Марфе останется.
– Да, повезло ей сказочно, – коварно промяукала Павлина. – И главное, как вовремя.
– Только нам не повезло, – заворчала Александра. – Кто теперь посуду будет мыть, готовить? Я? А когда работать буду?! Ищите домработницу!
– Где ее искать и зачем? – с обидой проговорила Зинаида. – Через недельку я выздоровею, а вы пока по очереди посуду помойте.
– Посуду мы помоем, а вот готовить кто будет? – сердито хмыкнула Александра.
– Пригласите одну из домработниц, которые при старых хозяевах работали, – смиренно вздохнула Зина.
– Не идут, одна из себя царицу корчит, вторая неизвестно куда делась, – раздраженно бросила Александра.
Павлина поела и обреченно потащилась к раковине. Вымыла свою тарелку и предложила.
– Давайте свою посуду будем сами мыть, а готовить по очереди.
Попив чая и печально обсудив трагические события, все разбрелись по своим комнатам.
Александра открыла ноутбук и заглянула в почтовый ящик, там было пусто. Она зашла на страничку Марии Сушкиной, но и там было без изменений. Интернет пестрел забойными заголовками об убийстве бизнесмена Байзюка.
Александра решила позвонить Марфе, чтобы морально поддержать ее.
Марфа ответила сразу и Александра сначала даже не узнала ее голос, настолько он был уверенным и деловитым. Александра растерялась.
– Я хотела выразить соболезнование…
– А это, – нервно рассмеялась Марфа. – Убит своей любовницей, что тут скажешь?! Может, это плохо, но я чувствую облегчение. Так что не беспокойтесь, я в порядке. Как только будет свободное время, заберу свою машину, она вам не сильно мешает?
– Да, нет, не мешает. Держитесь, – пробормотала Александра. Закончив разговор, она задумалась. «О, времена, о, нравы! У женщины убили мужа, а она не скрывает своей радости. Хотя бы из приличия какую—нибудь скорбь изобразила, нет, все открытым текстом. Человек погиб, ведь между ними наверняка было не только плохое, но и хорошее, да и состояние он ей, какое оставил! Ни милосердия, ни страдания в голосе Марфы не прозвучало, чудовище, а не женщина».
Внезапно завибрировал мобильник. Схватив его, Александра увидела на экране незнакомый номер. Не раздумывая, она ответила и услышала женский голос.
– Вы мне карточку свою оставили, – запинаясь, пробормотала женщина. – Так вот я подумала и согласна.
Не веря собственным ушам, Александра воскликнула.
– Серафима, это вы?!
– Я, – виновато промямлила женщина. – Я согласна, что дальше делать?
– Приезжайте прямо завтра, адрес вы знаете?
Глава 39. Кончина Беллы Борисовны
Барятьев появился на пороге Надиной коммуналки через две недели. Смертельно пьяный, растрепанный, несчастный, весь в слезах он сообщил, что его мать умерла.
– Почему ты ушла? Бросила меня, и мама умерла!
У Наденьки хлынули слезы.
– Как же так, ведь она шла на поправку?!
– Вот так, – беспомощно развел он руками и всхлипнул.
– Как ты ушла, она слегла, и вскоре ее не стало.
Наденька сняла с него мокрый от дождя плащ и повесила на вешалку.
Усадив Альберта в кресло, она поставила чайник.
– Мне не верится, что Беллы Борисовны нет! – с отчаянием воскликнула она.
Горестно обхватив голову, Альберт зарыдал.
– Я тоже не верю, что ее нет.
Наденька перекрестилась и прошептала.
– Царство ей небесное! Память вечная!
Горе Альберта было настолько глубоким, настолько беспредельным, что Наденьке стало не по себе. Она бросилась к нему, прижала его голову к своей груди и начала рыдать вместе с ним.
– Не бросай меня, возвращайся домой, я умру без тебя, – бормотал он сквозь слезы.
– Сердце ее сжималось от душевной боли, она целовала его родное, мокрое от слез лицо и шептала.
– Никогда не брошу тебя, всегда буду с тобой.
Вдвоем они вернулись в огромный, опустевший дом, где блуждало только эхо.
Сейчас, когда Белла Борисовна ушла в мир иной, Наденьке помнилось о ней только хорошее, и она искренне верила, что любила ее, любит и будет любить всегда.
В первое время после смерти матери Альберт не отходил от Наденьки ни на шаг и был беспомощен словно малый ребенок.
Горе окончательно и бесповоротно сблизило их и сроднило.
Спустя год после похорон матери Альберт сделал Наденьке предложение, и они поженились. Свадьба прошла скромно в кругу близких друзей.
Жизнь потекла размеренно и спокойно. Альберт вернулся в театр, стал сниматься в кино, а Наденька занялась реализацией планов и проектов Альберта, одним из которых был проект создания музея рода Барятьевых в их родовом гнезде. Были еще другие планы и проекты. Один из них создание киностудии. Но они были дорогостоящи и пока недоступны.
Помимо этого, они принялись оборудовать и устраивать свое гнездышко в доме – музее.
Из комнаты, в которой жила Белла Борисовна, Альберт сделал своего рода памятник.
Как—то среди ночи Наденька проснулась от шума, доносящегося из коридора. Увидев слабый свет, льющийся из полуоткрытой двери спальни матери Альберта, она вошла туда.
Альберт стоял у кровати матери и разговаривал с ней. На полу, комоде, подоконнике стояли зажжённые свечи.
Отсутствующий, устремленный в пустоту взгляд Альберта напугал Наденьку. Он даже не заметил появления жены и продолжал, отчаянно жестикулируя, рассказывать матери о своих проблемах.
Наденька настолько растерялась, что в первый момент не знала, что ей делать. Она осторожно коснулась его руки.
– Альберт, – едва слышно произнесла она. В ее голосе было столько нежности и любви, что он вздрогнул и застыл. Закрыл глаза и печально произнес.
– Ты думаешь, я сошел с ума, нет, просто я не могу смириться с болью потери. У меня здесь, – коснулся он своей груди, – жжет, очень сильно жжет.
Она крепко обняла его.
– Я ничего такого не думаю, я чувствую твою боль, как свою, но у тебя завтра съемка, поэтому тебе сегодня нужно выспаться.
– Ты не поверишь, я спал, и вдруг мама позвала меня. Я пришел и зажег свечи, ведь духи не любят электричества.
Задув свечи, Наденька отвела его в спальню и уложила в кровать.
– Если хочешь, мы проведем спиритический сеанс, и ты пообщаешься с Беллой Борисовной.
Уложив мужа спать, она ворочалась, размышляя о том, что Альберт сильно сдал в последнее время. Он стал сентиментален и набожен. Наденька тоже стала истой прихожанкой старинной, небольшой церквушки и часто советовалась со своим духовником, священником отцом Пименом. Но как быть в этой ситуации не знала, ждала, что Альберт сам поговорит об этом со священником.
Занятость на съемках отвлекла Альберта, он стал реже заглядывать в комнату матери и Наденька успокоилась.
Но вот съемки закончились, и он заговорил о клонировании матери и вызове ее духа.
Чтобы облегчить страдания мужа, Наденька ударилась в оккультные науки и стала изучать процедуру проведения спиритического сеанса.
Как—то включив телевизор, она с изумлением увидела
