не в том месте где положено) сдал назад, прям на взлетной полосе? Ты взгляни в мои глаза, ты похоже окосел.
Пусть его пение и было бодрым, но выдержал я эту пытку не больше минуты. И вроде голос у Боливара не был настолько уж противным и очередная песня не казалась слишком уж заунывной, по крайней мере не настолько ка предыдущие, но все вместе вызывало такую тоску зеленую, что хотелось то ли повеситься прямо на страховочной веревке, то ли отвязаться и спрыгнуть вниз, лишь бы не слушать. Наверное, это и придало мне дополнительный стимул, а потому память наконец сжалилась надо мной и подкинула нужную композицию: вот оно! Даже переделывать не надо!
— Позабытые стынут колодцы, — со всем старанием взвыл я, не дождавшись окончания куплета и перебивая дракона. Тот мгновенно заткнулся и стал с жадностью, это я прямо физически почувствовал, вслушиваться в текст. — Выцвел вереск на мили окрест. И смотрю я как катится солнце по холодному склону небес. Теряя остатки тепла.
Пока пел, благо в свое время творчеством «Мельницы» заслушивался до потери пульса и текст намертво въелся в память, внимательно вглядывался в проносящийся под нами ландшафт. И не зря. Если под собственное завывание Боливар летел медленно и размеренно, то под «Дракона» авторства Хелависы ему как будто реактивный двигатель к одному месту приделали. Лес внизу слился в сплошную зеленую хмарь, горы и реки мелькали так быстро, что глаз едва успевал их выхватывать. Шух-шух-шух, непрерывно терлись о воздух мощные крылья. Мы не летели, мы просто неслись на бешеной скорости. Это уже не пассажирский дракон получается а какой-то сверхзвуковой.
Не успел я допеть до середины как тайга, или ее местный аналог, сменилась степью от горизонта до горизонта, а когда закончил Боливар объявил:
— Снижаемся, держитесь крепче. Сейчас будем садиться. Мы на месте.
— Охренеть, — выпучив на меня глаза, прокомментировал хоббит. — И где ты только такие песни берешь? Я специально считал: мы разогнались почти до тридцать махов. Ну, может не прямо так сильно, но не менее двадцати так точно было.
— Где беру там уже нет, — рассмеялся я. — А что за махи?
Но ответить Иван не успел, Боливар пошел на снижение и снял купол, стало не до разговоров.
Очередную посадку я выдержал на удивление легче чем первую. Если так и дальше пойдет, скоро вообще привыкну, еще и смеяться над собой прошлым буду вспоминая.
К тому моменту как мы собрались вместе уже на земле, начало смеркаться. Драконы улеглись спать прямо там где сели, а нам еще предстояло как-то разыскать Орлова. И я не малейшего понятия не имел, как мы это будем делать. Хоть Боливар и заверил меня еще в воздухе что мы на месте, а как известно ни в направлении ни в координатах точки назначения драконы никогда не ошибаются, но кругом была одна сплошная степь и ни души кроме нас. Вот с этим вопросом я сразу же и обратился к «местным» хоббиту и орку.
— Ну и где нам тут искать Орлова? — спросил я.
— Спросим у кентов, — пожав плечами, флегматично ответил Малыш.
— Ага, — сказал я. — А где нам искать этих кентов?
— А зачем их искать? — искренне удивился орк. — Сейчас сами нас найдут.
— А им-то зачем нас искать? — пришла моя очередь удивляться.
— Ну, как это? — опешил Малыш. — Мы без спроса зашли на их суверенную территорию. Такое они точно не пропустят, сейчас как пить дать заявятся. Да вон уже, кажется, скачут. Видишь, пыль стоит?
Я посмотрел в ту сторону, куда ткнул пальцем Джонни: там вдалеке, на грани видимости, над горизонтом вздымалось облачко пыли. Как следует присмотревшись, понял, что таинственные кенты и правда скачут. Натурально на лошадях. Похоже, никак не меньше сотни всадников. Полагаю, эти ребята были кем-то вроде местных монголов. Все сходится: живут в степи, обожают лошадей, считают все вокруг своей территорией и готовы как следует вломить тем, кто на нее покусится. Как бы и нам вдруг не прилетело. Однако орк и хоббит вели себя довольно спокойно и ничуть не переживали по поводу возможной драки, а значит и мне не стоило. Пока не стоило.
Впрочем, такая толпа явно недружелюбно настроенных местных парней, а это было очевидно хотя бы потому, что двигались они в нашу сторону явно галопом, да еще с криками и улюлюканьем, меня все же напрягала. И вспоминая нравы подобных племен из нашей земной истории, я скорее предпочел бы сесть обратно на дракона и с удовольствием вспомнил бы самую драконью из всех известных в мире драконьих песен, лишь бы как можно скорее оказаться отсюда подальше. Интересно, что Орлов нашел с ними общего и как так вышло что предпочел уйти от хоть как-то ему знакомой компании к средневековым кочевникам? И главное, почему у них такое странное название?
Пока это все неспешно прокручивалось у меня в голове, всадники неумолимо приближались. Вот я уже могу разглядеть первых лошадей и даже отдельных… Кого⁈ Стоп! Да ну нафиг!
То, что я смог разглядеть, когда несшийся к нам табун подобрался на расстояние уверенного опознания, повергло меня в легкий шок. А может вовсе и не в легкий. Может даже и в тяжелый… Выражаясь простыми словами: я офигел.
Ибо скакавшие нам навстречу кони… люди… конелюди, были ни чем иным как кентаврами. Да-да! Теми самыми чуваками то ли из древнегреческих мифов, то ли из книг про волшебника-неумеху Гарри, короче, откуда-то из нашей поп-культуры. Все как положено: голова и торс от человека, а все что ниже вполне себе от коня. Некоторые из кентавров были в кожаных безрукавках с нашитыми то ли костяными то ли слюдяными пластинами, но большинство вообще безо всякой одежды. У каждого в руках или примитивное копье или просто большая дубина. И выражение лиц, как и стоило догадаться, далеко не самое дружелюбное.
Доскакав до того места, где мы расположились, табун лихо рассыпался на две части: примерно две трети окружили нас, а треть встала полукруглым строем напротив мирно посапывающих драконов, ощерившись рядом копий, впрочем, благоразумно держась на приличном от них расстоянии. Но ящерам, кажется, оно было вообще до лампочки: ну копошатся под боком какие-то козявки. Не лезут и ладно.
А вот нас кентавры обложили конкретно. Не рыпнуться.
Мгновение спустя вперед выступил здоровенный, на голову выше и настолько же
