кто защищает любую женщину, которой нужна его помощь.
Ким глубоко вздохнула, в ее глазах блеснула озабоченность.
— Послушай, Джейн. Вполне понятно, что нужно быть осторожной, особенно с человеком, связанным с мафией. Но страх, что тебя подведут, не должен затмевать твои чувства к Маркусу. Ты просто боишься, что у тебя появились к нему настоящие чувства, не так ли?
Мое сердце колотится в груди.
— Я не могу отрицать, что в нем что-то есть, Ким. Он не такой, как я ожидала. Я хотела ненавидеть его, верить, что он высокомерный и плохой, но не могу. Он добрый и заботливый, по-своему странный.
Умом я понимаю, что не должна позволять тому, что происходит между мной и Маркусом, становиться серьезнее, чем сейчас. Я — коп, а он мафиози. Мы из двух разных миров, но мое сердце и мое тело, кажется, не понимают этого.
— Знаешь, что я думаю?
— Что ты думаешь?
— Ты не просто влюбляешься в него, Джейн. Я думаю, ты уже влюблена в него, но отказываешься признать это, потому что боишься быть уязвимой. Ты боишься признать, что способна на такие глубокие чувства к кому-то вроде него.
Я провела рукой по волосам, чувствуя прилив паники.
— Но я детектив, Ким. Я не могу позволить себе быть ослепленной эмоциями, особенно по отношению к такому человеку, как Маркус. Насколько я знаю, следующее дело, за которое я возьмусь, может привести к гибели его и всей его семьи.
— Ты не можешь продолжать притворяться, что твои чувства к нему банальны. Ты всегда можешь перестать быть детективом. Ты сама говорила, что всегда хотела стать психологом. Признай, ты влюблена в него, и отрицание этого не принесет тебе пользы.
Я качаю головой, мой голос почти шепчет. Она не должна знать истинную причину, по которой я решила стать детективом.
— Забудь о том, что я сказала. Я стала детективом, потому что это то, чего я всегда хотела, и я не могу позволить себе влюбиться в кого-то вроде него. Это опасно, и я не могу рисковать своей работой или безопасностью. Сейчас он может быть милым, но что, если есть причина, по которой он приближается ко мне?
Выражение лица Ким смягчается.
— Я понимаю, но если отгородиться от своих чувств, они не исчезнут. В конце концов, тебе придется с ними столкнуться. Может быть, Маркус не такой злодей, каким ты его считаешь. Он может удивить тебя.
— Да, он может удивить меня и однажды всадить пулю в мой череп. — Я делаю глубокий вдох, пытаясь осознать истинность слов Ким. — Я постараюсь разобраться со всем в своей голове. Но пока давай не будем зацикливаться на этом, хорошо?
Ким кивает, утешительно улыбаясь.
— Конечно. Давай наслаждаться нашим ужином. Уже холодает, и я не хочу возвращаться домой слишком поздно.
Она тащит перед собой тарелку с макаронами и сыром и копается в них вилкой. На мгновение я отключаюсь. Я могу отрицать это и врать сколько угодно, но одно могу сказать точно.
Я думаю, что действительно люблю Маркуса.
12
МАРКУС
— Он племянник Виктора.
Я сжимаю кулак, стискивая челюсти от ярости, кипящей внутри меня, и смотрю на город через стеклянную стену в своей спальне. Нью-Йорк очарователен после наступления темноты. Даже под беззвездным небом, без луны, возвышающиеся небоскребы города освещают ночь. По улицам мчатся машины, город ревет от далекой музыки и пролетающих над головой самолетов.
И все же сегодня прольется чья-то кровь.
Я наслаждаюсь хаосом, в который собираюсь ввергнуть город, предвкушаю заголовки газет, когда до СМИ дойдут новости о жутком убийстве помощника окружного прокурора Родригеса, который пытался раскрыть дела об убийствах в Адской кухне, которые заставят меня улыбнуться. Конечно, они будут сочувствовать ему и его семье и скандировать о справедливости. Но никто из них не поблагодарит меня, да и, честно говоря, я не нуждаюсь в благодарности. Я получу удовлетворение от осознания того, что избавил мир от ублюдка, единственным достижением которого было быть домашним животным для такого человека, как Виктор Валенте, и издеваться над невинной женщиной на работе, просто ради удовольствия.
Для ее же безопасности я не спускаю глаз с Джейн с тех пор, как она получила сообщение с угрозами. Виктор может думать, что он впереди, но я в этом городе гораздо дольше, чем он.
В полицейском департаменте есть несколько человек, которые работают на меня. Джейн этого не знает, но вся эта история с расследованием моего бизнеса и внезапным обыском была частью моего плана по пресечению подозрений, выдвинутых против меня в связи с убийствами в Адской кухне.
Я заставил Виктора почувствовать, что он держит меня там, где хотел, и не сделает ни шагу, пока я не буду готов к атаке.
— Что нам с ним делать, босс? — Спрашивает Антонио по телефону. — Я уберу его, если ты хочешь.
— Узнай, где этот ублюдок, и приведи его ко мне. Я сам его уберу. — И клянусь, это будет некрасиво.
— Да, шеф.
Он вешает трубку, и я провожу следующий час, стоя на том же месте, глядя в окно и помешивая виски в стакане.
Джейн не узнает ни о чем, что произойдет сегодня вечером. Она не узнает, что я уберу Родригеса, потому что он посмел довести ее до слез. Никому не позволено злить мою женщину, и единственное время, когда ей позволено плакать, это когда я глубоко внутри нее.
Моя грудь слегка подпрыгивает, когда снова раздается звонок Антонио.
— Он здесь, со мной, шеф.
— Не трогай его, я уже в пути.
Я вешаю трубку и одним глотком опустошаю виски. Пройдя через комнату, я достаю из ящика в шкафу пару черных латексных перчаток, надеваю свои печатки те, что с острыми краями, и спешу на парковку. По обе стороны от моего гаража стоят машины разных цветов и моделей. У меня есть машина для каждого мероприятия, но для сегодняшней вылазки подходит черный Lamborghini.
Фары моего Lamborghini Veneno Roadster вспыхивают, когда я нажимаю кнопку на брелоке. Дверь поднимается, я запрыгиваю внутрь, завожу двигатель и вывожу машину из гаража.
Assassino звучит в динамиках, пока я мчусь к одному из складов в Адской кухне.
Проходит почти час, когда я прибываю на место. Припарковав машину в нескольких футах от освещенного склада, я захожу внутрь.
Родригес привязан к стулу в центре комнаты. По синякам на его лице я могу судить, что он не облегчил задачу парням, когда они привели его сюда. Было бы подозрительно, если бы
