. Это совершенно несерьезные люди, движимые похотью, блудом и развлечениями. Постоянно
