телом и с удовольствием протянул руку к литровому стакану пива, оказавшемуся на барной стойке как по волшебству. Бармен знал его предпочтения.
– Где ты пропадал, брат? – не унимался Лонни, теряя равновесие и тычась другу в плечо.
– Где-где. С девкой. В отличие от тебя, – усмехнулся Габриэль.
– Много ты знаешь. Че, классная девка? Я ее знаю? А почему не знакомишь? А?
– Отстань. Девка шикарная, я таких никогда не видел. Фигура, лицо… А в постели – огонь. Пожар. А знаешь, что самое крутое? Без малейших претензий. Идеальная баба.
– Пффф… Таких не бывает, – заржал Лонни, икнул и позвал бармена, чтобы заказать еще стакан водки.
– Я тоже так думал, – буркнул Габриэль и вцепился зубами в сочную котлету, зажатую между двумя пышными булками. Он не мог перестать думать о Кьяре и о том, как она своей страстью похожа на его первую влюбленность.
***
От нее пахло свежей выпечкой и сигаретами. Полные бедра в сочетании с узкой талией смотрелись впечатляюще, и Габриэль, которому только-только исполнилось четырнадцать, испытывал возбуждение всякий раз, когда приходил снова и снова в магазинчик недалеко от своего дома, чтобы поспать на мягкой скамейке, пока отец не успокоится. Он был уже достаточно большой и мог защитить себя, но привычка, сформировавшаяся с детства, тянула его сюда, а присутствие новой продавщицы делало это место еще более привлекательным.
Ее звали Лора. Она сама просила себя так называть, хоть и была на добрых лет пятнадцать старше. Он все порывался назвать ее мисс, но сразу получал подзатыльник теплой и мягкой рукой. Не обидно и не больно. Скорее, тоже возбуждающе.
– Габби, ты опять тут. – Лора курила на крыльце, затягиваясь так сильно, что сигареты хватало всего затяжки на четыре. И тогда она прикуривала следующую.
– Габриэль, – буркнул парень и подул в замерзшие ладошки.
– Не дуйся, – она закашлялась, пытаясь засмеяться, и легонько толкнула его в плечо. – Заходи, я тебя накормлю.
Мальчик послушно зашел за ней внутрь, снял запорошенную снегом шапку и уселся за один из столиков, в самом углу – его любимый. Он был почти скрыт от посторонних взглядов полками, уставленными книгами для тех, кто хотел скоротать тут пару часов. И эта мягкая скамейка, чуть подранная по краям, откуда торчали куски поролона, и эти пыльные старые книги с обтрепанными корешками, и запах свежей выпечки, смешанный с сигаретами, – все это успокаивало и было его настоящим домом. Там, где он мог почувствовать заботу.
Часы давно пробили полночь, и, кроме Габриэля и Лоры, в магазинчике никого не было. Она поставила перед мальчиком тарелку с мясным пирогом, на удивление вкусным, чего обычно не ждешь в таких забегаловках, и кружку горячего какао и села рядом, наблюдая за тем, как он уплетает еду за обе щеки. На полных, густо намазанных красной помадой губах, блуждала улыбка.
– Ты красивый мальчик, Габби. Скажи, у тебя уже была женщина? – Лора чуть наклонилась к нему и положила руку совсем рядом с его бедром.
– Н-нет, – промычал Габриэль с набитым ртом, силясь проглотить плохо пережеванный кусок пирога.
Она ухмыльнулась, придвинулась ближе, положила ладонь ему между ног и задышала в шею. Горячий, пахнущий табаком и почему-то рвотой, запах, туманил мозги. Отложив вилку, Габриэль уставился на ее мерно вздымающуюся грудь, на влажные губы, полные бедра, прикрытые лишь тонкой юбкой униформы, задравшейся почти до самых трусиков.
Все произошло там же, прямо за его любимым столиком. Неловкие, неумелые движения, яростная попытка не опозориться, завороженно впервые разглядывающий женское тело взгляд. Она была страстной и ненасытной и в тоже время нежной и заботливой. Его первая женщина. Но все равно, каждый раз, приходя ночью в маленький магазинчик недалеко от дома, Габриэля терзало чувство, что им просто пользуются.
***
Еще вчера Габриэль стоял на балконе отеля, прижимая к поручням разгоряченное обнаженное тело девушки, а сегодня проснулся у себя с дикой головной болью. Он с трудом помнил, как вышел из номера, спустился вниз и, кажется, зашел в бар рядом с домом, чтобы поболтать с Лонни, как обычно, ошивающимся там в поисках на все согласных женщин. А дальше – пустота. Завтра ему надо было ехать на соревнования, а он чувствовал себя хуже, чем когда-либо в жизни.
Застонав, он перевернулся на другой бок и почувствовал, что вляпался во что-то липкое и мокрое. В голове пронеслась одна единственная разумная мысль – он напился до того, что его вырвало прямо в постели. Но реальность была куда страшнее.
На подушке в луже крови лежало сердце, подозрительно похожее на человеческое. Кошмар снова стал явью. Прошло всего несколько месяцев со смерти Оливии Портер и того ужаса, который он испытал, сидя напротив дознавателя. Неужели опять? Неужели… Это был он?
На этот раз Лонни звать не пришлось. Сложив перепачканные кровью простыни и казавшееся все еще живым сердце в пакет, Габриэль выехал из города и выкинул в случайно увиденный мусорный контейнер.
***
Тело Кьяры Зейн нашли через несколько дней в ее студии. Оно лежало на пьедестале, где обычно сидели, лежали, извивались и смеялись модели, позирующие для очередной картины, распластанное, с перерезанными руками и ногами вдоль вен и артерий. А в место, где раньше было сердце, залита багровая краска, так похожая на кровь.
Фотография, сделанная на камеру криминалистов, была последним шедевром, рожденным Кьярой Зейн в этом земном мире. Жаль, что девушка не смогла сама нарисовать себя в этот момент и жить вечно, воплотившись в краске.
Глава 11. Запахло забродившим вареньем
Заночевать в машине было не лучшей идеей. Спину ломило, шея затекла, ноги, скрюченные в одном положении, не хотели разгибаться. Габриэль Хартман приехал на пляж за двести километров от родного города в надежде на высокие волны, но вчерашний день оставил его ни с чем. Судя по прогнозу, сегодня утром все должно было измениться, и он, ожидая своего счастливого часа, решил переждать прямо на маленькой парковке всего на три машины.
Об этом месте почти никто не знал. Он сам обнаружил его давно, когда участвовал в первых своих соревнованиях и ехал домой ни с чем, заняв предпоследнее место с конца, в машине с поломанным кондиционером. Жара стояла нестерпимая, и, чтобы охладиться, молодой человек свернул на незнакомую дорогу в надежде искупаться в море, чтобы хоть немного остыть и переждать самое пекло на пляже в тени деревьев.
На удивление, узкая
